– Я буду скучать без вас, – срывающимся голосом сказала Лили и подкатила кресло туда, где стояла Джесси, чтобы обнять ее. И потом, слегка задохнувшись, она проговорила: – Благодарю вас за то, что вы спасли мне жизнь.

Глаза Джесси наполнились слезами, когда она обнимала девушку. Столько всего случилось со времени их встречи! Для доктора тоже многое изменилось после смерти мужа. За последние шесть недель они обе многое потеряли, а милостей и благодеяний от судьбы пока не дождались.

– Ты не пропадешь? Будешь мне звонить? – спросила Джесси. Обычно она не задавала пациентам такого вопроса, разве что из медицинских соображений. Но Лили значила для нее слишком много. Она была особенная, как справедливо полагал Билл.

– Я обещаю.

Джесси обрадовалась возможности поговорить с ней без ее отца, что случалось весьма нечасто. Он крайне редко оставлял Лили одну в больнице и намеревался вести себя так же и дома. Джесси понимала, что его постоянная забота утомляет Лили, но он все еще остро воспринимал случившееся, и ему, наверно, потребуется много времени, чтобы выйти из шока, как и Джесси пережить потерю Тима. Каждый раз, когда Криса не было дома или когда звонил телефон, она замирала от страха. Она знала, что пройдут годы, пока к ней вернется уверенность. Случилось самое страшное, и теперь она дрожала за детей, как и Билл за Лили. И ей, и Биллу предстояло нести это бремя, и Джесси понимала, что их детям тоже будет нелегко.

Отъезд Лили из больницы полтора месяца спустя после катастрофы стал очень волнующим событием для всех, кто за ней ухаживал. Зашли проститься сестры и принесли маленькие подарки. Врач-ординатор поцеловал ее. Бен, пришедший вместе с Джесси, пожелал ей удачи. Лили горячо обняла Джесси и еще раз поблагодарила ее. У многих слезы наворачивались на глаза, когда Лили, уезжая в Рено, махала им рукой из окна машины. Они летели в Лондон для первой консультации из намеченных четырех. Бен хотел устроить еще одну в Германии, но, посмотрев все данные Лили, врач отказался их принять и заявил, что не хочет напрасно тратить свое и их время.

Коляску Лили положили в багажник машины. Дженнифер – приглашенная Биллом медсестра – ехала с ними и болтала без устали, возбужденная предстоящим путешествием. Ей только что исполнилось двадцать семь лет, и она еще никогда не бывала в Европе. Пройдя курс обучения в Университете Сан-Франциско, она вернулась на берег Тахо, где родилась и выросла. Предстоящая поездка казалась ей необыкновенным приключением. Они смеялись и перешептывались с Лили, пока Билл говорил по телефону. За последние полтора месяца он запустил дела и теперь энергично восстанавливал упущенное.

Дженнифер ахнула, увидев ожидавший их в Рено самолет. Это был «Боинг», отделанный внутри с невероятной роскошью. Билл с легкостью внес Лили в салон и устроил ее в большом удобном кресле. Там были гостиная, столовая и две спальни, где они могли отдохнуть. В Лондоне их ожидали в десять часов. Консультация с главным нейрохирургом клиники «Кингс Колледж» была назначена на следующее утро. Билл заказал для них два номера в отеле «Клеридж». Он возлагал на предстоящую встречу большие надежды и был готов остаться в Лондоне, если врач предложит лечение там.

Лили посмотрела два кинофильма, а потом Дженнифер помогла ей устроиться в одной из спален. В ванной у нее возникли затруднения с коляской, так что Биллу пришлось носить Лили на руках и осторожно уложить в постель. Все остальное время полета она спала, так как по-прежнему быстро утомлялась. Дженнифер проверила все медицинские показатели. Состояние Лили было хорошее, и полет прошел благополучно.

В Хитроу они быстро прошли таможенный и иммиграционный контроль. Дженнифер катила коляску. Заказанный заранее «Бентли» доставил их в отель. Комнаты были удобные и элегантные. Лили не терпелось побывать на улице, но отец хотел, чтобы она сначала отдохнула. Она позвонила Веронике, но та была на тренировке. Лили послала ей сообщение, где писала, что с нетерпением ждет встречи. Они планировали вернуться в Денвер дней через десять, в зависимости от того, как сложатся обстоятельства.

