– О, поверь мне, любимая, я убью. Лично займусь обоими. О'Мэлли давно мне досаждали, как кость в горле. А тут еще Рорк решил переспать с моей невестой… Для меня будет удовольствием смотреть, как они умоляют о милосердии.

– Они никогда не станут умолять.

Он провел тыльной стороной ладони по ее щеке в некой пародии на ласку.

– Поверь мне, Дария, через несколько часов они будут на коленях просить меня избавить их от страданий. – Его пальцы поползли вокруг ее подбородка, затем спустились к горлу и скользнули за вырез футболки. – Знаешь, – зашептал он, – возможно, я позволю тебе полюбоваться на них, тебя это позабавит. А потом уложу тебя в постель и займусь с тобой любовью в последний раз.

Дария поклялась, что не позволит этому человеку – этому убийце! – хоть пальцем прикоснуться к ней. Ясно уже, что ее безусловно собираются убить, и ей ничего не остается, как бороться до последнего. Она отчаянно раздумывала, как лучше всего использовать нож, когда ее отвлекло какое-то потрескивание.

– Проклятье! – Джеймс сдернул с поясного ремня портативную рацию, которую Дария раньше не заметила. – Какого черта?

– Мощный грозовой фронт движется к нам со стороны залива, – сквозь атмосферные помехи сообщил бесплотный голос. – Если мы не уберемся прямо сейчас, то можем застрять здесь надолго.

Джеймс выругался. Его змеиные глазки опять уставились на Дарию.

– Ладно, для забав и игр мы выберем время попозже, – вслух размышлял он. – Кроме того, возможно, повеселившись с тобой, я передам тебя в руки других членов теневого трибунала. Как награду за хорошо выполненную работу.

Дария предпочла бы скорее зарезать себя припасенным ножом, чем допустить что-нибудь подобное. Но у нее еще оставалось время. Пока она жива, есть еще надежда на спасение.

Будро вытянул пистолет из наплечной кобуры под пиджаком и навел его на Дарию:

– Ты слышала? Давай-ка двигайся.

Не имея выбора, Дария спустилась с лестницы, со страхом думая, что, если только она войдет в этот вертолет, Рорк никогда уже не сможет ее найти.

Надо действовать на свой страх и риск.

Как только Дария поднялась на борт вертолета, она немедленно узнала пилота.

– Это вы!

Человек, который едва не убил ее на кладбище, нахально ухмыльнулся.

– Просто фантастика – встретить вас снова. – Вожделение в его глазах подало ей удачную мысль.

– Все же мир тесен, – тихо проговорила она. – Возможно, теперь, когда мы все втроем собрались вместе, вы сможете сказать Джеймсу, что действительно о нем думаете.

– О чем это она? – Джеймс перевел подозрительный взгляд с Дарии на пилота, который пожал плечами.

– Кто ее знает! Женщины все врут. – Он запустил двигатель; вертолет оторвался от пятачка твердой почвы и полетел в неизвестном направлении. У Дарии сжалось сердце, когда она увидела, что хижина Рорка становится все меньше и меньше.

– Он не думает, что ты полноценный мужчина, – предупредительным тоном сообщила Дария. – Говорит, ты педераст. – Она бросила быстрый взгляд на пилота. – Разве не это слово вы использовали?

Тот испепелил ее взглядом.

– Шлюха!

– Это многое объясняет, – ровным голосом произнес Джеймс. – Но не сработает, Дария.

– Что не сработает?

– Стравить нас, чтобы мы из-за тебя передрались, не удастся. Во-первых, ты не стоишь этого. – Он повернулся к пилоту. – Она абсолютно фригидна. За все время, пока мы были вместе, я не припомню у нее ни одного оргазма.

– Все педерасты так говорят, – громко парировала Дария, а между тем грохот грома уже заглушал рокот двигателя. На горизонте сверкнула молния, и по лобовому стеклу замолотил дождь. – На свете нет фригидных женщин. Есть только плохие любовники. Но даже они намного лучше того, что мог мне предложить ваш босс.

– Вы сказали мне, что вы девственница, – буркнул пилот.

– Это почти правда, – сказала Дария. – Джеймс не сумел сделать из меня настоящую женщину. – Она вздохнула. – По правде говоря, я не думаю, что он вообще на это способен.

Она повернулась к своему бывшему жениху.

