— Бизнес — это же хорошо?.. — удивлённо откликнулся Раймо.

— Хорошо, когда это хорошо кончается, — попытался втолковать тонкость российского бизнеса Евгений.

Качалов тормознул свой джип около машин. От «ниссана», широко улыбаясь, к ним уже шёл в своей ладной кожаной куртке Сергей Олегович. Было ему лет тридцать пять — сорок; с виду — типичный «новый русский» на отдыхе. Стандартный комплект дополняли шикарные солнечные очки «рейн-бон» и золотой перстенёк на правой руке.

— Привет! Мы уже погрузились. Михалыч злой как чёрт… Ты купил? А то они уже почти всё подмели… — быстро проговорил он.

— Даже больше взяли, — успокоил его Женя. — Знакомься: это Раймо, — представил он гостя.

— Хольёкосниеми, — официально отозвался Раймо и пожал протянутую Сергеем Олеговичем руку.

— Финн? — Сергей Олегович ещё радужнее заулыбался: — Спик раша?

— К сожалению, нет… — виновато произнёс тот. — Очень трудный язык…

— Раймо пишет книгу о русской охоте, — пояснил Женя.

— Рашен ханта из э вэри гуд! Зе берд! Зе… — Сергей Олегович запнулся, подыскивая нужное слово.

— Элефант, — невпопад подсказал Женя. — Рашен элефант.

— Зе рашен элефант… — автоматом повторил Сергей Олегович и, поняв, что сказал не то, что хотел, осёкся. Но тут же поправился: — Да! Йес, рашен элефант из а бест френд, финиш элефант…

— Через двадцать минут отходим! — прервал их светскую беседу голос с катера.

Перегнувшись через борт, на них строго смотрел здоровенный мужик с лицом медного оттенка. Его могучие плечи прикрывал небрежно накинутый офицерский пятнистый бушлат без погон. В углу волевого рта с крепкими крупными зубами дымилась большая гаванская сигара.

— Михалыч! — взмолился Женя. — Водку не успеем погрузить! Если её не брать, мы, конечно, в норматив уложимся…

— Водку берём!

Рядом с крупной фигурой Михалыча возникла маленькая крепкая фигурка Лёвы Соловейчика. Его главной отличительной особенностью был большой, занимающий почти пол-лица, нос. Он, как и большинство присутствующих здесь мужчин, был одет в джинсы, сапоги и тёплый полувоенный бушлат.

— Привет! — Лёва махнул рукой стоящим у машин. — Это, значит, наш финский гость? Добро пожаловать на землю предков!

Чувствовалось, что Соловейчик успел крепко приложиться. Качалов уже поднялся на борт катера. Они по-мужски обнимались, хлопая друг дружку по спинам. Раймо смущённо топтался внизу, не зная, что ему делать.

— Еврифинг карго то ви шип, — подсказал ему Сергей Олегович. — Ай вонт ту хев бизнес ту ю, — посмотрел он на Раймо, вытаскивая из машины вещи.

— Вы хотели бы издать мою книгу? — заинтересованно спросил Раймо.

— Я… чёрт, не понял!.. Но мы потом обязательно ещё поговорим… — пробормотал по-русски Сергей Олегович. Он отвернулся от финского гостя и кинул несколько коробок на катер.

— Финн, значит? — Михалыч посмотрел на Раймо. — Я ведь в военном училище изучал финский, было дело…

— Михалыч у нас генерал, — улыбаясь, пояснил по-русски Лёва всё ещё стоящему внизу Раймо. — Ну-ка, Михалыч, выдай ему по-фински…

— Как зовут? Звание? Где размещается твоя часть? — привычно гаркнул лужёной глоткой генерал и, перегнувшись через борт, навис всей своей массой над иностранцем.

— Рядовой Хольёкосниеми! Рота охраны транспортной авиации аэродрома Утти! — обрадовавшись, что с ним заговорили на родном языке, выдал Раймо. Он даже непроизвольно вытянулся, вспомнив месяцы, проведённые в армии.

— Здорово! — одобрил Лёва Соловейчик. — Давай дальше, Михалыч!

— Если хочешь жить, проведи нас к ракетной установке! — продолжил демонстрировать свои знания финского Михалыч.

— У нас нет ракетных установок… — сказал по-фински Раймо и растерянно улыбнулся. — Я догадываюсь, вас обучали в военном училище?

— Я, приятель, не понимаю, что ты тут мне лопочешь… — ответно улыбнулся генерал. — Я, что помню, всё уже сказал… Давай на катер, сейчас отходим.

