– Я?!
– Да, помнишь, как ты рассказала о последних словах отца твоей матери? И как тетя Дженнифер после этого мгновенно встала и вышла из комнаты?
– Я думала, она смутилась, потому что я сделала ей комплимент.
– Так подумала и Марта, слава богу! – опять заговорил Уилбур, яростно жестикулируя. – Знаешь, мы думаем, что твой отец рассказал Дженнифер о своей женитьбе.
– Так оно и есть, – подтвердила Шоу. – Она сама мне сказала, что знала об этом.
– И тогда мы решили охранять тебя день и ночь поочередно.
Шоу засмеялась, слезы ее высохли.
– Поэтому ты выскакивал из самых разных углов, дядя Уилбур!
– Не мог же Роберт охранять тебя прямо у твоей комнаты. Ты бы этого не позволила. А меня ты приняла бы за полусумасшедшего старика, который любит подглядывать за другими.
Шоу покраснела, ведь именно так она и думала.
– После той истории с гвоздем мы не на шутку испугались.
– Но дядя Уилбур тогда сказал, что гвоздь был старый и ржавый. Когда я нашла Сэнди, то он был…
– Конечно. Мы должны были тебя защитить. Тетя Дженнифер не должна была узнать, что мы ее подозреваем. Поэтому мы и сказали, что гвоздь был ржавым. Гвоздь у меня. Но мы не хотели идти с ним в полицию. Сначала нам нужно было найти какой-то предлог для того, чтобы побудить тебя уехать. А тогда мы бы рассказали тете Дженнифер всю правду. Мы хотели ей сказать, что знаем все, и попытались бы уговорить ее отправиться на лечение в санаторий. Если бы она стала возражать, то тогда бы мы сказали, что гвоздь у нас и…
– Господи, это был бы шантаж чистой воды! Бедная Дженнифер! – вздохнул Уилбур.
– До вчерашнего утра мы держали ситуацию под контролем.
– Мне было так жалко тебя той ночью! Я был рядом с твоей комнатой, когда Дженнифер попыталась туда проникнуть и на нее свалился кувшин. Какая же ты умница! Я прятался там, в темном углу, и слышал, как ты закричала от страха, бедняжка. Но я же не мог гнаться за собственной сестрой по дому.
– А вчера, когда мы хоронили Сэнди, – Роберт встал, – я спросил о тебе Леонарда. По его словам, Дженнифер сказала ему, что идет гулять и что ты пошла купаться. Но затем он покачал головой и добавил: «Но они обе пошли в одном направлении. Возможно, мисс Дженнифер передумала, мистер Роберт. Или же Шоу решила составить ей компанию».
– А потом я нашел вот это.
Шоу с изумлением увидела, что Уилбур достает из кармана пиджака ее историю про Роберта.
– Это было в ее комнате.
– Но ведь она сказала, что сожгла все!
– Конечно, – улыбнулся Роберт. Казалось, что он не очень злится. – Тетя Дженнифер решила себя обезопасить. Поэтому она обманула тебя с этой писаниной, а Леонарда – относительно своих планов на утро. Если бы несчастный случай с тобой вызвал бы какие-нибудь подозрения, то она предъявила бы твои листки полиции. И тогда в убийстве обвинили бы меня.
Роберт опять улыбнулся, но его рука дрожала, когда он вновь закурил.
– То есть ты видишь, Дженнифер уже не хотела прогонять тебя, она решила тебя уничтожить, бедняжку, – Уилбур зажег спичку и поднес пламя к листкам. Горящую бумагу он положил в камин.
Шоу смотрела, как бумага почернела и превратилась в пепел. Она уставилась на огонь, ей было неловко смотреть на Роберта.
* * *
– И еще одна интересная деталь, – Уилбур наклонился вперед. – Роберт и я во время дождливых дней сходили в маленькую башню. Мы нашли там музыкальные часы и лошадку-качалку. Комната была в том же состоянии, что и во время, когда Чарльз был еще маленьким мальчиком и играл там. Все его игрушки на месте. Комната чисто убрана, вокруг ни пылинки. Ах, господи! Дженнифер так его любила! Наверное, она ужасно страдала. Несчастная, она держала в порядке его игровую комнату, зная, что она его собственными руками…
Уилбур замолк и громко высморкался.
– Мы нашли также портрет тети Марты и твой медальон, – поспешил ему на помощь Роберт.
