– Это правда? Ты знаешь, что я здесь хозяин? – спросил он насмешливым тоном.

– Да, милорд. Это же ваш дом. Следовательно, вы в нем хозяин. Я никогда этого не отрицала, – четко ответила Элизабет.

– Снова дерзишь? – спросил Мельбурн, выгнув темную бровь. Синие глаза опасно сверкнули.

– Вовсе нет, милорд. Я ответила на ваш вопрос, – спокойно сказала девушка, стараясь не тушеваться и не дрожать. Ярость всегда предавала ей сил, стоило ему появиться. И дрожь была вызвана не страхом перед новыми унижениями, а от ничем не сдерживаемой ненависти.

– Хорошо. Вот тебе новый вопрос. Какие обязанности ты выполняешь на службе у моей сестры?

– Причесываю, заплетаю, одеваю, раздеваю, слежу за одеждой, помогаю во время купания, стелю постель, – начала перечислять Элизабет.

– А ночной горшок? Его выносит Мэри, не так ли?

– Ричард, – возмущенно вмешалась Луиза.

– Ты в покоях леди. И эти вульгарные вопросы смущают всех нас.

– Отчего же, сестра? Ты разве не ходишь на ночной горшок? – не поворачивая головы спросил Мельбурн.

– Ну так, что, Лиз. Я прав?

– Вы правы, милорд, – кивнула Элизабет, сцепив зубы.

– А что так? Ручки замарать боишься? Твои стражники выносили за тобой ведро, не брезговали, а тебе сложно?

– Нет, милорд.

– Я хочу, чтобы ты это сделала.

– Ричард, – взвизгнула Луиза. Граф протестующе поднял руку.

– Молчи, ты сама во всем виновата.

– Давай, Лиз. Я жду.

Элизабет не моргая смотрела в беспощадное лицо графа. Может, он просил и не так много, но им двигало желание очередной раз унизить ее. Она не могла ему это позволить. На помощь совершенно неожиданно пришла Мэри.

– Горшок пуст, милорд. Я вынесла его только что, – сказала она.

– Правда, Мэри? – спросил он вкрадчивым тоном, посмотрев на девушку.

– Ты ведь не станешь обманывать меня после всего, что я для тебя сделал?

– А что особенного вы сделали, милорд, чего не сделал бы любой из ваших друзей, – дерзко ответила Мэри, поддавшись общему безумному духу сопротивления мужской грубости.

– Что ж, Лиз. Ты укрепляешь свои позиции, как я вижу. Даже малышка Мэри подала голос, после того, как вынесла горшок, – он вульгарно рассмеялся.

– Мэри, милая, я учту твои замечания и передам их своим друзьям, они будут рады заменить меня, а сейчас сделай милость, достань этот чертов горшок и принеси сюда. Живо! – последнее слово он прокричал.

Девушки поняли, что дальше прекословить ему опасно. Едва держась на ногах, Мэри Бренен подошла к кровати и, взяв ночной горшок госпожи, поставила перед графом. Луиза, закрыв лицо ладонями в белых перчатках, вне себя от смущения и злости на брата и собственного бессилья, отошла к окну.

– Проверим, Элизабет? – спросил он, пронзая девушку ледяным взглядом. – Посмотри, вдруг Мэри обманула меня?

– Нет, – Элизабет сделала шаг назад, презирая стоявшего перед ней мужчину всей душой.

– Вы омерзительны, милорд, – сказала она. Граф цинично усмехнулся.

– Спасибо за комплимент, мадам.

Подняв ногу, он пнул тяжелым кожаным сапогом по горшку, и он отлетел в сторону Элизабет, забрызгав ее платье своим содержимым.

– Итак, Мэри меня все же обманула. А расплачиваться за это будешь ты, Лиз. Раньше слуги не спорили со мной и не лгали мне. Убирай!

Краска отлила от щек Элизабет, но она не двигалась, не сводя широко распахнутых глаз с Мельбурна.

– Я понимаю, что ты отказываешься? – он медленно приближался. Элизабет стояла, не шелохнувшись. Укрыться от него в небольшом пространстве было негде. Он все равно исполнит то, что задумал. Девушка зажмурилась, приготовившись к тому, что ее снова будут бить. Но то, что сделал граф, оказалось в сто крат хуже. Схватив ее за локоть железной хваткой, Ричард Мельбурн швырнул девушку прямо в разлившуюся лужу мочи. Скорчившись на полу, Элизабет не двигалась, пребывая в ужасе от пережитого унижения. А граф, похоже, был полностью удовлетворен спектаклем, устроенным для трех юных девушек. И только, когда до его слуха донеслись горькие рыдания сестры, он понял, что в желании уничтожить Элизабет Невилл, перегнул палку, испугав Луизу своим неистовством.

