Когда ООН не справляется с ролью «проводника односторонней политики США», ее перестают воспринимать всерьез. Подтверждением этому служат и официальные записи о решениях, в процессе принятия которых было использовано право вето. С 1960-х годов США несомненно лидировали в использовании права вето при голосовании резолюций Совета Безопасности по самому широкому кругу вопросов, даже в случаях обращений к государствам о соблюдении норм международного права. Великобритания занимала в этом отношении второе место, затем шла Франция и, наконец, с большим отрывом, СССР. Приведенные данные о США не совсем точны вследствие того, что колоссальное влияние этой страны часто вынуждало принимать более мягкие формулировки, против которых они выступали, или же вообще снимать с повестки рассмотрения важнейшие вопросы, как это было в случае военных действий США в Индокитае. Это лишь наиболее значимый пример в мировом масштабе из многих других.
Саддама Хусейна правомочно обвиняли в отказе подчиняться многочисленным резолюциям Совета Безопасности, хотя мало говорится о том, как сами США отклоняли данные резолюции. Среди наиболее важных отклоненных постановлений — Резолюция № 687, направленная на снятие санкций с Ирака после подтверждения его согласия принять условия Совета Безопасности ООН, а также предполагающая меры по уничтожению оружия массового поражения и пусковых установок на всем Ближнем Востоке (Статья 14 этой резолюции содержала приложение по Израилю). Для США Статья 14 являлась абсолютно неприемлемой и вследствие чего была снята с рассмотрения.
Сразу же после этого президент Буш I и его госсекретарь Джеймс Бэйкер объявили, что США намерены отклонить условия Резолюции № 687, препятствуя тем самым любому «смягчению санкций, пока у власти находится Саддам Хусейн». Президент Б. Клинтон занял аналогичную позицию. Его госсекретарь Уоррен Кристофер в 1994 году написал, что уступки, на которые намерен идти Ирак, не являются «достаточным основанием для снятия эмбарго». Тем самым, как заметил Дилип Хиро{52}, «США в одностороннем порядке изменили правила игры». Использование США инспекции ООН для шпионажа на территории Ирака дискредитировало проведение международных инспекций. Их деятельность была свернута иракскими властями после нанесения Великобританией и США бомбового удара по Ираку в 1998 году, несмотря на протесты ООН. Вероятные результаты данных инспекций достоверно известны только главным идеологам всех участвовавших в данном процессе сторон. Общеизвестно, что разоружение посредством международных инспекций не входило в планы США и Великобритании, а также, что обе воюющие страны ни в коем случае не согласятся исполнять соответствующие резолюции ООН.
Некоторые наблюдатели отмечают, что именно Израиль занимает лидирующее положение в списке тех стран, которые нарушают международные резолюции. Турция и Марокко, поддерживающие США, каждая нарушили больше резолюций Совета Безопасности ООН, чем Ирак. Эти решения ООН касались особенно важных вопросов: акций агрессии, противозаконных действий и проявлений жестокости в период военных оккупаций, растянувшихся на десятилетия, случаев откровенного нарушения Женевских конвенций (военные преступления — в терминологии правовой системы США), а также ряда других вопросов гораздо более серьезного характера, чем неполное разоружение. В резолюциях ООН по Ираку содержатся обвинения в репрессиях иракского населения, и в этом отношении факты о политике Саддама Хусейна ужасают. Однако эта проблема является второстепенной, подтверждением чему служит поддержка тогдашним политическим руководством США Хусейна в войне с Ираном, в ходе которой он совершил самые свои страшные злодеяния. Резолюции, принятые в отношении Израиля, не подпадают под действие Главы VII Устава ООН, предполагающей применение военных санкций, хотя любое подобное решение США моментально бы заблокировали.
Использование права вето вносит в дискуссию о несоблюдении Ираком резолюций Совета Безопасности ООН еще один оставшийся без внимания аспект. Ясно, что, если бы Ирак располагал правом вето, его действия не шли бы вразрез ни с одной из резолюций этой организации. Очевидно, что в любой серьезной дискуссии о неподчинении решениям Совета Безопасности ООН право применения вето является крайней формой неуважения к решениям ООН. Однако такое вряд ли возможно из-за предсказуемой реакции, которая последует автоматически.
