— Когда убили мою жену, убийца обронил в нашей кухне зажигалку. Очень дорогая зажигалка, с монограммой.

Пэт задумалась. У нее возникла новая идея.

— Я могу расшифровать эту монограмму.

— Да? Так расшифруйте!

— Только не по телефону. Он для этого не годится. Согласен? — В голосе Пэт веселье сменилось гневом. — Даром я ничего не скажу.

— Когда мы можем встретиться?

— Можешь завтра рано утром?

Рэнди подумал, что это было бы лучше всего. Он мог бы позвонить на работу и сказать, что у него неполадки с машиной и он опоздает. Родителям он ничего объяснять не станет, пусть думают, что он поехал на работу.

— Мы могли бы встретиться примерно в восемь тридцать.

— Давай в девять. — Пэт хотела держать ситуацию под контролем. — Я пригласила бы тебя к себе, но у меня такой беспорядок. — Пэт думала об этой встрече весь вечер: несомненно, Рэнди знал о другом, недавнем убийстве. — Мы могли бы встретиться с тобой в маленьком ресторанчике, в Сисеро. Он называется «Брекфаст Барн». Ты знаешь его?

— Вы говорите о «Брекфаст Барн» на Рузвельт-роуд? Не слишком там многолюдно?

— Зато там безопасно. Кроме того, мы будем говорить шепотом. — Пэт произнесла последние слова совсем тихо и повесила трубку. Она улыбнулась, подумав, что Рэнди не уснет этой ночью.

Рэнди положил трубку на рычаг и подошел к окну. Он сказал про себя: «Насладись сегодняшней ночью, сукин сын. Больше это не повторится*.

На следующее утро Рэнди быстро собрался и отправился в «Брэкфаст Барн». Он не представлял себе, как узнает женщину, которая звонила. Оглядел помещение небольшого ресторанчика. Несколько женщин сидели за столиками поодиночке. Рэнди скользнул взглядом по той, что была в инвалидной коляске. Ее рыжие волосы и острый нос показались ему знакомыми, но вряд ли это та, которая ему нужна. Рэнди уже хотел повернуться к другим посетительницам, как вдруг именно она улыбнулась и помахала ему рукой.

Он подошел к ее столику и остановился.

— Это вы звонили мне прошлой ночью?

— Да, — сказала она. — Это я. Присаживайся.

Рэнди сел, думая, что голос по телефону был тем же. Он вспомнил, где мог видеть ее раньше. И наконец вспомнил.

Эта женщина жила напротив их дома! Мэгги обычно жалела ее и, когда та появлялась на улице, поглядывала в окошко — не нужно ли ей помочь. Рэнди не знал ее имени, но был уверен, что это именно та женщина.

— Я знаю вас. — сказал он.

— Что? — резко спросила она. В ее глазах мелькнул испуг.

— Вы живете в доме напротив нашего.

— Чашечку кофе, сэр? — появилась официантка с осветленными волосами. Спецодежда плотно облегала ее бедра. Она положила перед ним меню.

— Один кофе, пожалуйста, — сказал Рэнди, вернув ей меню.

— Вы с ума сошли! — сказала Пэт. — Я живу в городе.

— Нет, нет, неправда. Моя жена обычно наблюдала за вами. Она вас жалела.

Пэт разозлилась, ее тонкие губы стали еще тоньше, когда она плотно их сжала. Надо же — эта сука, оказывается, обо мне беспокоилась. Я в этом не нуждаюсь. Могу сама о себе позаботиться, подумала Пэт.

— Так вы живете на Оак-Парк-авеню, — продолжал Рэнди. — Небольшой дом прямо напротив нашего. Поэтому вы все и знаете, правда? Вы, должно быть, все видели?

Пэт вцепилась в крышку стола из огнеупорной пластмассы так сильно, что у нее побелели пальцы. Ситуация выходит из-под контроля. Он ее знает, и это очень плохо. Она собиралась действовать анонимно. Таинственная незнакомка, которая после оплаты предоставит ему информацию.

Пэт посмотрела на него тяжелым взглядом:

— Ты прав.

— Почему же вы не сообщили в полицию, если знали?

Официантка подошла к их столу с кофе для Рэнди. Она взглянула на Пэт с интересом. Должно быть, она все слышала. Пэт подождала, пока женщина отойдет.

— Я не пошла в полицию потому, что они не заплатили бы, а ты, я думаю, заплатишь.

Официантка вернулась и склонилась над столом. Пэт поняла, что ее заинтересовал разговор.

