Дело в том, что и он был там. Он тоже сидел там, за этим столом… Среди прочих уже знакомых ей людей… и незнакомых.

И не предстоит ли ей и далее знакомиться с ними таким образом? В сводке криминальных новостей… В разделе «Трупы».

«Ну, может быть, хоть теперь я найду в себе силы отказаться от этой странной работы?!»

«Найду!» — твердо решила она.

Но следующее утро опять внесло коррективы в ее категорические планы.

Было уже без пяти девять… Слякотно, серо. Аня почти поравнялась с университетскими воротами. Она уже видела, как от дверей машет ей ее любимый сокурсник Петя Стариков, как бы случайно встречающий ее каждое утро на ступеньках у входа.

И тут рядом резко затормозил зеленый джип… Из него — сколько у нее, елки-палки, интересно, автомобилей? — выпорхнула Марина Вячеславовна.

Свитер, джинсы, черные очки… Тонкая, легкая… классная блондинка… и джип этот очень ей шел… Женщины, выпархивающие из автомобиля, когда кругом все в громоздких шубах и дубленках, выглядят всегда почему-то особенно классно… А Марина была женщиной из журнала… Аню, помимо ее воли, притягивала эта красивая, беззаботная жизнь, и, вместо того чтоб нахмуриться и ледяным тоном отказаться от дальнейших уроков, она довольно-таки глупо заулыбалась навстречу Марине Вячеславовне.

— Я нашла остров, — объявила Волкова.

— О-ос…

— Очень хороший.

— Аа?..

— Мне нужна копия твоего загранпаспорта. Лучше, чтобы сегодня.

— Э-э…

Анины словесные потуги напоминали попытки глухонемого приобщиться к нормальной жизни и поучаствовать в общем диалоге…

— Понимаешь, там ничего нет. Только отель, маленькая рыбацкая деревушка где-то на отшибе и вулкан.

— Вулкан? — Аня наконец обрела дар речи.

— Но он уже много лет не просыпался.

— Как много? — Аня все свободнее овладевала словом.

— Несколько миллионов лет.

— Значит, уже пора…

— Что пора?

— Пора пришла вулкану просыпаться.

— Ты что, сейсмологию изучаешь в своем университете?

— Нет…

— Ну, тогда садись в машину… Поехали за твоим загранпаспортом. Мне, видишь ли, девочка, позарез надо вырваться из этого города… прийти в себя. Ибо чувствую, творится со мной что-то неладное. Составишь компанию?!

— Да я… — неуверенно начала Аня. — Видите ли, скоро сессия…

— Считай, что я беру тебя в секретари! Зарплата у тебя будет… В общем, не пожалеешь!

Она не дала Анне сказать больше ни слова. Уже в машине спросила:

— Боишься?

— Чего?

— Вулкана.

— Вулкана не боюсь, — честно ответила Аня.

Из окна машины Анна, оглянувшись, видела, как растерянно смотрит вслед удаляющемуся джипу ее любимый сокурсник Петя Стариков.

Один раз в два дня с Тенерифе приходил паром, а в остальное время можно было вволю представлять, что будет, если вулкан проснется… Что-то похожее на «Гибель Помпеи» Брюллова… Дети в школе пересказывают содержание этой картины «своими словами»: «На этой картинке мы видим…» Марина Вячеславовна, задрапированная в махровую купальную простыню, как в римскую тогу, хватает свои кредитные карты… а вокруг рушатся стены… Небо застилают черные облака пепла… языки, естественно, пламени.

В общем, Аня бы не возражала, чтобы паром приходил почаще, ибо другой возможности удрать с острова не было… Но в этом заключалась и особая притягательность этого места. Просыпаться среди ночи на маленьком острове, затерянном в океане… слышать стрекот цикад… чувствовать океанский бриз, колышущий занавеси на окнах… Лежать в первозданной темноте атлантической ночи и чувствовать себя… как на вулкане.

