- Как ты узнала об этом?
Женя невесело усмехнулась.
- Уже несколько дней за мной неотступно ходит хорошо одетый молодой человек. Убеждена, это шпик.
- А если ты ошибаешься? Если это какой-нибудь бакинский кутила, мечтающий поухаживать за симпатичной девушкой? Отчитай его разок хорошенько - увидишь, отстанет.
- Этого делать нельзя. Надо выяснить, кто он. Если сыщик - проучить.
Павел нахмурился.
- Кажется, ты непрочь погулять с ним?... Тогда другое дело!
- Не веришь мне?
- Верю.
- Тогда, почему же... ревнуешь?
- Я верю тебе так же, как ты - мне.
- А если я перестану тебе верить, ты мне - тоже?
- Доверие должно быть взаимным.
- Давай говорить напрямик. Ты станешь ревновать, если встретишь меня на улице с этим парнем?
- А у меня есть на это право?
Женя смутилась.
- Я дала тебе это право давно. Не думала я, Павел, что ты настолько несообразительный, что до сих пор ничего не мог почувствовать и понять. Слушай меня внимательно. Оставим дипломатию в покое. Будь со мной искренним и откровенным!
Павел пристально посмотрел в глаза Жени.
- Я хочу, чтобы ты знала: я никогда и ни к кому не стану ревновать тебя. Говорят, ревность - признак невежества. Не сердись на меня, Женя, однако мне кажется: как бы женщина ни была культурна и образованна, она все же гораздо ревнивее мужчины. Ведь женщины никогда не верят нам.
Глаза Жени выражали недовольство.
- Если бы ты не произнес этих слов - культурная, образованная, я, возможно, не стала бы осуждать ошибочности твоих суждений о нас, женщинах. Скажу прямо: глупости ты болтаешь, Павел. Не будем сейчас разводить философию по поводу ревности. Я хотела бы только поговорить с тобой об этом парне, который преследует меня.
- Вот и отлично, - обиженно бросил Павел. - Что же ты хотела сказать мне?
Женя строго посмотрела на него.
- Не злись! Парень, который ходит за мной, хорошо одет. Внешность выдает в нем человека из знатной семьи. Тем не менее, я убеждена: это сыщик, подосланный полицией, которой нужен повод для моего ареста. Он ходит за мной, как тень. Он шпик - это бесспорно, только неопытный шпик. Получил задание завязать знакомство со мной, но не знает, как это сделать. Я первая подойду к нему и в дальнейшем постараюсь провести его. Вот почему я хочу попросить тебя, Павел: не ревнуй меня к этому прохвосту, если увидишь нас вместе.
Павел едва заметно вздохнул.
- Хорошо, не буду ревновать. Но еще раз прошу тебя. Женя, будь осторожна с этим человеком, ибо шпики - коварное племя. Одна из их хитростей состоит в том, что они умеют прикидываться глупенькими простачками. Ты приметная, красивая девушка и находишься на подозрении у бакинской полиции. С тобой могут жестоко расправиться. Не забывай и того, что часто судьбу красивых девушек решают богатые, модно одетые молодые люди. По-моему, царской полиции этот прием тоже известен.
Женя не сдержала улыбки.
- Ах, Павел, Павел, ведь ты хорошо знаешь меня и все-таки говоришь подобную ересь. И не стыдно тебе? Полиция задумала какую-то ловушку. Молодому шалопаю поручили заманить меня в нее. Увидишь, я выйду победительницей из этого поединка со шпиком!
Глаза у Павла насмешливо сверкнули.
- Твой отец часто говорит, что мы с тобой еще слишком молоды и во многом можем ошибаться. Я согласен с ним. Ни ты, ни я не застрахованы от опрометчивых суждений и от ошибок. Но есть одна истина, которая не подлежит сомнению.
- А именно?
- Побежденный - тот, кто спешил стать победителем, обманутые - те, кто стремился обмануть. Прошу тебя, Женя, не знакомься с этим молодым человеком. Взвесь все хорошенько. Подумай, ведь ты же революционерка, подпольщица. К чему тебе изучать повадки шпионов как раз тогда, когда они сами хотят уличить тебя в антиправительственной деятельности?!