— Ну, что еще? — прошипела она.

— Вам еще что-нибудь? — Официантка старалась казаться очень приветливой и расторопной.

— Нет, — отрезала Пэт, — только счет.

Когда официантка отошла, Пэт наклонилась через стол к Рэнди и прошептала:

— Поскольку ты уже знаешь, где я живу, нет смысла продолжать разговор здесь, где эта Мерилин Монро ловит каждое наше слово.

Рэнди кивнул.

Пэт сделала глоток кофе.

— И кофе здесь чем-то воняет. И эта чертова чашка такая грязная!

Рэнди взглянул на свою. Она была абсолютно чистой.

— Хорошо, пойдем к вам.

— Да, так будет лучше.

Официантка вернулась и положила на стол чек лицевой стороной вниз.

— Спасибо большое, — сказала она, — желаю вам успешного дня.

Она отошла. Пэт передала чек Рэнди.

Оплати. Я подожду у двери.

Рэнди встал, чтобы помочь ей, но она отмахнулась:

— Оплати лучше этот проклятый чек.

Все, кто был в ресторане, повернулись в их сторону. Рэнди направился к кассе. Он слышал жужжание коляски Пэт, когда она поехала вслед за ним.

Тереза Мазурски отодвинула от себя меню. Они не видели ее. Но она их видела... и все слышала. Она сделала глоток уже остывшего кофе. Эта женщина-калека жила напротив дома сына. Мэгги показывала ее Терезе. Она жалела беднягу, которая с трудом протискивалась через входную дверь, сидя в инвалидной коляске.

— Подогреть вам кофе, дорогая?

Тереза вздрогнула от неожиданности, когда к ней подошла официантка.

— Нет, спасибо. Я уже ухожу.

Рэнди с отвращением вдохнул спертый воздух, когда Пэт захлопнула за ним дверь. Маленькая комната была загромождена мебелью, которой могло хватить на три комнаты. Вокруг валялись газеты и журналы. Все пропиталось запахом сырости.

Пэт сбросила со стула груду журналов «Плейгел» и сказала Рэнди, что он может сесть, если хочет.

Рэнди сел на стул.

— Перед тем как говорить об информации, — сказала Пэт, — давай обсудим финансовую сторону дела.

— Минутку, — Рэнди поднял руку, — вы говорили, что у вас есть какие-то доказательства. Так вот, я хочу в этом убедиться. А уж потом поговорим о деньгах.

— Черт возьми, ты будешь платить или нет?

— Пока не знаю. Я заплачу, если вы убедите меня, что вам действительно что-то известно.

Рэнди закрыл лицо руками. Быть может, было бы лучше, если бы она ничего не знала.

— Ладно, давай рассуждать. Если я назову неверные инициалы, значит, зажигалка принадлежит кому-то другому, а не убийце.

Рэнди глубоко вздохнул и взглянул на нее.

— Правильно.

— Хорошо. Значит, за эту информацию я уже могу кое-что получить, хотя бы часть суммы.

Рэнди подумал, что заплатил бы сколько угодно, чтобы узнать имя этого подонка, но стал подсчитывать, сколько у него денег.

На счету у него было три тысячи пятьсот долларов, плюс двести пять в чековой книжке. Если он продаст машину, возможно, ему удастся получить еще около четырех с чем-то тысяч. Может, родители смогут дать ему пару тысяч, хотя в этом он не совсем уверен. Скорее всего, они откажут, если не будут знать, для чего ему понадобились деньги.

— Сколько вы хотите?

— Я об этом много думала, — сказала Пэт, уронив руки на колени, — и считаю, что пятнадцать тысяч долларов было бы по-честному. Да, пятнадцать тысяч было бы подходяще.

— У меня нет таких денег.

— Ну, тогда на этом наша беседа заканчивается, не так ли?

— Прошу вас, вы должны мне помочь...

— Я никому ничего не должна.

— Пожалуйста... — Рэнди чувствовал, что сейчас расплачется. Она должна сказать ему, должна! Разве у нее нет сердца? — Послушайте, если вы не скажете мне, кто это, я сразу пойду в полицию. То, что вы делаете, — противозаконно. Понятно?

Пэт рассмеялась.

— Давай иди. И поверь мне, друг любезный, я тоже могу кое-что рассказать полиции.

— Пожалуйста... — Рэнди умолял. — Я могу выплачивать вам частями. Я обещаю. Я живу сейчас у родителей. Я буду подписывать чек для вас каждую неделю.