Ночью мы подошли к выходу в океан. Фиорды остались позади. Мы прощались с материком Европы.

— Уткин Нос, или Андеснесс, — буркнул штурман Петров.

В золотую ночь выходил «Красин» в серо-зеленый океан.

С левого борта были вода, пустыня, небо и желтое солнце. С правого борта — коричневые громады Уткина Носа, последние камни материка и между ними уже едва заметные точки рыбацких жилищ.

Штурман Петров подвел меня к компасу. В полночь солнце висело на норде. В полночь — нижняя кульминация солнца. В полдень оно на зюйде. Возникла чудесная, феерическая перемена привычных понятий и представлений.

Земля и деление суток на день и ночь были оставлены позади. «Красина» окружал холодный, блистающий мир. Мы надели дымчатые очки, укрощавшие неистовый блеск. Мир вокруг корабля сквозь очки был зелено-желтым, и зелено-желтым мы видели его в течение многих дней красинской экспедиции.

Океан

«Красин» шел от материка Европы, от Скандинавии к Медвежьему острову. Остров этот вздымается на полпути между Скандинавией и Шпицбергеном.

Спасение Нобиле по-прежнему обсуждалось участниками экспедиции на все лады. Одни соглашались, что Нобиле ничего не оставалось, как спастись первым, — только он может помочь найти остальных. Другие, и таких было большинство, осуждали его. Спасение капитана первым противоречило всем нормам общепринятой среди моряков и летчиков морали.

Как бы там ни было, следовало поздравить Нобиле со спасением. Самойлович послал ему на плавучую базу итальянцев «Читта ди Милано» поздравительную телеграмму.

Ответ был получен с некоторой задержкой. Помимо благодарности за поздравление, Нобиле сообщил очень важную для экспедиции «Красина» новость: отныне «Красин» будет ежедневно получать сведения о местонахождении людей на дрейфующей льдине в районе Лей-Смита — на льдине работала коротковолновая радиостанция. О том, как она там очутилась, я расскажу дальше. Напомню, что коротковолновая станция на «Красине» не работала. Поэтому мы не могли сообщаться по радио с людьми на льдине. Зато они поддерживали связь с «Читта ди Милано», а «Читта ди Милано», как обещал Нобиле, будет ежедневно сообщать нам координаты группы на льдине.

Это значительно облегчало поиски.

Однако как же именовать эту группу на льдине в районе мыса Лей-Смит?

Вся мировая печать до сих пор называла ее по имени старшего на льдине — генерала Умберто Нобиле. Но Нобиле уже нет на льдине.

Известно, что Лундборг вновь прилетел на льдину — на этот раз он собирался снять с нее раненого члена экипажа «Италии», механика Чечиони. Но при взлете со льдины летчик потерпел аварию. Лундборг и уже сидевший с ним в самолете Чечиони остались живы. Но теперь Лундборг сам оказался на льдине ее шестым пленником. Он как бы занял место спасенного им Нобиле. Мировая пресса уже успела переименовать бывшую группу Нобиле в группу Лундборга.

Следовательно, нам предстоит спасать не группу Нобиле, а группу Лундборга.

В ночь на 27 июня в коридоре близ матросского кубрика, в кают-компании и на дверях библиотеки я вывесил три экземпляра только что составленного «Бюллетеня красинской экспедиции № 2».

Бюллетень я составил из нескольких новостей, перехваченных в эфире радистом Юдихиным.

Бюллетень был такой:

«Новая экспедиция

(Начало пропущено)… Телеграфисту предложено отправиться в Нарвик. Экспедиция состоит из поручика Экмана и трех авиамехаников, все добровольцы. Самолет ожидается в Нарвике в четверг…

Группа Лундборга — на льду

Капитан Торнберг сообщает со Шпицбергена, что вследствие тумана сегодня полеты не состоялись. Как только погода позволит, лундборгской группе будет сброшено продовольствие и снаряжение. После этого произведут разведку в поисках группы Мальмгрена. Лундборг сообщает, что все обстоит благополучно.

Сообщение летчика Маддалены

Итальянский летчик Маддалена, который вылетел на Шпицберген из Вадсэ в день вылета «Латама» (самолет Амундсена), но несколько раньше его, сообщил, что около Медвежьего острова была большая волна и что летчики, с трудом справляясь с самолетом, были принуждены спуститься в море.

