Другие страны также воспользовались открывшейся возможностью. Россия присоединилась и стала активно участвовать в деятельности «коалиции против терроризма», ожидая получить международные санкции в решении чеченского вопроса, и не осталась разочарованной. Китай с радостью присоединился к коалиции по тем же причинам. Израиль решил, что сможет наконец беспрепятственно проводить жесткую политику в отношении палестинцев, пользуясь еще более активной поддержкой США, чем прежде. И таких примеров много по всему миру.
Безусловно, нельзя недооценивать всю серьезность угрозы международного терроризма. В ходе потрясших все человечество событий 11 сентября погибло больше людей, чем во всех известных случаях террористической агрессии в мирное время. Хотя не все так однозначно; в этой связи данное преступление не является чем-то абсолютно беспрецедентным, о чем хорошо известно жертвам других нападений.
Однако угроза терроризма несет опасность не только для нас самих. Не меньшие риски в условиях обладания оружием массового поражения, а также его использования связаны с наличием человеческого фактора или сбоя в технике. В одном важном документе от 1995 года сотрудники Стратегического командования США описывают ядерное оружие как наиболее важное средство из всего арсенала имеющихся в США видов вооружения. «В отличие от химического и биологического оружия, эффект от его использования наступает моментально и трудно защититься от воздействия такой разрушительной силы». Вместе с тем «ядерное оружие используется как важный устрашающий фактор в любом конфликте», поэтому оно всегда должно быть готово к использованию.
В этом докладе исследователи говорят о том, что не надо считать себя «абсолютно рациональными и хладнокровными… При формировании общественного и международного имиджа США должно учитываться, что Соединенные Штаты могут предпринимать действия, выходящие за рамки рационального понимания, и они могут быть движимы жаждой возмездия в случае, если их жизненные интересы подвергаются опасности». Это заведомо «полезно» для американского международного статуса «в случае, если какие-то элементы системы могут „выйти из-под контроля“». Военные стратеги под руководством Б. Клинтона в данном случае ссылались на вариант развития событий, который был назван Р. Никсоном «теория сумасшедшего», когда в октябре 1969 года он и Г. Киссинджер ликвидировали последствия нештатной ситуации с использованием ядерного оружия. Она не грозила масштабной катастрофой, но ситуация в тот момент могла выйти из-под контроля, поскольку не были учтены некоторые важнейшие факторы — это лишний раз доказывает, что применение силы в современном мире имеет непредсказуемые последствия.
США должны иметь возможность нанести ядерный удар первыми, полагают специалисты из Стратегического командования США, даже против государств, не обладающих ядерным потенциалом, которые в 1970 году подписали Договор о нераспространении ядерного оружия. США должны и впредь использовать систему автоматического запуска стратегических ядерных ракет по предупреждению и иметь, что называется, «палец на ядерной кнопке». Выходит, администрация Б. Клинтона успешно внедрила все эти положения в жизнь{419}.
В США, наверно, сложилась уникальная ситуация, которой нет нигде в мире, — открыт доступ к важнейшей государственной информации, что можно назвать явной заслугой демократии. Документы вроде того, на который я только что ссылался, находятся в открытом доступе на протяжении длительного периода времени, но о них никто ничего не знает.
Колоссальные опасности, связанные с эксплуатацией ядерных вооружений, исходят не только от могущественных ядерных держав. Небольшую атомную бомбу, наряду с другими видами оружия массового поражения, можно контрабандно провезти практически в любую страну{420}. Специальная рабочая группа Министерства энергетики США пришла к заключению о том, что «на территории бывшего СССР могут находиться около 40 000 единиц ядерного вооружения, причем без должного обеспечения безопасности их хранения». Одним из первых решений после того, как Дж. Буш-младший сел в президентское кресло, было прекращение сравнительно недорогой программы поддержки Российской Федерации в области обеспечения безопасности ядерных вооружений, их утилизации и предоставления заказов ученым-ядерщикам, которые могут остаться без работы. Это решение резко повысило риск случайного срабатывания ядерного оружия и его пусковых систем, создало опасность контрабанды компонентов ядерного оружия для последующего создания «грязной атомной бомбы»{421}.
