- Миллион денариев тебя устроит, благородный Аристарх.

Деньги франки предложили немалые, это патрикий готов был признать, но и задача, которую предстояло решить Аристарху, тоже не из легких. Князь Ингер не из тех людей, которые легко и просто отказываются от своих замыслов. К тому же слишком много людей в его окружении заинтересованы в том, чтобы вовлечь его в чужую игру.

- Наш договор с архиепископом Гильдебертом остается в силе? – спросил Аристарх у Адальберта.

- Монсеньор убит графом Танкмаром, ты, вероятно уже слышал об этом, патрикий.

- Я полагал, что это просто слухи, - увильнул от прямого ответа Аристарх.

- Тем не менее, - продолжал Адальберт, - король Оттон и маркграф Геро помнят о взятых на себя обязательствах и сделают все от них зависящее, чтобы купцы из Руси и Хазарии не понесли никакого ущерба.

- Последнее очень важно, аббат Адальберт, поскольку мне вероятно придется обращаться за помощью к каган-беку Аарону.

- Мы понимаем твои трудности, патрикий Аристарх, а потому и согласны платить не только деньгами, но и торговыми привилегиями.

- Передай королю Оттону и маркграфу Геро, что я сделаю все от меня зависящее, чтобы не омрачить добрые отношения, установившиеся между Восточно-франкским королевством и Русью.

Глава 10

Печенеги.

От встречи с княгиней Ольгой Аристарх ждал очень многого и не ошибся в своих расчетах. Похоже, пришло, наконец, время, когда они могли поговорить друг с другом откровенно, взяв на себя при этом определенные обязательства. Ибо патрикий вовсе не собирался даром бить ноги даже ради любимой сестричады. Которая, к слову, проявила себя умной и расчетливой женщиной, способной использовать в своих интересах мужчин, не раскрывая им своих истинных замыслов. Однако патрикий Аристарх был слишком искушенным в интригах человеком, чтобы позволить кому бы то ни было обращаться с собой как с марионеткой.

Ольга назначила ему встречу в загородной усадьбе, куда отправилась с наступлением июньской жары. Туда же переместились все ее ближники, включая боярыню Татьяну и отца Феоктиста, не оставившего своими заботами боярских сыновей. В окружении этих охочих до знаний отроков Аристарх и застал великую княгиню. Ольга сильно похудела после трудных родов и сейчас выглядела моложе своих тридцати четырех лет. Карие глаза ее строго следили из-под платка за старшим сыном, который как это и надлежит княжичу верховодил среди мальчишек, заполнивших просторный двор. Аристарха великая княгиня приняла сдержанно, хотя и позволила расцеловать себя в уста. Все-таки не чужим для нее человеком был этот престарелый патрикий. Разговор они с самого начала вели по-гречески, Ольга в совершенстве владела этим языком.

- Рад видеть тебя в добром здравии, княгиня, - сказал Аристарх, присаживаясь на лавку.

В горнице не было никого из посторонних, кроме боярыни Татьяны, которая, впрочем, почти сразу же ушла, дабы не мешать близким родственникам обмениваться впечатлениями.

- Я тоже рада тебя видеть, патрикий, - холодно отозвалась Ольга и умолкла, предоставляя собеседнику возможность первому рассказать о наболевшем.

- Князь Ингер, как я слышал, собирается взять еще одну жену, - сразу же взял быка за рога Аристарх.

- И что с того? – равнодушно спросила Ольга.

- Я полагал, что это тебя волнует, - не сразу нашелся с ответом Аристарх.

- Если ты меня по прежнему держишь за несмышленую дурочку, патрикий, то нам лучше бы не встречаться, - надменно вскинула голову Ольга. – О чем ты договорился с посланцем короля Оттона?

Осведомленность княгини потрясла Аристарха до глубины души. А он-то по простоте считал, что о его договоре с аббатом Адальбертом не знает ни одна живая душа. Выходит, Ольга держит своих соглядатаев не только в окружении Ингера, но и в доме родного дяди. Было от чего Аристарху удивляться и проклинать себя за доверчивость. Тем не менее, патрикий сумел сохранить лицо и не стал затевать неуместную перебранку. В конце концов, если сестричада хочет откровенного разговора, то она его получит.