(Шведская пресса)

Принято на борту «Красина» 27 июня».

Днем 27-го «Красин» продолжал свой путь к северу.

Океан был серый и шелковый, скучный и однообразный. Весь день он был одного и того же цвета.

Под утро «Красин» вошел в туман. Туман повис на реях, на тросах, лег на палубу ледокола, вползал в открытые иллюминаторы, закрывал людей друг от друга. Казалось, что «Красин» висит в дымчатой бездне. Под утро проходили в районе Медвежьего. Медвежий был где-то рядом в тумане, в дыму, но острова не видел никто.

В ту ночь в радиорубке радист принимал приказ из Москвы, а после приказа весть от «Читта ди Милано» — корабля, служившего базой экспедиции дирижабля «Италия». «Читта ди Милано» в те дни стоял в заливе Виргобее, у северо-западных берегов архипелага Шпицберген.

Наутро и московский приказ и разговор «Красина» с «Читта ди Милано» я вписывал в бюллетень номер три.

«БЮЛЛЕТЕНЬ № 3

Радио, принятое в ночь с 27 на 28 июня 1928 года. Приказ «Красину» из Москвы

(Адресовано Самойловичу)

Подтверждаю вторично следование без замедления на север Шпицбергена, где приступить немедленно к работе для достижения района Фойна и розысков и спасения экипажа «Италии», а также Амундсена, имея первоочередной задачей спасение группы Нобиле, где есть раненые. Следуйте на Шпицберген, производя розыски Амундсена доступными в пути средствами. Наиболее вероятно — катастрофа Амундсена произошла во льдах восточнее или северо-восточнее Шпицбергена. Задание начать розыски Амундсена дано. Установите связь с «Читта ди Милано». В случае желания возьмите на ледокол Нобиле. Ответственность за руководство ваша.

Комитет помощи Нобиле.

* * *

«Читта ди Милано» — «Красину»

Просим вас сообщить, думаете ли вы достичь залива Вирго. Считал бы необходимым взять на борт по меньшей мере одну упряжку из 10 собак. Если ваше мнение таково же, не считали ли бы вы возможным зайти в Грингарбур взять собак, которых я прикажу для вас приготовить. Необходимо достичь возможно скорее точки, находящейся в двадцати милях восточнее острова Фойна, где шесть человек находятся в опасности. Два норвежских деревянных судна по 300 тонн смогли достичь Кап-Норда. Считаете ли вы возможным достичь указанного пункта? Какова мощность льда, которую может форсировать ваш корабль? Просим ускорить ответ.

«Читта ди Милано»

* * *

«Красин» отвечает «Читта ди Милано»

Идем в тумане. В случае его продолжения заход в Грингарбур затруднителен. Желательно, чтобы собаки были подвезены к борту «Красина» примерно в 24 часа 28 июня к месту — широта 78°5′ и долгота 12°40′. «Красин» свободно режет лед мощностью до 1 метра, имея скорость при этом до 5 миль. Достижение Кап-Норда считаем возможным.

«Красин»

Под Кап-Нордом подразумевалась северная оконечность Шпицбергена.

Наутро туман продолжал висеть все той же молочной завесой. «Красин» шел ощупью, медленным ходом. На расстоянии нескольких шагов на палубе ничего не было видно. Иногда в клубах тумана вырисовывались расплывчатые силуэты, и тогда люди, стоявшие один от другого в пяти или десяти шагах, перекликались, как в темноте:

— Эй, кто это? Филиппов?

— Рышко, ты?

На метр от борта не было видно воды. Только у самого борта она выступала черным блестящим пятном, которое поминутно тонуло в тумане. Глаза видели только белое, дымчатое, непрозрачное.

Не меняя курса, ледокол двигался к северу.

Было утро 28 июня. В кают-компании ледокола буфетчик Миша готовил чай. Он вошел с громадным подносом, уставленным белыми чашками. Потом притащил два медных блестящих чайника, консервы и бутерброды.

Но завтрак был внезапно нарушен. Старший радист Экштейн обжегся горячим чаем и поневоле выплюнул его на палубу кают-компании. Люди, сидевшие вокруг стола, сначала удивленно переглянулись, затем вскочили и бросились к стеклам иллюминатора.