Павлу, Вано Стуруа, Василию, Аскеру, Мамеду и Айрапету, прибегнувшим к хитрости, удалось избежать ареста.

Например, Вано Стуруа, который нес красный флаг, надел другой пиджак, а кепку на голове сменил барашковой папахой.

И все-таки к вечеру стало известно, что полицейские арестовали сорок три участника демонстрации.

Павел продолжал искать Женю. Тревога его возросла, когда он узнал, что Куликова и Пайкова, с которыми она шла в одном ряду, арестованы. В душу его запала страшная мысль: "Неужели Женя убита?"

Когда начало смеркаться, Павел, переодевшись в другую одежду, отправился на вокзал, намереваясь ехать в Сабунчи. На перроне он увидел закутанную в чадру мусульманку с белым узелком под мышкой. Она села в тот же вагон, что и он.

Прозвучал третий звонок, поезд тронулся.

Мусульманка в чадре сидела спиной к Павлу, положив узелок на лавку перед собой...

Среди пассажиров вагона были два жандарма.

Павел смотрел в окно. К городу стягивались казачьи части. Он не переставал думать о Жене. Что он скажет Сергею Васильевичу? Как объяснит исчезновение девушки?

Вот и его остановка - Сабунчи. Павел вышел из вагона. Мусульманка в чадре тоже вышла. Он направился к дому кратчайшей дорогой, обернулся мусульманка шла чуть поодаль, но следом за ним. Он остановился остановилась и она. Снова пошел - пошла и она.

"Подозрительно, - подумал Павел. - Или следит за мной, или хочет узнать, где я живу".

Он повернул назад. Женщина в чадре тоже изменила направление.

"Напрасно я затеял с ней игру в кошки-мышки, - решил он. - Если это слежка, надо вести себя естественно, чтобы не вызывать подозрений".

Павел свернул в ближайший переулок и снова зашагал по направлению к дому Сергея Васильевича. Женщина в чадре не отставала.

Павел вошел во двор, женщина - следом. Во дворе она обогнала его, первой подошла к двери дома, постучалась и вошла.

"Странная особа! Что ей надо в нашем доме?" - недоумевал Павел.

Он тоже вошел. "Но где же она - женщина в черной чадре? Кто это? Неужели Женя?! Бог ты мой, да как же я мог ошибиться! Ну, конечно, она самая".

Женя стояла перед небольшим зеркальцем на стене и поправляла волосы.

Сергей Васильевич лукаво усмехнулся.

- Наша Женя, как говорится, собаку съела в искусстве конспирации. Ты еще и не такое увидишь.

Девушка обернулась к Павлу.

- Арестовали наших самых деятельных товарищей. Взяли Пайкову, Богдана Кнунянца, Николадзе, Мелика Осепяна, Козеренко, Назаряна, Чикнаверяна, всех не перечтешь.

- Честно говоря, я уже думал, Женя, что и тебя схватили,

- Мне посчастливилось избежать ареста. Даже не верится, что я дома. Едва демонстрация окончилась, я забежала в проходной двор и выбралась на другую улицу. Обернулась за мной бегут четверо городовых.. Я опять метнулась в какие-то ворота, выбежала на Николаевскую улицу и заскочила в караван-сарай Гаджиаги. Поднялась наверх, за дверью накинула на себя эту чадру, надела мусульманские туфли и спустилась во двор. Навстречу мне те самые четверо городовых. Один спрашивает меня по-азербайджански: "Баджи, русская барышня там?" Я им тоже в ответ по-азербайджански: "Нет!" А головой киваю, дескать: "Да, там!" и рукой показываю на лестницу. Трое из них, как псы, бросились в караван-сарай, четвертый же остался во-дворе у ворот. Я вышла на улицу, вижу: некоторых наших товарищей жандармы схватили и уводят.

- Разве в вагоне ты не могла дать мне знать, что это ты? Почему ты не открылась мне?

- Опасалась жандармов, которые ехали с нами. Разве ты их не видел?

- Я должен сегодня же вернуться в город. Товарищ Ладо ждет меня, сказал Павел. - Переночую у кого-нибудь из наших. Обо мне не тревожьтесь.

Он ушел.

Женя принялась наводить порядок в доме.

