С минуту подумав, Тиджамин дал астрологу свой меч и приказал:

— Иди на север и отсеки голову первому, кого встретишь, и принеси ее.

Звездочет так и сделал. Ему повстречался слон, блестевший подобно золоту. Он отсек ему голову и принес богу. Тот приставил голову слона к телу Брахмы, окропил его живой водой, и Брахма ожил. Если прежде он своей огненной головой возбуждал в людях страх, то теперь выглядел милым и добросердечным, и люди полюбили его. В свою очередь он почувствовал расположение к людям и помогал им преодолевать трудности и невзгоды.

А что было делать с отрубленной огненной головой?

Тиджамин созвал семь богинь и велел им по очереди держать голову в течение одного года. Момент передачи головы из рук в руки должен совпадать с приходом Тиджамина на Землю и, стало быть, с началом нового года.

В те два-три дня, когда голову держат обе богини — на Земле проходит праздник воды. А в тот миг, когда ее берет в руки одна из них, наступает новый год.

Отрубленная голова Брахмы навсегда осталась огненной, и ее нужно без устали охлаждать, поливая водой. Не потому ли возник у людей обычай поливать друг друга водой в дни Тинджана?

Но первоначальный смысл обычая за сотни лет существенно изменился. И сегодня, обливая друг друга водой, люди вряд ли помнят о Брахме.

Тинджан празднуют и в самых глухих деревнях, и в столице. Раньше это был домашний праздник: достаточно было опустить цветок в благовонную воду и обрызгать ею близких. Теперь праздник выплеснулся на улицы, приобрел мобильность и размах.

Воду в городе запасают заранее. Все, стар и млад, вооружаются шлангами, насосами, просто ведрами. Поливают всех, но никто не в обиде: ведь облить — значит смыть горести и заботы прошлого года, пожелать счастья, щедрых дождей и доброго урожая.

С утра до поздней ночи текут по улицам Рангуна реки разливанные. Куда только делась проблема нехватки воды?

К празднику начинают готовиться задолго до его начала. Выбирают специальные «комитеты по проведению Тинджана». В них входят представители авторитетных административных органов, молодежной организации Ланзин.

Пожарные, врачи, регулировщики уличного движения, журналисты — все включаются в подготовку, чтобы, как пишут газеты, «Тинджан прошел в духе лучших традиций и без беспорядков».

Готовятся конкурсы на лучшую песню, стихи, танец или лозунг к новогоднему празднику. Печать сообщает, где будут стоять «водные киоски», в которых можно будет «заправиться» водой.

А в канун праздника газеты посвятят ему передовую статью. Не важно, что для этого придется потеснить сообщение о каком-нибудь событии мирового масштаба, ведь «завтра начинается бирманский Тинджан!».

Приехать в эти дни в Бирму с намерением решить какой-нибудь деловой вопрос — абсолютно безнадежно. Все учреждения закрыты, кроме почты, больниц и международного аэропорта. Всюду плещется вода, текут потоки, всей страной завладевает «водная лихорадка».

Один бизнесмен, возвращаясь из Японии в Европу, по пути решил уладить свои дела в Рангуне. Ему выдали транзитную визу на двадцать четыре часа, а дата его прилета совпадала с первым днем Тинджана. Мы срочно телеграфировали: «Не приезжайте. Праздник воды». И все же упрямый человек приехал.

Тинджан уже вовсю бушевал на улицах, когда он позвонил по телефону и сообщил, что преспокойно добрался до гостиницы. Затем он спросил, нельзя ли договориться с кем-нибудь из ответственных чиновников бирманского торгового департамента о деловой встрече. Сколько мы ни объясняли, что это бесполезно, убедить его не удалось. Пришлось ехать в отель.

Увидев нас в спортивных костюмах, приехавший коммерсант очень удивился. Мы снова с жаром принялись убеждать его, что в эти праздничные дни никого в департаментах найти нельзя и что на улицу лучше не показываться, а если рискнуть выйти, то надеть такие вещи, которые легко потом просушить. Нет, не поверил.