– Луиза, – Ричард подошел к сестре и положил руку на хрупкое плечо. Она сегодня была особенно красивой, а он заставил ее плакать.

– Луиза, – снова позвал он, мягко разворачивая к себе.

– Я так надеялась, Ричард, – прошептала Луиза сквозь слезы, обильно стекающие по щекам. – Я надеялась, что твоя человечность снова вернулась. Мне казалось, что ярость отпустила тебя. Но я ошиблась. У тебя черное сердце. Ты никого не видишь, кроме себя и своей мести. Тебе наплевать, что чувствую я.

Лицо Ричарда дернулось, словно от боли. Он притянул к себе сотрясающееся в рыданиях тело Луизы и обнял, положив голову на плечо.

– Прости меня. Прости. Я потерял голову. Я не должен был расстраивать тебя.

– Ты не расстроил меня, а открыл глаза. Я теперь вижу, кто ты на самом деле.

– Перестань. Ты же знаешь, что я люблю тебя. Я все для тебя сделаю. Нас только двое, Лу. Ты и я. Мы – семья, – слегка отстранившись, Ричард нежно стер пальцами слезы с лица Луизы.

– Вот так. Все хорошо, милая. Успокойся. Я тот, кто защитит тебя, каким бы черным не было мое сердце, в нем всегда будет место для тебя. – он мягко улыбнулся, глядя в заплаканные глаза сестры. – Я прошу только об одном, не вмешивайся в мои дела. Я сам разберусь с Элизабет, с Ридсдейлом и другими проблемами. Разве ты не понимаешь, что у меня есть причины вести себя так?

– Прошло много месяцев, Ричард. Сколько можно?

– Это никогда не закончиться, – ожесточенно ответил Мельбурн. Опустив руки, он отошел от сестры. – Ты расстроена, я понимаю. Я освобождаю тебя от присутствия за столом. Твое место займет Элизабет.

Ричард повернулся и посмотрел на свою пленницу. Девушка уже встала, и теперь взирала на него с нескрываемым изумлением. Похоже, что его последняя фраза осталась неуслышанной.

– Помойте и переоденьте ее. А потом пусть Мэри проводит нашу гостью в зал, – распорядился он, и быстрыми уверенными шагами покинул спальню Луизы.

– Мне так жаль, Лиз. Простите меня, – прошептала Луиза, глядя на Элизабет.

– Я распоряжусь насчет ванны, – быстро проговорила Мэри и ретировалась из спальни.

– Не нужно извиняться, Луиза. Вы ни в чем не виноваты, – прошептала Элизабет, снимая испорченную одежду. Ею постепенно начинало овладевать отчаянье. Сколько еще унижений и страдания ей предстоит пережить? И хватит ли у нее сил? Терпение девушки было на исходе, в горле клокотал нервный смех.

– Луиза, я знаю, как вы любите брата, но, если вам не безразлична моя судьба. Если вы хоть чуть-чуть симпатизируете мне.... Вы можете мне помочь.... Или я убью его. – Элизабет опустила голову. – Я найду способ, выберу момент и сделаю это.

– Что я могу для вас сделать? – решительно спросила Луиза Чарлтон.

– Я не могу просить вас, послать весточку моему отцу, потому что он тут же пошлет армию, которая уничтожит и этот замок и всех вас. Вы никогда не предадите брата таким подлым образом, но вы можете помочь мне организовать побег.

– Но как? – глаза Луизы испуганно расширились. – В замке полно охраны и вооруженных воинов, ворота стерегут, как зеницу ока.

– Не сейчас. Граф часто уезжает, забирая с собой лучших бойцов. Я могу переодеться или спрятаться в повозке торговца, выезжающего в деревню. Нужно только заплатить ему, чтобы он отдал мне лошадь. Пешком до Йоркшира мне не дойти. На худой конец я могу податься в Камберленд, там живет моя тетя. Граф Камберленд – ее муж, он губернатор замка Карлайл и часто находиться там. Это всего несколько дней пути. Прошу вас. Мне так нужна надежда, что однажды я вырвусь отсюда. Я не могу больше ждать, что отец или муж найдут меня.

– Элизабет, подумайте здраво. Вы не можете ехать одна. Север кишит разбойниками и головорезами. Вам не добраться живой и невредимой до своих родных. Но я попробую что-нибудь придумать, – Луиза тяжело вздохнула. – Ричард не простит меня, если я помогу вам.