- Кроши красноперых! Руби комиссаров!
Откуда-то издалека с перелеска, что примыкал к густой березовой роще, послышался шум и топот лошадей. Полковник вскочил и подбежал к одной из повозок. Сбросив чехол, он повернул в сторону шума станковый пулемет "Льюис" с толстым кожухом ствола и круглой улиткой магазина наверху. Передернув затвор, хладнокровный полковник дал команду: - Всем укрыться, угостим красных свинцом!
- Не стрелять, это "Марковцы", - крикнул штабс-капитан Ухальский. - Кавалерийский разъезд вернулся с дозора.
- Не стреляйте, господа, это 3-го офицерского генерала Маркова полка поручик Смолин, - сбросил с себя черную бурку младший офицер. - Ох, господа, опять красные вокруг лесов собираются. Две колонны у них там под городом, не прорваться. Видно опять в болота за Ольшанские озера нам придется уходить.
- А я лучше, господа, в Орле бы завалился в ресторан "Царская охота", - чмокнул языком корниловский под-поручик, - там такие певички были, а потом на номера к мадам Саланжи.
- "Царскую охоту" переименовали. Теперь там "Красная слобода"... И обедают там теперь комиссары и люди из Губчека, - поправил Ухальский. - Бывал я там неделю назад.
- Как комиссары не вынюхали, что у вас "Георгий"? По личному именованию Императора Николая II за доблестные подвиги на Кавказском фронте на Батумском направлении против турецких войск...
- С комиссарами столкнулся, врать не буду, хорошо на трамвай проходящий заскочил, да наган осечки не дал... Но, господин полковник, откуда вы знаете про турецкий фронт?
- Да, имел честь знать самого генерал-лейтенанта Баратова. Рассказывал он - как вы во главе кавалерийской сотни одного из ударных отрядов нанесли контрудар в тыл 3-й турецкой армии в районе Сарикамыша в октябре 14-го года.
- Спасибо вам, полковник, я то же много слыхал о вашей доблести в Брусиловском прорыве, где вы, командуя полком в составе корпуса Брусилова, нанесли тяжелое поражение германским и австро-венгерским войскам в Галиции и на Буковине.
- Теперь это, господа, только ВЧК заинтересует, - махнул рукой корниловец. - Это правда, что в городе теперь гражданская одежда в цене поднялась, да накладную бороду и усы теперь продают на рынке?
- Правда, унтер-офицер, только не забудьте наган держать под рукой... А то неровен час борода отклеится, да чекисты рядом окажутся, - весело засмеялся офицер пехотной дивизии генерала Алексеева, который был одет в белый китель и черные галифе.
- Ищут нас красные... Все полесье обложили, а атаман Раковский, что-то хитрит. Вот мы сколько золото взяли, да драгоценностей под Змиевкой из бронированного эшелона, а он все куда-то на болота оттащил со своими подручными жандармами Забродовым и Костылевым.
- Пора бы золото пораздать по-честному, да и разбежаться кто куда. Я бы в Читу махнул, а там в Манчжурию, а можно по Чуйскому тракту в Монголию. Говорят там уже забайкальские казаки встали под командование бывшего есаула Семенова и контролируют границу с Китаем. Красных на Дальнем Востоке разогнали.
- Правильно рассуждаете, голубчик, золото пораздать можно, и правильно говорите про Манчжурию, да вот добраться до туда - далеко. Сто раз с красными и ВЧК столкнетесь, - встрял в разговор корниловский капитан артиллерии Корнеев, проснувшийся от шума. - А я считаю, что бой красным дать нужно. Вон у нас дроздовцы есть, они на бронепоезде служили в танковом дивизионе. Можно взять атакой бронепоезд "Грозный", что в тупике под Змиевкой стоит и жахнуть по Орлу всеми силами...
Все как-то разом замолчали и, оставив свой воинственный пыл, присели и прилегли к костру.
- Давайте, господа спать, еще и не светало, свою пулю мы у красных успеем получить, - проворчал полковник Рохлин и лег на телегу рядом с пулеметом, и набросил на себя кавалерийскую бурку. - Золото, господа, это подарок для красных и прямая дорога к архангелам... Наган и граната, вот, что нужно нонче иметь под рукой.
3
- Мы, члены рабоче-крестьянской охраны, заявляем, что храбро и мужественно будем стоять на защите Советской власти и будем подавлять всякие контрреволюционные выступления белых и их пособников, не щадя своей жизни! - с ораторским пафосом и проникновенно прокричал в кожаной куртке и с маузером на боку комиссар ВЧК Зурич.
Было солнечно и тепло в последние дни октября, пришло бабье лето. Мелкий дождик мягко застучал по мостовой. Не дымили трубы заводов в городе. Площадь перед Орловским Крестьянским Поземельным банком была полна народом. Разрозненные военные с винтовками и револьверами, шашками, а кто и остро заточенными пиками на плече толкались среди плохо-одетого крестьянского люда и городских жителей.
- Скажите, будут ли давать оружье, наганы да шашки?
- Давай винтовки и патроны, столько недобитых буржуев кругом! - кричал явно нетрезвый чернявый мужик, похожий на цыгана.
- Когда мануфактуры пооткрывают, народу надо дать материалу, ситца, белье, чулки, носки. Хватит пожили в нищете, погнули спины на помещиков, - звонко орала высокая и плечистая женщина с красным платком на голове. - Вон сами на автомобилях буржуйских ездите.
- Товарищи, этот автомобиль был сделан нашими рабочими в мастерских нашего города
изобретателя Михаила Хрущева. Чудом он пережил белых и теперь используется рабоче-крестьянской охраной по решению губернского Совета крестьянских депутатов. Вопрос об экспроприации и выдаче мануфактуры для пролетариата и крестьян будет решаться рабочими комитетами на фабриках Орла. Таких у нас больше ста в городе. Кроме того, товарищи вы знаете, что пока тут был штаб Белых войск весною, многое было разграблено и вывезено на юг России.
- Где ж вы были, войско красное, когда тут все грабили и наше добро вывозили? - не унимался чернявый подвыпивший мужик в коричневом длинном плаще.
Комиссар ВЧК Зурич засмеялся и пальцем показал на недовольного мужика.
- Ну а ты кем был доселе, говор у тебя шибко грамотный, может ты - вашскобродь?
- Да, извозчик я, извозчик..., - испугался мужик и начал пробиваться подальше от автомобиля с комиссаром и двумя чекистами. - Лошадь мою снарядом убило, извозчик я...
Народ кругом засмеялся, а одна курносая девица с круглым лицом вдруг закричала и стала бить солдата.
- Ах, ты антихрист да что же ты меня обнимаешь, я ж барышня, а не солдатка...
- Так, я же с шоколадкой, - смутился высокий усатый солдат, видно из латышей.
- Вот ругают солдаток: зачем дают всем не попадя? А как тут? Солдату дашь - он хоть шмоток хлеба казенного припрет, - пропищала маленькая и видно еще юная девица с накрашенными свеклой щеками.
- Хлеба нет, а? Дожили, братцы! - заорал матрос в бушлате на голое тело. - А сколько можно не жрамши, у меня только маузер пролетарский, а буржуи пухнут...
- Товарищ, комиссар, а призывать будут, я вон за тридцать верст приехал. Тятьку белые застрелили, а мамка сказала: "Иди, Гаврюха, теперча в милицию, только там можно еды экспроприировать!".
