После короткого кофейного перерыва мы загрузили галеры всем необходимым и стали подниматься по стене к белой границе. В том же духе 'Смаруй, Сергий, смаруй...', мы выработали все имеющиеся на борту запасы материалов и поднялись на крышу.

По мере продвижения наверх тросы натягивались все более жестче, и удерживать галеру от пенопластовой стены становилось всё тяжелей. Последние метры мы подбирались к крыше мелкими шажками. Наконец, добрались до уровня, достаточного, чтобы перелезть через оградительный барьер и спрыгнуть на крышу. Сначала мы перекинули пустые вёдра, а затем и сами, становясь на одну из перекладин оградительных перил, забирались на кирпичный барьер и спрыгивали на крышу. Проделывая это, я старался не смотреть вниз.

На крыше Славка очень хотел услышать наши впечатления. А Кайзер объявил обеденный перерыв. Все разбрелись.

Мы жевали заготовленные бутерброды с синтетическими сосисками и созерцали виды с крыши. К этому времени солнышко поднялось, и видимость была отличной. Остров Манхэттен отчетливо виднелся с этой точки и весело поблескивал стеклом. Улицы Патерсона ожили. На соседней улице находилась пожарная служба. Пожарники возились вокруг блестящих, выставленных в стартовое положение, специальных машин.

На другой стороне, во дворе, среди однотипных домов, под звуки рэпаной музыки шла оживленная возня. Из нашего и соседнего дома выползали чёрные жильцы. Кто-то торопливо уходил по своим делам, а молодежь сползалась на звуки каннибальской музыки и кучковалась вокруг этого очага. Двое-трое чёрных жуков присели на этом прикормленном месте и обслуживали клиентов. Даже с высоты шестнадцати этажного дома можно было разглядеть, что там идет привычная торговля зельем.

Некоторые, после короткого контакта с торговцами, уходили. Вероятно, получив желаемое. Другие, видимо, не имея нужной суммы, с какой-то надеждой отирались у торговой точки. Со стороны можно было подумать, что они торчат там из-за музыки. Но, похоже, здесь всем было известно, вокруг чего вся эта возня. Торговля шла вполне открыто, во всяком случае, процесс получения денег и выдачи сдачи проходил без особых ухищрений. А товар, видимо, хранился где-то поблизости, там и выдавался покупателям, с соблюдением незамысловатой конспирации.

Те, кто не мог позволить себе просто купить порцию и отвалить на свой праздник, отирались там, предлагая услуги или поджидая покупателя-приятеля. Они терпеливо ждали своего счастливого случая. Движение под музыку рэп продолжалась весь день.

Время от времени туда подъезжали ребята повзрослей, они всем своим видом отличавшиеся от дворовых. И машины у них были недешевые. Долго не задерживались. Лишь о чём-то переговорив, что-то забрав и что-то оставив, они уезжали.

А мы, после обеденного перерыва, замесили новые порции своего цементного зелья, погрузили всё это на управляемый цеппелин и спустились на свой уровень. И там занимались тем же, чем и до обеда. Смаруй, Сергий, смаруй...

Согласно расчётам и волевому желанию бригадира Кайзера, две наши, по соседству соревнующиеся галеры, гребли против ветра, изо всех сил стараясь закончить сегодня торцовую стену дома. Кайзер был возбужден. Во время очередной дозаправки материалами на земле, он запрыгнул в нашу галеру и совершил подъём вместе с нами, чтобы лепить пенопласт и одновременно командовать нами.

Делал он это ловко и шумно. Я едва поспевал обслуживать троих клейщиков. Кайзер поторапливал и подбадривал меня, показывал свой способ, как лучше и быстрее мазать это дело на пенопласт. При этом он отечески называл меня, почему-то, Игорем.

