— Клыки маловаты. — Хохотнул не впечатленный вампирюга. — Смотри, как надо.
Он широко улыбнулся, и его клыки начали стремительно удлиняться. Я зачарованно проследила за этой метаморфозой и протянула руку, трогая отросшие зубы. И сразу отдернула руку. На пальце набухала капля крови.
— Острые какие, — обиженно сказала я и потянула палец ко рту, чтобы слизать каплю.
Холодные пальцы перехватили мою руку. Я перевела взгляд на вампира и вздрогнула. Он не сводил заалевшего взгляда с этой маленькой капли. Не знаю зачем, я нажала на подушечку пальца, теперь кровавый ручеек побежал по пальцу вниз, и Элион потянул к себе мою руку. Он некоторое время смотрел на то, как кровавая нить сползает вниз, ныряет между пальцами и бежит дальше на ладонь. Вампир судорожно вздохнул и склонился к моей ладони. Очень осторожно лизнул, снова вздохнул и с тихим стоном накрыл ртом кровоточащий палец. Я почувствовала, как он всасывает кровь, стало больно, и я возмущенно вскрикнула.
— Элион!
Вампир не отреагировал, продолжая жадно сглатывать.
— Элион, хватит! — закричала я. — Мне больно, остановитесь!
Пощечина вышла сама собой. Он вздрогнул, и я, наконец, вырвала свой палец изо рта кровопийцы. Одариан оскалился и зашипел на меня, но вторая пощечина и моя отчаянная ругань привели в его в чувство. Элион снова посмотрел на мою руку:
— Даже не думайте, — с угрозой произнесла я.
— Тьма, — выдохнул вампир и замотал головой. — Прости, я даже не думал…
Он рванул поводья озвара, тот взвился на дыбы, издал утробное рычание и помчал в сторону, унося от меня моего телохранителя. Я некоторое время смотрела им вслед.
— Просто замечательно! — воскликнула я и тронула поводья. — А мне-то что делать?
Неспешной рысью моя кобылка продвигалась вперед, а меня все более охватывало чувство вины. Получается, я его спровоцировала? Как нехорошо получилось… Ладно, ради извинений побуду немного послушной девочкой. А он довел меня до белого каления и читал мой дневник! К архам, какая есть, такой и буду.
Я обернулась. Моего телохранителя все еще не было видно, и я начала беспокоиться. Развернув лошадь, я поскакала в обратном направлении, затем свернула в ту сторону, куда умчался вампир. Но возле маленькой рощицы остановилась, прислушиваясь к доносившимся до меня звукам. Кого-то отчаянно рвало. Я слезла с лошади и осторожно прокралась в сторону бедолаги. Выглянула из-за дерева и чуть не присвистнула. Страдал мой упырь.
Он как раз вскинул голову и глубоко дышал. Затем новый спазм вынудил его согнуться, и Одариан страшно давился еще какое-то время. Во мне проснулась жрица Пресветлой. В конце концов, меня учили исцелять. Он не услышал моих шагов, измученный спазмами.
— Я помогу, — тихо произнесла я, когда он вздрогнул, почувствовав мои руки на своих плечах.
— Лиора, зараза, — тут же поприветствовали меня, — я всегда знал, что вместо крови в твоих жилах течет отрава.
— Я сейчас уйду, а вы тут давитесь дальше, — обиделась я, но сразу поинтересовалась. — Я-то здесь причем?
— А кто? Меня с твоей крови воротит. — Ответил он, переводя дыхание.
— Ну, знаете ли, это даже обидно, — оскорбилась я и позволила Свету пробудиться.
— А мне, знаешь, как обидно? — проворчал вампир, послушно опираясь на мое плечо и отходя в сторону от места своих пыток. — Я столько мечтал вонзить в тебя клыки, а тут такой подарок. И не прижилось.
— Опять врете, — фыркнула я, усаживая его на ствол поваленного дерева. — Вы меня всегда придушить мечтали.
Я замолчала, исследуя его тело. После прикрыла глаза и отпустила небольшой выплеск чистого Света. Вампир со стоном сполз с дерева и растянулся на траве.
— Слава Кровавой Луне, — выдохнул он. — И богам, особенно Пресветлой, что сделала из человеческой немочи полезную особь.
— Хам! — воскликнула я и…
В общем, дальше я неслась, что есть сил, потому что не сдержала своего давнего желания и врезала носком туфли ему под ребра.
