Из «Лунного коттеджа», построенного в приближенно тюдоровском стиле на вершине горы, с которой открывался вид на площадку для гольфа и различные курортные постройки, все же не было видно его близнеца — «Звездного коттеджа», превращенного в санаторий для британских офицеров. По сравнению с другими домиками и виллами Кэмерон-Хайлендса, «Лунный коттедж» был весьма изолирован. По извилистой, частично асфальтированной дороге, поднимавшейся за площадкой для гольфа к вершине, мог проехать только один автомобиль, и она огибала непроходимые джунгли, в которые упирался сад Л. Не считая нескольких едва протоптанных троп, это была единственная дорога, ведущая к подножию холма, и подобная изолированность, несомненно, способствовала снижению цены. Но это еще не все: в ту пору, когда в «Лунном коттедже» располагалась штаб-квартира террористов, в комнатах пытали людей, а в садах совершались короткие расправы. Ходили слухи, что Духи джунглей, разгневанные кровопролитием у порога своих владений, поклялись отомстить. Коммунистические шпионы и агенты ЦРУ распространились повсюду, они водили такси, устраивались прислугой, держали рестораны или парикмахерские. Все об этом знали, как, впрочем, и о том, что в самой чаще джунглей есть маленькие секретные аэропорты и бесчисленные тайники. Неизвестно было, сколько бойцов погибло или пропало без вести в лесу за долгие годы борьбы. С тех пор правительство взяло власть в свои руки и оттеснило последних повстанцев в труднодоступные области у тайской границы, где они вели затравленную жизнь грабителей, а в Кэмерон-Хайлендсе, похоже, вновь воцарился мир.

— Видите ли, все это лихорадочное возбуждение было вызвано ни чем иным, как наркотиками, которые помогали ему забыть о душевном беспокойстве и житейских конфликтах. Он всегда оставался готовым к любым радикальным переменам, всегда надеялся, что сумеет надеть новую кожу, словно хамелеон без гардероба, и это могло бы объяснить большую часть его биографии — вероятно, этим объясняется его брак… Я говорил, что он познакомился со своей будущей женой через друга, который также ввел его в УСС?..[27]

Поскольку Т. в совершенстве владел французским, его выбрали для сотрудничества с Французскими вооруженными силами в Северной Африке. Его обязанности носили специфический характер, и даже после войны он отказывался об этом говорить. Наконец, когда ему поручили поддержать тайское сопротивление (тогда много других секретных агентов тайно проживали в Бангкоке), Т. пришлось пройти строгую подготовку. Почти три месяца он учился ориентироваться и прокладывать путь в тропическом лесу, отличать съедобные растения от ядовитых, взбираться на отвесные скалы и переплывать реки. Именно поэтому я не думаю, что он мог заблудиться в джунглях… Затем еще были прыжки с парашютом… И тут вдруг стало известно о капитуляции Японии. Почему Таиланд?.. Из-за какого-то военного приказа?.. Из-за Сопротивления?.. Или просто потому, что каждый вынужден подчиняться своей судьбе?.. В Талмуде сказано, что человека ведут по тому пути, который он избрал. Обусловленный детерминизм, если можно так выразиться. Послевоенный Бангкок — вообразите себе всю эту сумятицу, жажду жизни, бесчисленные опасности, ликование и нищету… Город уцелел и даже сохранил свое почти венецианское очарование. Выполняя обязанности старшего офицера УСС, Т. немедленно учредил временное консульство и сразу очутился в эпицентре светской жизни. В ту пору я и познакомился с ним: припоминаю эпизод, который кажется мне теперь мрачным прообразом грядущего…

Он жил в «Ориентале» — тогда уже пришедшем в полный упадок, но все же единственном работающем отеле Бангкока. Вскоре после того, как Т. открыл для себя тайский шелк и решил заняться его распространением по всему миру, на парадном обеде в честь «Ассоциации выпускников американских университетов» он сыграл в скетче роль торговца шелками, загнанного секретными агентами в ловушку — ночной клуб «Золотой банан». Присутствовал весь высший свет Бангкока, за исключением премьер-министра Пибула. Да-да, премьер-министра, несмотря на его сотрудничество с японскими оккупантами, но такое случается сплошь и рядом… И вот около часа, когда бал был в самом разгаре, со стороны реки послышались выстрелы. Государственный переворот!.. Но я не хочу докучать вам историей, которую вы наверняка знаете лучше меня, хотя в данном случае самым ясным было как раз отсутствие ясности…

Словом, переворот затеяла коммунистическая группировка. Вновь разгорелось пламя — последний шанс. Т. встревожился, поскольку в Бангкоке многие его лаосские друзья, связанные с националистическим движением за независимость, оказались в опасности, и прежде всего испугался за своего молодого ассистента, с которым он был близок. Бои, последовавшие за государственным переворотом, длились больше недели, а затем Пибул вернулся к власти. Критический момент. По мнению Т., политика зависела исключительно от личных отношений, он не мог абстрагироваться в своей идеологической схеме и продемонстрировал эту уклончивость на посту советника (правда, неофициального) при посольстве Соединенных Штатов…