Американские программы противоракетной защиты также способствуют увеличению данных опасностей в глобальном масштабе. По данным американской разведки, действия США по наращиванию системы обороны могут привести к модернизации Китаем своего ядерного комплекса и десятикратному увеличению ядерного арсенала с возможным созданием ракет с разделяющимися головными частями (система МИРВ). Это, в свою очередь, «подстегнет проведение модернизации своих комплексов вооружений Индией и Пакистаном», что также может иметь негативные последствия для ситуации на Ближнем Востоке. Руководство американских разведслужб прогнозирует, что «Россия и Китай могут способствовать распространению ядерного оружия и технологий, включая средства защиты, в интересах таких стран, как Северная Корея, Иран, Ирак и Сирия». Аналитики полагают, «что в ответ на создание новой системы национальной противоракетной безопасности США России ничего не останется, кроме наращивания собственного ядерного военного производства»{422}.
Администрация Дж. Буша объявила, что «не будет выступать против планов Китая по увеличению своего небольшого арсенала ядерных ракет», сменив свою прежнюю позицию в надежде на уступки с китайской стороны по аннулированию базовых двусторонних договоренностей по контролю вооружений. По этой же причине Б. Клинтон вел переговоры с Россией о разработке совместной автоматизированной системы раннего предупреждения о ракетном нападении. Это предложение военные эксперты сочли «крайне странным», поскольку в системе противоракетной обороны России существовало «множество дыр» и она давала частые сбои, а введение предлагаемой системы способствовало бы увеличению «опасности несанкционированных, случайных и ошибочных пусков российских ракет». Возобновление ядерных испытаний Китаем, как сообщалось в СМИ, также было воспринято крайне спокойно. Военные аналитики предположили, что такая сдержанная позиция американского руководства может привести к тому, что Китай перенацелит большее количество своих ядерных ракет на США и Японию, что будет иметь соответствующие последствия для китайско-японских отношений и усугубит ситуацию на Тайване. В то же время в прессе появились сообщения, что США могут применить санкции по отношению к Китаю за то, что тот осуществит передачу Пакистану «компонентов ракет, а также технологий, позволяющих производить ракетоносители для ядерных бомб»{423}.
Все это кажется «довольно странным», если всерьез относиться к вопросам международной безопасности.
Система противоракетной обороны и другие военные программы администрации Дж. Буша носят «крайне провокационный характер» для России и Китая, отмечают Джон Штайнбрунер и Джеффри Льюис. Как многие другие военные специалисты и аналитики, они оценивают подписание президентами Дж. Бушем и В. Путиным в мае 2002 года Договора о сокращении стратегических наступательных видов вооружения как показательную меру: подписание этого договора «не приведет к значительному сокращению смертоносных запасов ядерного оружия обеих стран». Это не приведет и к утверждению стратегического баланса: «ухудшающееся состояние арсенала ядерного оружия России делает его крайне уязвимым для упреждающих ударов, в частности, если учесть, что США проводит модернизацию своего ядерного вооружения и системы его развертывания» — вероятно, это приведет к ответным действиям со стороны России. Китай рассматривает программы ядерного перевооружения США как прямую угрозу собственной стратегической безопасности, обладая слабо развитой системой ядерного сдерживания, и, вполне возможно, в ближайшее время начнет переориентировать свою экономику в сторону увеличения финансирования оборонной деятельности. Китай, как пишут Штайнбрунер и Льюис, считает свое положение уязвимым. Этому способствовало появление в 1998 году долгосрочной программы Объединенного космического командования Вооруженных сил США. В ней был введен принцип «глобального ведения вооруженных действий», предполагающий «наличие космических оборонных средств», которые позволяют США атаковать любое государство на Земле и «вместе с тем отражать любые возможные нападения на США». Это было еще одним вкладом, сделанным в период правления Б. Клинтона, в создание в сентябре 2002 года Стратегии национальной безопасности. Международная конференции по разоружению под эгидой ООН зашла в тупик, поскольку Китай с 1998 года настаивал на принципе использования космоса в мирных целях, а США отказывались согласиться с этим требованием, тем самым испортив отношения со многими своими прежними союзниками и создав условия для конфронтации{424}.