Вопросы использования права вето жарко обсуждались в ходе подготовки операции в Ираке. Франция подверглась самой жесткой критике за свои угрозы заблокировать принятие решения о введении военных санкций против Ирака. «Они говорят, что наложат вето на любое решение, направленное на то, чтобы призвать Саддама к ответу», — заявил Буш-младший с характерной для него прямотой, когда выдвигал ультимативные условия Совету Безопасности 16 марта 2003 года. В его словах было много злости по поводу позиции Франции, и он решительно высказывался за то, чтобы проучить страну, не исполняющую приказы из Кроуфорда, штат Техас. В целом опасность того, что кто-то другой может применить право вето, вызывает скандал, обнаруживая «крах дипломатических усилий» и никчемность действий ООН. Вот одно, случайно выбранное мной из множества других, высказывание: «Если государствам с незначительным политическим влиянием удастся использовать Совет Безопасности ООН в качестве противовеса американской политике посредством процедур голосования, выступлений и публичных обращений, то они в дальнейшем смогут подорвать легитимность и доверие к данному международному институту», — считает Эдвард Лак, директор Центра по изучению международных организаций Колумбийского университета{53}. Вошедшее в повседневную практику использование непререкаемым мировым лидером права вето в целом остается без внимания и должной оценки, напротив, время от времени слышны приветственные возгласы, которые как будто свидетельствуют о принципиальности позиции готового ко всему Вашингтона. Однако это может подорвать легитимность и авторитет ООН.
В таком случае не стоит удивляться, когда высокопоставленные сотрудники администрации Дж. Буша заявляют, как это было в октябре 2002 года, что «нам не нужен Совет Безопасности» и, «если же он стремится сохранить свое положение, необходимо предоставить США объем полномочий». Он должен быть сопоставим с тем, что был недавно предоставлен американским властям Конгрессом США, то есть право свободно использовать военную силу. Данная позиция была сформулирована президентом совместно с госсекретарем США К. Пауэллом, который от себя добавил: «Очевидно, что Совет Безопасности всегда может выступать с обсуждениями любого рода», но мы в то же время «имеем полное право делать то, что считаем необходимым». Вашингтон одобрил внесение резолюции в Совет Безопасности (Резолюция ООН № 1441), при этом не оставив и тени сомнения, что ее осуществление полностью бессмысленно. Как отмечали международные наблюдатели, «невзирая на дипломатические реверансы, господин Буш четко дал понять, что он рассматривает данную резолюцию как достаточное основание для начала операции против Ирака, в случае если господин Хусейн станет медлить». «Несмотря на то что Вашингтон намерен провести консультации с членами Совета Безопасности, он не считает необходимым заручиться их поддержкой». Вслед за высказываниями К. Пауэлла управляющий делами Белого дома Эндрю Кард пояснил, что «ООН может созывать заседания и проводить различные дискуссии, но у нас нет необходимости дожидаться их одобрения»{54}.
Стремление администрации президента Соединенных Штатов продемонстрировать подобающее уважение к мировому общественному мнению, выраженное в попытках объяснить побуждающие мотивы своих действий, стало отчетливо заметным через несколько месяцев после заявлений К. Пауэлла в Совете Безопасности о начале военной операции в Ираке. «Представители правительства США настаивали, чтобы выступление Пауэлла не расценивалось как элемент для привлечения сторонников силового решения иракского вопроса», — писала зарубежная пресса. Один официальный представитель США заявил, что «правительство не намерено втягивать себя в процедуру согласования по второй резолюции, так как ему это совсем не нужно… Если другие члены Совета Безопасности хотят к нам присоединиться, мы можем ненадолго задержаться, чтобы они смогли поставить свою подпись, где надо… но не более того»{55}. Вашингтон дал всем понять, что принял решение использовать силу; озадаченное мировое сообщество может лишь попытаться «догнать» США и присоединиться к антииракской кампании или, в противном случае, испытать тяжелые последствия, которые постигнут всех, кто, согласно формулировке президента Буша, оказался на стороне террористов.