Короче говоря, он не входил ни в одну категорию — фантазер, изо всех сил гонявшийся за химерами. Ему даже удавалось настигать их, и это самое удивительное в его судьбе. Во всяком случае, шелк был для него идеальным достижением, а вовсе не бизнесом, поскольку в делах он проявлял благородство. Вопреки мнению большинства, он не был богачом, несмотря на предметы искусства и титул Шелкового короля или даже «американского миллионера», который ему так легкомысленно присвоили. В действительности он тратил почти все жалование, начисляемое в «Шелковой компании», на свои коллекции, хотя К моменту исчезновения Т. его банковский баланс едва превосходил пятьдесят долларов…

Он не мог похвастаться крепким здоровьем, был предрасположен к бронхитам и в предыдущем году перенес две пневмонии. Но особенно он страдал от желчных камней, вызывавших внезапные приступы холецистита — такие болезненные, что Т. на время становился совершенно беспомощным. Об этом не следует забывать. Он вечно откладывал операцию, которая принесла бы ему облегчение, и клялся, что когда-нибудь согласится на нее… Единственная уступка: он никогда не расставался с пилюлями, которые врач велел принимать при первых же симптомах. Т. хранил их в серебряной бонбоньерке, под названием «jungle box».[28] Ему пришлось полностью отказаться от курения, во всяком случае, от курения одной сигареты за другой — его дурной привычки. За исключением этого, Т. прекрасно переносил местный климат и не боялся жары.

За три дня подстрелив из духовых ружей лишь маленьких птичек да несколько белок, они решили поймать в западню кабана, хотя это строго запрещалось Лесным департаментом. Они простучали стволы деревьев, поискали на коре следы зубов и вскоре обнаружили проход, меченый пометом. Затем, натершись иланг-илангом, чтобы перебить собственный запах, принялись за дело. Когда вырыли яму, утыкали ее дно бамбуковыми остриями, заточенными, как копья, и скрестили наверху несколько легких ветвей, способных выдержать маскировку из листвы. Уходили молча, намереваясь вернуться через два дня, и по возвращении в свои логова принесли жертвы Духам джунглей.

— Я знала его в ту пору, когда он вместе с мисс К. занимался ремонтом (или, как еще говорили, «возрождением») старого отеля «Ориенталь». Нет, я не дружила ни с ним, ни с ней — просто работала там, как я уже вам сказала. Люди такого сорта мне не по душе, поэтому, выйдя замуж, я ушла с работы. Мне хотелось посвятить себя прежде всего семье, ведь, в конце концов, для этого и создана женщина. А вскоре я родила аж четверых детей — вдумайтесь!.. Я всегда недолюбливала мистера Т., он казался мне высокомерным. Вы говорите, обаяние?.. Возможно, но оно действовало лишь на тех, кто мог быть ему полезен. К тому же он не выносил одиночества, и, наверное, в этом причина его пресловутого «гостеприимства». Что же касается его шелковой карьеры, это лишь потрясающее везение и чистая случайность. Ведь, в сущности, помимо его вкуса (Бог свидетель, это был вовсе не мой вкус — уж слишком вычурный, к тому же я не люблю, когда на первое место ставят «красоту», ведь наша эпоха требует полной социальной вовлеченности, так что не следует переоценивать материальные блага), так вот, помимо его вкуса — якобы хорошего, в нем не было ничего стоящего. Он был слабовольным, разбрасывающимся человеком… Взять хотя бы «Ориенталь»: зачем было вмешиваться в то, в чем ничего не смыслишь? Ведь он совершенно не разбирался в гостиничном деле. Видели бы вы тогдашний «Ориенталь»! Многое изменилось с тех пор, как Чаплин и Моэм останавливались в этом здании, где теперь красовались следы квартировавших войск: сломанные туалеты, порванный мокет, грязные стены да желтые пауки величиной с орех… Создали компанию из шести человек на паевой основе: мистер Т., генерал, тайский принц, известный бангкокский адвокат и американец, во время войны участвовавший в Движении сопротивления. Разумеется, финальная катастрофа не заставила себя ждать. Версия, которую приводит мистер Т., полностью расходится с тем, что писала мисс К.: они обвиняют друг друга, ведь хотя у них было много общих черт, их характеры глубоко различались. Не питая ни малейшей симпатии к мисс К., я должна признать, что она была гораздо последовательнее и благоразумнее, нежели мистер Т. Устремляя романтичный взгляд в прошлое, он отказывался от некоторых приспособлений, чересчур современных на его вкус, хотя без них нельзя было рассчитывать на роскошную клиентуру. Что касается его исчезновения, я Попросту недоумеваю… Об этом толковал весь свет, но разгадку так и не нашли. Я не хочу настаивать, но, поверьте, если вся жизнь состоит из скандалов, конфликтов и двусмысленных ситуаций, это не может быть чистой случайностью. И это неизбежно вызывает неприязнь. У мистера Т. было полно врагов, начиная с соперничающих компаний, которые из-за конкуренции с ним встали перед ужасными трудностями. Мелкие ремесленники, оставшись в стороне, тоже испытывали неудовлетворенность и разочарование. Но все это не имело для мистера Т. такого же большого значения, как любовь к искусству. Вдобавок ко всему, он любил животных больше, чем детей. Представляете?.. К тому же есть вещи… вещи, о которых не подобает говорить христианской матери… Если бы на свете остались только такие люди, как он, семье, морали и обществу пришел бы конец. Я так считаю.