А вечером раздался звонок:

— Вы были правы. Завтра улетаю. Ни с чем. Виза истекла.

Когда на следующее утро мы приехали проститься с неудачливым визитером, в окне его номера висели совершенно мокрые пиджак и брюки выходного костюма.

— Вероятно, не просохнут до отъезда? — спросил он с кислой улыбкой.

В дни Тинджапа вы не услышите никаких слов поздравления вроде «Счастливого Нового года!» или «Всего наилучшего!». На слова просто не хватает времени. Праздник бурный, стремительный. Люди в мокрых, прилипших к телу одеждах радостно возбуждены. Все улыбаются. Все счастливы. Отброшены в сторону заботы — Тинджан пришел.

Город принарядился. Повсюду — в домах, в кабинах водителей, в волосах девушек — замелькали золотистые веточки падаука.

Праздник открывают дети. В первый день только им позволено обливать родных, знакомых и прохожих. Затем в игру включаются взрослые. Никто не работает. Весь народ высыпает на улицы. На каждом углу вы рискуете попасть под водяной «обстрел». Но поскольку в апреле особенно жарко, такая процедура не только не страшна, но, напротив, приятна. Холодная вода бодрит, снимает усталость.

Спрятаться от воды некуда. На улицах стоят «водные киоски»— навесы из пальмовых листьев, украшенные цветами, гирляндами. Под ними громадные бочки с водой, ведра, пожарные рукава. Здесь особенно весело — танцы, смех, шутки.

Современность коснулась и Тинджана. На «джипы» и грузовики ставят бочки с водой, и экипаж, вооруженный ведрами, ковшами, насосами, нейлоновыми пистолетами, отправляется в город участвовать в веселых водных баталиях. В кузовах машин, превращенных художниками в павлинов и драконов, видны лишь грибы соломенных шляп и мокрые спины.

По улицам разъезжают разрисованные машины — импровизированные эстрады. Переполненные автомобили носятся по городу от одного «водного киоска» к другому. А дороги от воды становятся скользкими, возбужденные водители утрачивают чувство опасности. Грустный факт, но моторизованное веселье не обходится без жертв.

Пассажиров городских автобусов «обстреливают» водой через окна, на остановках, при выходе на улицу. Но и в собственном автомобиле нужно быть начеку — плотно закрыть окна и дверцы, а прежде чем выйти, оглядеться по сторонам. Стоит только на секунду зазеваться — готово дело. Вернешься домой мокрый, как водяной.

«Не обливайте почтальонов. Вы испортите корреспонденцию!» — ежегодно взывают к гражданам газеты. Но тщетно: поливают всех подряд. Признаться, я ни разу не встретила почтальона в дни водных баталий.

Мне хорошо запомнились первые впечатления от Тинджана. У дома затормозил автомобиль, распахнулись решетки на дверях, послышались знакомые шаги по ступеням и… затихли. Никто не вошел. Я открыла двери и остановилась на пороге, увидев мужа мокрого с головы до пят.

— Что случилось?

Не отвечая на вопрос, он развязал шнурки полуботинок и с тихим бешенством вылил из них воду через террасу.

— Да что с тобой?

— Ничего. Поливают, — буркнул он в ответ.

— Кто поливает? Зачем?

— Новый год. Праздник воды. На улицу просто нельзя выйти, вымокнешь до нитки.

Бирманец ты или нет, стар или молод — не имеет значения: вода смывает все различия. Тинджан есть Тинджан, со своими обычаями. И очень скоро его буйное веселье захватывает и тебя. Особое удовольствие — пройтись пешком, смешавшись с уличной толпой.

Улица перед «нашим» монастырем тоже обзавелась «водными киосками». Мы прошли туда кратчайшим путем через тихий монастырский сад. Возвращались мокрые насквозь, и монахи, глядя на нас, не могли скрыть улыбки. Фигуры в оранжевом. — единственные, кого минует вода (да еще полицейских).

На секунду мне показалось, что им тоже хотелось бы принять участие в этом беззаботном празднике, но никому бы и в голову не пришло облить монаха.