Стирая пыль с книг на столе Павла, она начала перелистывать некоторые. Из одной выпал листок бумаги. Она подняла его и прочла: "Надо порвать с Женей и сблизиться с Катей!"

Перечитала фразу несколько раз. Сердце ее взволнованно забилось.

"Неужели у Павла есть другая девушка?.. Выходит, есть. Доказательство тому - этот клочок бумаги. Он встречается с девушкой, которую звать Катей. Раз так, его нельзя считать искренним человеком. Он недостоин любви. Какая я глупая - мечтала стать его женой, построить с ним свое счастье. Не бывать этому!"

Женя терзалась ревностью.

"Почерк не Павла. Но я сделаю все, чтобы узнать, кому принадлежит эта таинственная рука, стремящаяся разлучить нас, разрушить нашу дружбу!"

Девушка хотела порвать найденную записку, но затем передумала: "Нет, она может пригодиться мне как доказательство неверности и лживости мужчин. Я сохраню эту бумажку".

Женя села за стол и, подперев лицо ладонями, отдалась течению невеселых мыслей.

"А ведь сколько раз он изливал мне свои чувства, объяснялся в любви!"

Она достала тетрадку с любимыми стихами и песнями, чтобы спрятать между страницами найденную записку. Перелистала ее. На глаза ей попалось стихотворение Лермонтова "Прощай, немытая Россия...", вписанное в ее тетрадку другом Павла Василием.

И тут ее осенило: "Да ведь записка и стихотворение Лермонтова написаны одной рукой. Один почерк! Значит, эту фразу написал Василий. И это наш товарищ по общему делу! - На глаза Жени набежали слезы. - Почему он хочет разъединить нас? Кто такая Катя? Кем она приходится Василию? Может, она, как и я, революционерка? Возможно, красавица? Но неужели я хуже, чем она? С Павлом нас связывает многое. Он хорошо знает меня, я - его. Мы вместе выполняли опасные, сложные поручения Бакинского комитета. Я делила с ним последний кусок хлеба. И вот его ответ на мое отношение к нему. Оказывается, мужчинам нельзя верить. Поверишь - ошибешься, ответом на твою доверчивость будет обман, причиняющий душевную боль и разочарование, усиленное чувством оскорбленного самолюбия. Будь я более наивна и доверчива, не умей я вовремя взять себя в руки, я могла бы оказаться не только оскорбленной, но и опозоренной. Хорошо, что наши отношения не зашли дальше любовных объяснений. Объясняться в любви одной и в то же время встречаться с другой - как это низко! Он никогда не заслужит моего прощения. Мужчинам нравятся легкомысленные девушки, которые безропотно подчиняются всем их прихотям и необузданным желаниям. Я не была такой с Павлом, всегда держала себя в руках. Очевидно, это не устраивало его. Он поделился мыслями со своим дружком Василием, и тот стал сводником. Чего стоит мужчина, который допускает посредников в своих сердечных делах? Что можно сказать о человеке, который строит жизнь по подсказкам других, бросает любимую девушку по чьей-то прихоти? Как назвать такого? Есть одно очень подходящее слово - тряпка! Как хорошо, что наши отношения не зашли дальше нежных рукопожатий! Сложись все иначе, он, бросив меня, смеялся бы мне в лицо. Но неужели эта Катя интереснее меня? - Женя встала из-за стола, подошла к зеркалу, заглянула в него. - Разве я дурна собой? Неужели перестала нравиться ему? Наверное, так. Есть же девушки, которым не везет в любви. Очевидно, я из их числа. Я дочь рабочего, но и Павел из бедняцкой семьи, он - революционер, я - тоже... Но, оказывается, это не имеет никакого отношения к удачливости в любви. Я должна пересилить себя и вытравить из сердца чувство ревности. Раз Павел любит какую-то Катю, я не имею права препятствовать их любви. Неспроста говорят: "Насильно мил не будешь". Я не должна думать о Павле, убиваться. Погасшее пламя не вспыхнет. Итак, наша любовь обречена. Да, мы останемся с ним просто товарищами, которые связаны общим революционным делом..."

Сама того не заметив, Женя произнесла последние слова вслух. Отец и мать, сидевшие в соседней комнате, решив, что кто-то пришел к ним в дом, появились на пороге.

- С кем ты разговаривала, дочка? - спросил отец.