Собственно, из одного этого вулкана весь остров и состоял. Остров и был, по сути дела, вулканом, а вулкан — островом. И, в общем, такие маленькие острова в океане действительно время от времени — раз-два за миллион лет — взмывали к небу фонтаном огня и пепла, оставляя вместо себя гигантскую бурлящую воронку, тайфуны и штормы… Последний раз, когда это случилось в Атлантике, гигантское облако пепла путешествовало по миру семь лет, закрывая солнце и устраивая затмения в Японии и Австралии… А в ледниках Гренландии до сих сохранилась сажа, выпавшая из тех облаков…

Отель состоял из отдельных коттеджей, увитых гроздьями цветущих глициний и разбросанных на деликатном расстоянии друг от друга — создавалось полное ощущение, что они с Мариной — единственные обитатели острова…

Когда они уставали от безлюдного песчаного пляжа и вечного шума волн, от бесчисленных купаний, то отправлялись наверх, к вершине вулкана, по склонам, поросшим соснами… И, утомившись подъемом, устраивались отдохнуть с бутылкой кока-колы, растянувшись на древнем базальтовом ложе, нагретом солнцем, и смотрели в небо… Этот базальт иллюстрировал наглядно Анины литературные впечатления от Жюля Верна и Гумилева: «Средь базальтовых скал и жемчужных».

Потом, перепрыгивая с камня на камень, они вновь спускались вниз по тропинке на берег… По дороге садились отдохнуть на край огромного слоистого камня… В колючих ветвях кустарника, похожего на родную ежевику, гудел шмель с золотистым в черных полосках брюшком… Тоже вполне отечественного вида…

Каждый раз, просыпаясь по утрам на острове, Анна чувствовала присутствие океана… Даже когда был штиль и до белого коттеджа на берегу не долетал шум волн, она чувствовала его неслышное дыхание, его огромную свежесть, его необъятное пространство… Интересно, как могут жить люди, которые родились возле океана, а потом лишились его? Что они чувствуют, просыпаясь утром и глядя на белый переплет окна, — ведь за ним нет океана! О чем думают?

— Тоскуют! — прошептала она и открыла глаза.

Она лежала, пытаясь припомнить приснившийся ей сегодня удивительный сон. Что-то хорошее-хорошее и очень важное снилось ей сегодня на рассвете… но что именно? Или кто? Она старательно зажмурила глаза (хорошие сны снились ей нечасто), чтобы вернуть исчезнувшее видение и припомнить хоть что-нибудь, но, увы, ничего не получалось.

Она выскользнула из-под простыни, вышла на солнце… Потянулась, запрокинув голову к небу… Огромное дерево возносило к яркому, чистому утреннему, без единого облака небу свои сильные ветви…

И вспомнила… Свой сегодняшний сон, который она поначалу никак не могла вспомнить… Спокойные серые глаза, красивый рисунок широких плеч и удивительный взгляд, от которого, даже только встретившись с ним мельком глазами, она чувствовала себя спокойно и легко, как будто ее взяли за руку и сказали: «Ничего не бойся, ты со мной».

Ну вот… дожила, старушка… Кажется, ей стал сниться ее сокурсник Петя Стариков!

Наконец, словно очнувшись от вернувшегося сна, от этого наваждения, Анна взяла полотенце и стала спускаться вниз к морю.

«Хорошие сны у меня никогда еще не сбывались. И нечего придумывать и мечтать…»

Но к концу первой недели мысли о Москве стали появляться все чаще…

Кроме приятных — о Старикове, Аня еще с некоторой тоской подумывала о том, как она будет сдавать сессию… Заваленная сессия и «академ» были бы слишком тяжелой расплатой даже за этот рай на вулкане…

Марина же все чаще находила время, чтобы открыть свой портативный компьютер и пощелкать клавишами… С утра после купания усаживалась за работу.

— Не подводит нас только любимая работа… — поучала она Анну. — Я была идиоткой, когда позволила себе стать несущественным приложением к собственному очень значительному мужу. Знаешь, очень трудно устоять, когда все это наконец приходит: деньги, беззаботная жизнь… И можно вдруг, представляешь, не бежать на службу в редакцию… не стирать, не готовить и вообще ничего-ничего не делать… Просто зависаешь в этом, как в невесомости… Жизнь ничего больше от тебя не требует, ничего не заставляет делать… Ну а если она не заставляет — ты сама себя и подавно… Ну вот. За то и поплатилась. «Приложение» никому не интересно, даже тому, к кому оно прилагается… Я осталась ни с чем.