— О чём ты его спрашивал? Надеюсь, без этого… вашего военного специфического? — показался на борту с вещами Качалов.

— Он спрашивал его, как пройти к музею Ленина…

Лёва качнулся на палубе, Михалыч, поддерживая, привлёк его к себе.

— Ясно… — вздохнул Женя. — Всё нормально? — по-английски поинтересовался Качалов, тревожно посмотрев на Раймо.

Тот в ответ продолжал улыбаться, всем своим видом показывая, что и он тоже понимает мужскую шутку.

Подбежал мичман:

— Товарищ генерал! — его голос отчётливо слышался сквозь шум заведённого движка катера. — Комдив спрашивает: ещё чего требуется? Надо бы вам машины отогнать с пирса к ремзоне, мало ли что!..

— Надо! — крикнул Лёва. — Разворуют в два счёта! Отгоняй!

Сергей Олегович тут же полез в свой «ниссан».

Наконец все дела на берегу были сделаны, и катер резво отошёл от пирса.

На палубе Лёва тщательно нарезáл колбасу, рядом стояла банка консервированных огурчиков. Закончив с колбасой, он разлил водку в стоявшие тут же пластиковые стаканчики.

— С почином! — Лёва протянул первый стаканчик Раймо.

Остальные мужчины, тесной кучкой сгрудившиеся возле импровизированного стола, сами потянулись за алкоголем.

— Простите, я вообще-то не пью… — попробовал отказаться финский гость.

— Что он говорит? — не понял его Лёва. — Не пьёт?! Видели мы, как вы не пьёте! Целые автобусы ваших непьющих к нам приезжают… Я, пока в угрозыск не пришёл, работал участковым, так на вашего брата насмотрелся… Давай, не нарушай традицию, иначе охоты не будет.

— Надо выпить… — притворно вздохнув, посоветовал по-английски Женя. Он чокнулся с Раймо: — Выпей, это русская традиция…

Раймо, обречённо кивнув, посмотрел в стаканчик — он был почти до краёв полон.

— Ну, за встречу! — произнёс тост Михалыч.

Через мгновение все стаканчики были пусты, и под внимательными взглядами окружающих Раймо пришлось пить до дна.

— Я же говорил: нормальный «финик»! — одобрительно улыбнулся Лёва. — А то — «не пью»!..

Соловейчик тут же наполнил стаканы по новой. На палубу из командной рубки спустился капитан катера. Налили и ему за компанию.

— Ну, за природу! — произнёс очередной тост Михалыч.

— Что мне нравится в тебе, Михалыч, так это то, что ты тосты содержательные и ёмкие выдаёшь! — восхитился Лёва.

— Тост на охоте должен быть кратким, как команда. Или как выстрел… — Михалыч задумчиво похрустел солёным огурчиком. — Иначе времени на содержательный отдых не останется…

— Верно! — поддакнул генералу Сергей Олегович.

— Мы за что пили? — поинтересовался Раймо по-английски в надежде поддержать общую беседу.

— За природу, — перевёл Женя, опекавший финна на правах пригласившего. — Ты аккуратнее пей, лучше пропускай…

Раймо согласно кивнул: пил он совсем редко — да и то помалу.

— Тебя как звать? Раймо? — подсел к нему Лёва. — Ты посмотри, какая красота вокруг!.. — Соловейчик указал рукой на проплывающие мимо них извилистые берега. — Тут знаешь какие места есть? Таких нигде нет!..

— А то он не знает… — усмехнулся Сергей Олегович. — Это же их земля была, пока мы её не оттяпали…

— Это наша земля! — прервал спор Михалыч. — Наша и их. Раз он наш гость, значит, будет как дома. Переведи!

— Сколько раз сюда приезжаю, а всё не перестаю удивляться… Такая природа! — всё не мог успокоиться Лёва. — Знаешь, почему так злобы много сегодня в людях? Потому что в городах сидят, на природу не вылезают, злость в них копится, а выход — в преступлении… А приехал бы сюда хоть разок, походил бы, душу отвёл — глядишь, и жить стало бы легче. Михалыч, давай!..

— Ну, за знакомство! — поднял стакан генерал.

Раймо послушно выпил весь стакан.

— Наш человек! — улыбнулся ему Лёва. — Понимает толк в жизни.

Плыли уже несколько часов. Катер ходко шёл мимо скалистых берегов. Гранитные склоны гор уходили ввысь. Тёмные ели спускались к самой воде, непонятно как цепляясь за пологий камень. На катере пели каждый по-своему — дружно, душевно пели. «Если бы парни всей земли…»