— Мама, — сдавленно просипела я, когда вдруг повисла над землей.
Вампирюга держал меня за шкирку и с яростью смотрел мне в глаза.
— С-смелая? — прошипел он.
— Да-а, — все так же хрипло выдавила я.
— И глупая-а-а, — протянул упырь, роняя меня на землю.
Я встала на четвереньки и продолжила побег, но остановилась, как только почувствовала на любимом седалище чужой сапог. Вампир убрал ногу, обошел меня и рывком поставил на ноги.
— Ну и куда ты? Я же тебе еще спасибо не сказал, — усмехнулся он.
— Не стоит благодарности, — с готовностью кивнула я и…
— Убью, человечина! — взвыл упырь, сгибаясь пополам, когда моя нога со всей дури впечаталась ему в пах.
Не метилась я, просто махнула ногой, не в силах сдержать рвущееся наружу желание его ударить. Но попала, куда попала. Тьма, нервы ни к архам, так думала я, взлетая на свою кобылу. Довели порядочную девушку, об этом я думала, срываясь в галоп. Убьет, теперь точно убьет, пришла в голову мысль, когда я вылетела из седла и повисла поперек озвара.
— Да как вы смете! — орала я, когда вампирская длань от души припечаталась все к тому же любимому седалищу.
— Ты знаешь, что драться плохо? — вопрошал вампирюга, продолжая экзекуцию.
— Я вам глотку выгрызу, — возмущалась я, извиваясь под градом шлепков.
— Ох, как здорово! — восхищенно ревел упырина, вколачивая мне правила хорошего тона через зад. — Лиора, спасибо! Какая же ты умничка!
— Чего? — я даже перестала извиваться.
— Такой шанс дала добраться до тебя, — радовался красноглазый гад.
— Упырь! — обиделась я.
— Сейчас еще и по губам надаю, — пообещал мне вампир и вернул на собственную кобылу.
Теперь подвывала я, но не восхищенно, а совсем уж обиженно. Зад горел огнем, хоть и бил меня Одариан через одежду. И вот теперь я произнесла вслух все те слова, которые обычно говорила только про себя, позволяя себе забыть и про то, что я княжна Пронежская, и про то, что леди, и даже про то, что порядочная девушка. Вампир слушал меня, открыв рот. Затем выдохнул и попросил:
— Последние пару ругательств повтори, возьму на вооружение.
Ну, я и повторила, от души так, вплетая в них новые эпитеты.
— Как не стыдно! — раздался голос откуда-то сбоку. — Молоденькая девушка, а язык, как у упыря.
— Да я даже таких выражений не знал, — оскорбился мой телохранитель.
— Батюшки — святы, упырь, — выдохнула возмущенная старушка, ставшая свидетелем моего позора, и спешно лишилась сознания.
— Ну, вот, смотрите, до чего вы довели бедную женщину, — я укоризненно покачала головой и спешилась.
— Я?! — опешил вампир.
— Она вас испугалась, — ответила я, не глядя на него, и присела над бесчувственной старушкой. — Знаете, Элион, пожалуй, вы станете страшилкой для моих детей. Когда будут себя плохо вести, обязательно начну их пугать, что придет страшный упырь и съест их.
За моей спиной раздался тихий смешок, и вампир присоединился ко мне.
— Хорошая идея, гадость моя, — ответил он. — Когда я встречу достойную Пьющую кровь, и она подарит мне детей, их страшилкой станет человеческая княжна. Буду говорить, что вы придете и напоите их ядовитой кровью.
— Этак вы детям вообще охоту отобьете к человеческой крови, — усмехнулась я и насмешливо посмотрела на него. — Как жрица Пресветлой, я могу вас только благословить на сие благое дело.
— Пакость ты мелкая, — беззлобно обозвал меня Одариан.
— А вы большая, — не осталась я в долгу.
Старушка открыла глаза, перевела ошалелый взгляд с меня на вампира, охнула и вдруг резво вскочила и вцепилась в моего телохранителя.
— Беги, деточка, беги, милая. Я эту заразу кровожадную подержу, пока силушки хватит, — закричала самоотверженная бабка. — Мной, старухой, может, побрезгует. А если же сожрет, так мне все одно помирать скоро. Беги!
— Да она сама меня сожрет, — возмутился Элион, пытаясь отцепить от себя старушку. — Кого ты защищаешь, старуха? Ты бы лучше за меня заступилась!