– Зато Рорк сделал, – продолжала она будничным тоном, предполагавшим, что они обсуждают не болезненно-личные проблемы, а погоду, которая с каждой минутой становилась все отвратительнее. – Я не смогла бы сосчитать, сколько раз за одну ночь он довел меня до оргазма. И к тому же, – ее голос опустился до нижних регистров, – он даже заставил меня кричать.

Как она и надеялась, ее слова вызвали вспышку ревности. Волна багрово-красной краски, поднимаясь от воротника, залила Джеймсу лицо.

– Я тоже заставлю тебя кричать!

Он подтащил ее к себе, сунул одну руку под футболку и так сильно сдавил грудь, что она едва не закричала от боли. Другая рука вцепилась в пояс, чтобы рывком сдернуть с нее леггинсы.

Дария стала сопротивляться, и Будро случайно толкнул пилота, который снова выругался.

– Если вы собираетесь изнасиловать цыпленка, то не могли бы по крайней мере подождать, пока я не доставлю эту птичку на землю? Если будете продолжать в том же духе, мы разобьемся.

Джеймс повернулся, чтобы посмотреть, как пилот пытается выровнять взбунтовавшуюся машину.

– Занимайся своим делом, – прорычал он. – А позже, когда я как следует разогрею ее, у тебя будет возможность продемонстрировать свою сексуальную удаль.

Это был тот шанс, на который Дария так надеялась. Она выдернула нож из-под футболки и нанесла Джеймсу удар в спину. Однако тот как раз отвернулся от пилота, и нож попал в плечо.

Взревев от боли и бешенства, Будро отшвырнул ее от себя. Дария со всего размаха налетела на пилота. Изрыгая проклятия и ругательства, тот попытался справиться с вертолетом, который вдруг начал вибрировать и головокружительными кругами пошел вниз…

Дария не сознавала, как долго продолжалось их падение. Казалось, целую вечность. Она потеряла равновесие и не понимала, где верх, а где низ. Перед ее глазами блестели гиблые топи бесконечного болота. А потом они с оглушительным шумом ударились о воду. И наступила гробовая тишина.

Дарии потребовалось не много времени, чтобы понять, что она все еще жива. Еще через мгновение она ощутила запах бензина и заметила, что и Джеймс, и пилот лежат без сознания. Несмотря на то что Джеймс намеревался ее убить, Дария почувствовала ужас, когда ей пришлось встать на его бесчувственное тело, чтобы дотянуться до люка, оказавшегося над ее головой. При первой попытке он не сдвинулся с места. Дария попыталась еще раз, нажав сильнее. И еще, и еще.

Крича от отчаяния, она боролась с люком до изнеможения. Наконец дверца шевельнулась, и ей удалось приоткрыть ее настолько, чтобы выбраться из кабины.

То бегом, то вплавь, спотыкаясь и разбрызгивая воду, она пробиралась через болото, из последних сил стремясь достичь твердой земли, преследуемая холодным ливнем, который хлестал ее по спине и голове. Едва она успела вползти на пятачок поднимавшейся из болота мягкой земли, как раздался звук, похожий на оглушительные раскаты грома.

Она обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как на месте вертолета вспыхивает ослепительное пламя взрыва, от которого содрогнулся залив, и почувствовать у себя на коже обжигающий жар. А потом все заволокла темнота.

Рорк несся по воде, направляясь обратно к хижине и холодея от страха, что прибудет слишком поздно, когда услышал легкоузнаваемый звук вертолета. Он увидел, как тот поднялся над кронами деревьев и стал удаляться от хижины, и понадеялся, что они взяли Дарию в заложники, а не убили на месте. Опасаясь, что Майк не сумеет вовремя подоспеть для поддержки, он пытался решить, как ему действовать дальше, когда вдруг увидел картину, заставившую оборваться его сердце.

Вертолет падал.

НЕТ! Рорк с ужасом смотрел, как вертолет ударился о воду. Когда он взорвался, из груди его вырвался крик. Дарии в нем не могло быть, стал он уговаривать себя. Опыт научил его, что жизнь – это игра по определенным правилам, и игра честная. Но он отказывался верить, что судьба, или Бог, или какие-то высшие силы, которые управляют его жизнью, настолько жестоки, чтобы заставить его наблюдать еще один взрыв, означающий гибель любимой женщины.