Они провели весь день в отеле, отдыхая и смотря телевизор. На следующее утро после завтрака в номере Лили они отправились в клинику «Кингс Колледж». Осматривая Лили, нейрохирург был предельно серьезен и сосредоточен. Он уже изучил ее данные и мог бы сообщить им свой прогноз, не видя ее, но Билл настоял на личной встрече. После осмотра Лили дожидалась в соседней комнате вместе с Дженнифер, пока Билл узнавал результаты. Лили хотела присутствовать при этом, но отец предпочел говорить с врачом наедине. Тот сразу высказался по существу:

– Мне очень жаль, мистер Томас, но я совершенно согласен с хирургом, оперировавшим вашу дочь. Ввиду полного поражения спинного мозга, она не сможет восстановить подвижность ног. Медицина это исключает. Я не хочу давать вам или Лили ложных надежд. Ей необходимо сосредоточиться на реабилитации и возврате к нормальной жизни. Многие великие люди оставались великими и в инвалидной коляске. Одним из них был американский президент Франклин Рузвельт. Я думаю, что важно внушить это Лили, а не поддерживать в ней ложные надежды, которые принесут ей только разочарование.

У Билла услышанное вызвало раздражение, он чувствовал себя подавленным. Врач показался ему отсталым, и его позиция – пораженческой. Джесси явно повлияла на него, заранее сообщив все подробности. Он вышел от врача с сердитым видом, и Лили ни о чем его не спрашивала. Она угадала мнение врача по тем вопросам, которые он ей задавал. Эти вопросы словно повторяли те, что она слышала от Джесси последние шесть недель. После разговора с ней у Лили не осталось иллюзий. Они оставались только у ее отца. Она спросила, можно ли им заехать в «Хэрродз» кое-что купить. У них оставалось время, поскольку они улетали в Швейцарию только на следующее утро. Она уже бывала раньше в этом магазине, и он ей понравился.

Отец привез их с Дженнифер туда и сказал, что подождет в машине. Ему нужно было позвонить в Нью-Йорк. Но у Лили не получалось делать покупки из инвалидной коляски. Ее теснила толпа, в лицо ей попадали локтями и сумками. Продавцы говорили с Дженнифер, а не с ней, и не отвечали даже на ее прямые вопросы. Она не могла ничего примерить – это было бы слишком сложно. Первый опыт ожидавшей ее теперь жизни оказался пугающим. Она впервые выехала в мир в инвалидной коляске, и, когда они сели в машину, Дженнифер увидела, как это ее расстроило. Отец удивился, что они так быстро вернулись. Лили чуть не плакала. Она боялась толпы и ничего не купила.

– Ну что ж, это только первый визит, – улыбнулся ей отец. – Ты ничего себе не присмотрела?

Как и другие девушки ее возраста, Лили любила делать покупки, и они с Вероникой часто ходили по магазинам в свободные от тренировок дни.

– Я не видела ничего, что бы мне понравилось, – сказала она спокойно.

Билл удивился и спросил:

– Хочешь где-нибудь позавтракать?

Лили отрицательно покачала головой. Ей хотелось только одного – исчезнуть. Ее первый «выход в свет» стал катастрофой, и возвращаться в реальность оказалось больнее, чем она себе представляла.

Они вернулись в отель и заказали завтрак себе в номер. Билл видел, что она несчастна, но не мог понять почему. Он не знал, как тяжело ей пришлось в «Хэрродзе», а Дженнифер побоялась что-нибудь сказать. Она оставила Лили наедине с отцом и поела у себя. Мешать им ей не хотелось. Джесси поступила очень умно, выбрав ее в спутницы Лили. Она была прекрасной медсестрой и очень тактичной, воспитанной молодой женщиной. Лили она нравилась.

– Все будет хорошо, детка, – успокаивал ее отец, пока они ожидали свой заказ у нее в номере. Он почувствовал, что ее попытка пойти за покупками оказалась неудачной неспроста. – Ты же не навсегда останешься в этом кресле и, когда встанешь на ноги, сможешь обойти хоть все на свете знаменитые магазины.

Он сказал это с лучшими намерениями, но ей стало еще тяжелее. Она чувствовала себя Алисой из «Алисы в Стране чудес» или Дороти из «Волшебника страны Оз».