Стало понятно, что данный объект – нерабочий, как говорится, не доведен «до ума». Стены – не до конца оштукатурены, проводка – недотянута до кабельного коллектора. Да еще ванна с застывшим цементом в углу насосной... Строители бросили объект, ушли. Почему? На это ответа не было.

– Слышь! – Курт указал напарнику на противоположную стену венткамеры. – Там, однако, тоже дверь!

Мутант посветил лучом фонаря вниз. Метров пятнадцать до бетонного пола. А прохода на другую сторону нет.

– А как мы туда попадем? – спросил он.

– По трубе, – глухим голосом сообщил Курт.

Мутант поводил лучом света, разглядывая «Бродвей», по которому им предстояло пройти до противоположной стены. Десять метров по трубе, прижатой к закругленной боковине шахты. Над пропастью в пятиэтажный дом.

– Шутка пошла! – усмехнулся Мутант.

– Не, в самом деле! – отозвался Курт. – Девчонка могла пройти по трубе. Смотри, там опора под ногами хорошая. Можно спиной к стене прислониться и мелкими шажками...

– Хочешь – попробуй! – огрызнулся Мутант. – Мне жизнь дорога! Я лучше здесь останусь, подстрахую тебя веревкой.

Курт посмотрел на напарника. Ни слова не говоря, зацепил страховочный трос за пояс и аккуратно ступил на опасную дорожку, располагавшуюся вдоль закругленной стены вентиляционной шахты.

Мутант встал на краю пропасти, зафиксировав тело с помощью свободного конца троса. На самом деле он прекрасно понимал, что это – ерунда. Если Курт сорвется – никакая веревка не спасет. Его с размаху ударит о бетон. Либо о дно, либо об стену...

Диггер упрямо двигался вдоль стены, часто останавливаясь, чтобы отдышаться. Наконец он закончил десятиметровый переход над пропастью. Добрался до проема с противоположной стороны, махнул рукой и исчез. Некоторое время Мутант видел луч фонарика, а потом и луч угас. Он остался ждать напарника, пауза показалась невероятно длинной.

– Оксана! Оксана! – покричал Курт где-то вдалеке.

Хлопнула какая-то металлическая створка. Донеслось пыхтенье. Потом на противоположном конце вентиляционной шахты снова появился луч фонаря. Курт подошел к бетонному колодцу, осторожно ступил на «тропу», рассматривая опору под ногами, прощупывая ее, чтоб нога не соскользнула вниз. Мутант аккуратно выбирал свободный конец троса, понимая – чем короче страховка, тем слабее удар о бетонную стену. Если напарник сорвется...

– Фух! – Курт перепрыгнул в коридорчик, с которого начиналось путешествие, без сил опустился на пол.

– Ну что? – с любопытством спросил Мутант.

– Знаешь, я всегда мечтал найти нечто подобное, – помолчав, сказал Курт. – Там какой-то научный объект. Несколько комнат, но все пустые. Есть зальчик, тоже пустой. В самом конце – подъем к земле, в смысле, выход на поверхность. Но там должна быть деревянная лестница. Ее пока еще не сделали, так что достать снизу до гермостворки невозможно даже очень высокому человеку. И никаких металлических лестниц нет. Скорее всего, строители, когда уходили, все это унесли с собой. Гермостворка блокирована поворотными рычагами, они зафиксированы в положении «закрыто». Я снизу посмотрел.

– А что в этом такого замечательного? – удивился Мутант.

– Слушай дальше! – продолжил Курт. – Так вот. Там, оказывается, еще один этаж. Под площадкой, на которой я оказался. Бетонный зал, довольно значительных размеров. К дну этого зала уходит вторая водооткачивающая труба. Но самое интересное, что там, на амортизаторах, висит металлическая комната.

– Прямо внутри бетонного зала?! – не поверил Мутант. – Металлическая комната на амортизаторах?

– Да! – подтвердил Курт. – Чего мне врать? Хочешь – сходи сам посмотри. Переберешься вон на ту площадку, пройдешь немного по коридору. Там, в полу, люк. Через него можно попасть в нижний зал. Увидишь и трубу, и комнату.

– Да верю я! – отмахнулся Мутант. – А девчонки там нет, нигде? В этой дурацкой комнате?