- Если князь Ингер жениться на Матильде, то и твои, и мои дни будут сочтены, - сказал он, спокойно глядя прямо в глаза Ольги. – Волхвы воспользуются удобным случаем и сведут с нами счеты.

- Дело не в Матильде, а в Ингере, - чуть повела плечом Ольга, - и ты это знаешь не хуже меня.

- Ингер уже далеко не молод, - вскольз заметил Аристарх.

- Но это вовсе не означает, что он умрет раньше нас, - отрезала Ольга.

- И тем не менее это может случиться, - осторожно ступил на тонкий ледок Аристарх. – Я бы не хотел, чтобы его кончина застала нас врасплох. Святославу исполнилось девять лет, Вратислав и того моложе. Что скажут по этому поводу старейшины и дружина? Не приведет ли смерть князя к бессмысленным бунтам?

- Я возьму Святослава под свою руку, - спокойно отозвалась Ольга.

- Но ты всего лишь женщина, - напомнил Аристарх.

- Вокруг меня достаточно сильных мужчин.

- Однако единственным надежным из них я считаю только Свенельда, - вздохнул патрикий. – На твоем месте я не стал бы с ним ссориться. Во всяком случае до поры.

- Что ты предлагаешь?

- Мы не можем допустить союза Ингера с варягами и мятежными саксами. Для тебя и для меня это обернется крахом.

- Согласна, - процедила сквозь зубы Ольга.

- Я уже предпринял кое-какие меры, - понизил голос до шепота Аристарх. – Этим летом печенеги потревожат несколько наших пограничных городков. Воевода Свенельд не сможет отразить их набег, и князю Ингеру придется самому возглавить киевскую рать. Думаю, пока этого будет достаточно, чтобы отбить у него охоту вмешиваться в дела Варгии и Европы. За время его отсутствия Матильда должна умереть. Так будет спокойнее прежде всего тебе.

Ольга усмехнулась и вперила в Аристарха карие властные глаза:

- Сколько ты заплатил гану Куре за этот набег?

- Вполне достаточно, чтобы испортить князю настроение.

- А если Ингер догадается о наших происках?

- Я сделал все, чтобы снять подозрения и с тебя, и с себя, - спокойно отозвался Аристарх. – Ну а что касается Византии, то за коварство императора Романа Лакопина мы с тобой ответственности не несем.

- А если Ингер захочет отомстить коварным ромеям? – нахмурилась Ольга.

- Тогда пусть ему в этом помогают его языческие боги, - криво усмехнулся Аристарх. – Византийская империя слишком велика для пока еще узкого киевского горла.

- Я благодарна тебе, патрикий, за поддержку и впредь не забуду твоих услуг, - спокойно сказала Ольга и глаза ее при этом сверкнули из-под низко надвинутого на лоб платка.

Печенежский набег застал врасплох киевского князя. Похоже, Ингер менее всего ожидал удар именно с этой стороны. Едва ли не три десятка лет печенеги соблюдали, заключенный с Ингером договор и их нынешнее коварство, иначе как происками Византии и Хазарии объяснить было нельзя. Ингер не стал медлить с посылкой киевской рати на помощь порубежным воеводам. Но, увы, воевода Свенельд, прежде никогда не дававший потачки врагам великого князя, ныне действовал не слишком удачно. Он каким-то непостижимым образом разминулся с ратью гана Кури, тем самым открыв дорогу степнякам на Переяславль. И пока князь Ингер ждал подмоги из земель кривицких и радимицких, печенеги разорили подчистую едва ли не треть Полянской земли и уже подступали к Киеву. Неожиданная подмога великому князю пришла от древлян. Нелюбимый Ингером князь Мал решил, что разгулявшиеся степняки гана Кури, чего доброго доберутся и до его городов и весей, а потому решительно двинул на него свою дружину, не дожидаясь похода кривичей и радимичей. Объединенная рать полян и древлян перехватила печенегов на подходе к Киеву и нанесла им столь ощутимый урон, что ган Куря откатился к границам Полянской земли. Однако мира он просить не стал, чем привел князя Ингера в ярость. Русь уже давно не ходила походом в Печенежские степи, но ныне сама ситуация вынуждала великого князя наказать степняков за разбой, учиненный на полянских землях.