– Но зачем она сохранила эти предметы? Разве не было бы проще уничтожить их?
– Этого мы никогда не узнаем, – Уилбур сунул носовой платок в карман. – Мы можем только предположить, что она спрятала портрет, чтобы Марта и слуги не вспоминали о медальоне. Она, вероятно, планировала бросить его в море.
– Но мои дедушка с бабушкой были в курсе всего, в том числе знали и о медальоне. Тетя Дженнифер настояла, чтобы я им написала и пригласила приехать сюда.
– Да, и сама вызвалась отвезти письмо на почту, так ведь?
Шоу задумалась.
– Да, – наконец сказала она. – Тетя Дженнифер сказала, что ей нужно зачем-то съездить в Саванну и что она может взять письмо с собой, чтобы оно якобы быстрее дошло.
– Она не отправила его, кузина, – объяснил Роберт, хотя это было и так всем ясно.
Шоу засмеялась.
– Только что я вспомнила, что телеграфировала моим дедушке и бабушке, чтобы они не приезжали. Они, наверное, подумали, что я сошла с ума.
– Ну, пусть пока так и думают. Есть вещи, которые невозможно объяснить по телефону. Тем более что кое-что вообще упоминать не стоит, – сказал Роберт.
Шоу серьезно кивнула, как бы подтверждая, что от нее никто ничего не узнает о том, что они обсуждали этим утром.
– То, что делала Дженнифер, было разумно, – сказал Уилбур. – Сначала она попыталась тебя прогнать. Одновременно она уничтожила все доказательства того, что ты принадлежишь к нашей семье. А потом, когда она попыталась тебя… когда вы пошли купаться, она подготовила компромат на Роберта.
– На всякий случай, – Роберт встал и потянулся. – Такова наша теория. Но вот еще кое-что. Мы единственные, которые знает все. Мы не хотим говорить тете Марте, что ее единственный сын был убит ее сестрой и что она же попыталась и тебя…
– Нет! – Шоу в ужасе подняла руку. – Конечно, об этом ни слова!
Она отодвинула поднос в сторону и встала с постели.
– Увидимся внизу! – сказал ей Роберт и послал ей, уже стоя в дверях, воздушный поцелуй.
Шоу быстро оделась и спустилась вниз. Ей страстно хотелось выйти на свежий воздух и наконец покинуть дом, которого она так боялась. Шоу широко распахнула входную дверь. В тот же момент из комнаты для коктейлей вышел Леонард.
– Доброе утро, мисс Шоу. Как ваша голова?
– Намного лучше, Леонард, – Шоу дотронулась до небольшой повязки, наложенной доктором Блэкстоуном ей на голову.
– Доброе утро, кузина! – Роберт повернулся в сторону Шоу, когда она вышла из дома, взял ее за руку и повел к дороге.
Шоу медленно шла рядом с ним, наслаждаясь солнечным теплом. Они шли совершенно бесшумно по песчаной тропе. Вдруг девушка с тоской вспомнила о Сэнди.
– Первое, что я сделаю, вернувшись в Нью-Йорк, – сказала она решительно, – куплю себе скотчтерьера.
– А второе, что ты должны сделать, это найти мой номер в телефонной книге и пригласить меня на ужин. Ищи фамилию Перри.
– Я… – Шоу медлила, не зная, что сказать. Первая ее мысль была – отказаться. Но она была обязана Роберту жизнью, и до сих пор ей было неловко от того, что из-за нее он лишился наследства. И мысль, что он годами будет рядом с ней только из-за того, чтобы быть рядом с утраченным богатством, была ей неприятна. Как ни было ей стыдно, но другого мотива для его дружеского отношения к себе она представить не могла.
– Знаешь, ты должен меня извинить… – начала было она.
– Знаю, – Роберт остановился и повернул Шоу за плечи к себе. – Можешь извиниться прямо сейчас, – на его губах опять играла так знакомая ей снисходительная усмешка, которую она так ненавидела.
– Мне очень жаль, но… – начала Шоу и была очень удивлена, когда молодой человек вдруг обнял ее. – Ты все время подшучивал надо мной, – она задержала дыхание, потому что Роберт стал гладить ее по спине. Она хотела запротестовать, но не решилась.
– В тебе было столько иронии и даже презрения ко мне, что я думала…
Закончить фразу ей не удалось, потому что Роберт поцеловал ее. Его губы были прохладными и нежными.