– Нет! – энергично помотал головой Курт. – Ты ж слышал, я ее звал. Все фонарем просветил. Дверь в чудо-комнату открывал, туда залезал. Помещение небольшое и пустое. Спрятаться негде. Я все осмотрел – и эту чертову железную коробку, и саму бетонную залу. И наверху все, до самого выхода на землю. Нет нигде! И следов, что человек был, – никаких! Слой пыли лежит, цементная крошка, битые кирпичи. Если б кто-то передо мной проходил – обязательно следы бы остались. На ручках дверей, на полу. Ни-че-го!

– Значит, топаем обратно! – грустно вздохнул Мутант. – Э-э-эх-х! Такую загадочную штуковину нашли, в другой раз прыгали бы от счастья. Техноген – будьте нате! А тут, веришь, ничуть не рад.

– Верю! – охотно согласился Курт. – Сам никакого восторга не чувствую. Мы ж сюда не ради крутого техногена залезли. Девчонку найти треба... Так что задачу не выполнили.

– Слушай, брат! – вдруг остановился Мутант. – Точно ее нигде нет? Давай вниз еще раз посветим!

Они подошли к краю пропасти, стали внимательно высвечивать дно. Ничего! Ни человеческого тела, ни крови, ни надписей, ни следов ног.

– Ладно, – сказал Мутант. – Уходим отсюда. Надо признать: вряд ли девчонка прошла бы через первую гермостворку. В этом все дело. У нее не было разводных ключей и монтировки.

– Да, – согласился Курт. – Ты прав. Зато проверили все по полной программе. Можем точно сказать, что здесь ее нет.

Они выбрались обратно в переходную камеру. Аккуратно прикрыли тяжеленную дверь, закрутили несколько гаек. Проверили, затянули потуже, чтоб створка не ездила взад-вперед сама по себе или от прикосновения чьих-либо шаловливых ручек.

– Эх, елы-палы! – сказал Курт. – Опять спину напрягать! На карачках ползти, чтоб в коллектор выйти.

Диггеры грустно постояли возле бетонной галереи, в которой приходилось сгибаться пополам, и двинулись в долгий обратный путь.

...Видимо, на небесах – в большой книге, где записаны судьбы людей, – ничего не говорилось про то, что Оксана Лаптева должна умереть, упав с огромной высоты и разбившись о стальные конструкции вентиляционной шахты метро. Девушка почувствовала опасность заранее, шестым или седьмым чувством. Наверное, ангелы, внимательно следившие за мучениями журналистки в тоннеле, сочли возможным что-то шепнуть ей на ухо. И очень вовремя.

Оксана замерла на самом краю бездны. Осторожно пощупала дно трубы прямо перед собой и поняла, что опора заканчивается сантиметрах в двадцати-тридцати от лица! Откуда-то снизу шел теплый воздух. Девушка чуть-чуть отползла назад, даже прижалась к трубе. Со страхом нажала кнопку на корпусе фонарика. На счастье, тот еще горел, хотя лучик света был бледно-желтым и очень слабым. Очень медленно и осторожно Оксана подобралась к краю пропасти, посветила вниз.

Возможно, если бы батареи в фонаре оставались «свежими», она сумела б разглядеть дно гигантской шахты. А так... Журналистка лишь смогла понять: труба вывела ее в бетонный колодец, который значительно превосходил размерами тот, что ей довелось увидеть в первый день путешествия с диггерами.

Слева, возле самого отверстия, находилась металлическая лестница, которая уходила и вниз, и вверх. Оксана сумела в бледном свете фонаря разглядеть стальную решетчатую площадку под собой, примерно в полутора-двух метрах. Возможно, когда в шахте включено освещение, попасть из тоннеля на лестницу – очень простое дело...

Журналистка аккуратно вытянула дрожащую руку, но до закругленного поручня не достала. Она зажмурилась, чуть-чуть продвинулась вперед. Наугад, наудачу махнула рукой в пустоте, пытаясь зацепиться за железный каркас. Удалось!

Оксана приоткрыла глаза, вздохнула с облегчением. Не то, чтоб журналистка панически боялась высоты, но хорошо помнила, как рассказывал Кил: на дно шахты можно запросто поставить десятиэтажный дом. Но там был совсем другой колодец, никак не связанный с метро. Оксана медленно и очень аккуратно перебралась на длинную металлическую ленту, крепко вцепилась в ступени. Слава богу, здесь лестница была стальной, надежной. Не деревянной и гнилой, как в той шахте, которую Руж и Кил показывали в первый день.