Когда солнце уже садилось, и мы выскребали остатки раствора, стена была залеплена почти до карниза. Соседняя галера отставала от нас, и это служило поводом для кайзеровских нападок. Он отечески покрикивал в адрес отстающих, называя их курвами и халтурщиками. Но это никого не обижало. На крышу поднимались довольными. Они - тем, что сделали сегодня больше обычного, а я, тем, что окончился рабочий день, и всё обошлось относительно безболезненно. Славка был занят на крыше; он нарезал на специальном станочке с накаляющейся проволокой какие-то заготовки из пенопласта. Мне уже нетрудно было догадаться, что эти детали пойдут на оклейку вокруг окон. И я уже знал, что нам предстоит делать завтра. Я вникал в технологический процесс. Все снова собрались на крыше и стали собирать, сматывать и сносить в каптёрку оснастку. Наконец, отмыв от раствора инструмент и руки, все ушли переодеваться.

В это время остров Манхэттен в свете заходящего солнца виделся иначе. Итак, от восхода до заката, мы провели день под руководством железного Кайзера.

Переодевшись, все вышли из чердачного подсобного помещения. Всё что можно было, заперли на замки. На 16-ом этаже пришлось какое-то время подождать лифта. Настроение у всех членов бригады было заметно лучше, чем утром. Похоже, окончанию рабочего дня рад был не только я. Пока ожидали лифт, огляделись.

С площадки перед лифтом можно пройти в два противоположные направления, где вдоль по коридору размещались квартиры. В это время в доме было пошумней, чем утром. Шныряли дети, из приоткрытых дверей покрикивали мамаши, рядом звучала музыка. Везде, где только можно было что-то нарисовать или написать, красовались настенные рисунки и надписи. Утром здесь было чище. Прибавилось прилипших отжёванных резинок, окурков и плевков. Наружные кабели, проходящие по коридору, были грубовато упрятаны под металлический уголок, предохраняя коммуникации от корыстных и хулиганских посягательств жильцов и визитёров.

Я спросил у Кайзера, кто выступает заказчиком работ. И узнал, что дома муниципальные. Местные власти заказали и оплачивают все работы по отделке. Делается это в целях утепления. Самих же жильцов, как мне показалось, эти хлопоты не очень-то заботили. Как пояснил мне всезнающий Кайзер, плата за проживание в этих домах чисто символическая, к тому же, многие жильцы - хронические клиенты социального обеспечения (подобно нашему Полковнику) и пользуются квартирами фактически бесплатно. Эксплуатируют они это муниципальное жильё не очень-то бережно. Всё вокруг нещадно засерается, а когда становится холодно, регулярно учиняются пожары. Так что, пожарная служба по соседству - это не случайность, а горькая необходимость.

При спуске, на каком-то этаже к нам в лифт втиснулось ещё пару человек. Я стоял в углу, лицом к стене и не видел, кто зашёл в лифт, но почуял новый запах крепкого алкоголя.

На улице уже темнело. Мы собрали оградительные причиндалы и грузили всё в автобус.

За весь день я не видел в городе ни единого белого человека. Это был специфический городок Патерсон, штат Нью-Йорк.

Наконец, всё было готово к отъезду домой. Проехав пару кварталов, Кайзер снова припарковался. Удивились остановке только мы, остальные коллеги живо зашевелились и половина из них выпрыгнули из автобуса. По тем поручениям, которые им давали оставшиеся в автобусе, я понял, что здесь делаются закупки. Спустя минут пять, они вернулись с пакетами. Как только расселись, наши попутчики стали разбираться с покупками. В основном это было пиво, водка, сигареты и кое-какие продукты. Процесс употребления начался незамедлительно.

При выезде из города мы попали в автомобильный затор, и какое-то время ползли, пока не выбрались на трассу. Весь путь домой занял около часа. Но коллеги не томились в пути, они привычно усугубляли заготовленные напитки и обильно окуривали нас с Сашей. И вообще, они чувствовали себя вполне комфортно; я бы сказал, они были счастливы. О себе я этого сказать не мог. Езда в тесном грузовом микроавтобусе с курящими попутчиками была для меня продолжением работы. Только за этот утомительный час нам никто не платил. По нашим расчётам, в этот день мы отработали часов 11, не считая времени на дорогу. Такой режим можно было вытерпеть лишь недолго.