Телефонная улица жила своей обычной кипучей жизнью. По направлению к Черному городу мчались фаэтоны, в которых восседали хозяева фабрик, заводов, нефтяных промыслов. Со звоном и скрежетом катились конки. Громко кричали, зазывая покупателей, торговцы. Дворовые собаки злобным лаем встречали нищих. Дворники не менее злобными выкриками усмиряли псов. Домашние хозяйки на балконах домов энергично выбивали половики и коврики, пыль от которых летела вниз, прямо на головы прохожих. Из окон на тротуары выплескивался спитой чай. Прохожие разражались проклятиями. Владельцы балконов и окон, не желая оставаться в долгу, отвечали тем же:
- Эй ты, лягушка, выпрыгнувшая из мазута!... Помалкивай!...
- Оборванец!... Не дери глотку!
- Чумазый!...
- Ах ты, проклятый небом!...
Прохожие грозили пальцами:
- Сбросить бы вас оттуда, сверху!...
Обитатели балконов призывали на помощь стоявшего на перекрестке городового:
- Отведи этих нахалов в полицию!
Прибытие из Сабунчей пригородного поезда мгновенно преобразило жизнь прилегавших к вокзалу улиц. Приехавшие из Сураханов кочи, эти наемные убийцы, охранявшие бакинских миллионеров, завязали перестрелку с городскими кочи, поджидавшими своих загородных "коллег" в засаде.
Женя, выйдя из аптеки, увидела, как вскрикнул и упал шагавший ей навстречу человек с холщовой сумкой в руках, по виду - рабочий доков. Очевидно, шальная пуля пробила ему сонную артерию, так как кровь тугой струей хлестала из раны на шее.
При виде крови у Жени закружилась голова, она остановилась и, пошатнувашсь, привалилась к стене. Это был минутный обморок.
Открыв глаза, девушка увидела близко перед собой лицо молодого человека, того самого, который уже несколько дней ходил за ней по пятам.
Юноша достал из кармана пахнущий дорогими духами платок и вытер ее потный лоб. Их взгляды встретились. Женя, будто застыдившись, опустила веки.
Молодой человек робко и нежно гладил руки и волосы Жени.
Перестрелка на Телефонной прекратилась столь же внезапно, как и началась. Кочи решили куда-то переместиться.
Спрятавшиеся в подворотнях городовые возвратились на свои посты.
Женя окончательно пришла в себя, поправила сбившийся на шею платок, одернула платье.
- Я так благодарна вам за помощь, - сказала она. - Вы очень любезны.
Молодой человек приветливо улыбнулся:
- Как вы себя чувствуете?
- Много лучше. Обморок не был случайным, иногда со мной бывает такое...
Глаза молодого человека преданно смотрели на Женю.
- Позвольте мне проводить вас, - попросил он.
Женя кивнула головой. Во взгляде ее была усталость.
- Если это не затруднит вас. Я сама хотела обратиться к вам с такой просьбой.
Они вошли в кафе "Париж" на Торговой улице, сели за столик.
Юноша протянул Жене руку.
- Мы должны познакомиться.
Женя, зная о том, что ее имя и фамилия отлично известны полиции, не сочла нужным вводить в заблуждение своего нового знакомого.
- Евгения Сергеевна, - представилась она. - Можно просто: Женя.
- Константин Иванович, - назвался молодой человек и, улыбнувшись, добавил: - Для вас - Костя.
Почему-то Женя подумала: - "Наверное его так и зовут".
- Я убежден: вы служите в какой-нибудь солидной фирме, - сказал он.
Женя уловила в голосе молодого человека фальшь.
- Увы, нет.
- Где же вы работаете?
- Пока нигде. Сейчас очень трудно устроиться. Я прилагаю много усилий, но пока хожу без работы.
- Если у вас есть желание устроиться на хорошо оплачиваемую работу, могу вам помочь.
- Чтобы устроиться в Баку на хорошую работу, нужны влиятельные покровители, протекция.
- Вы сами можете составить себе протекцию. Хозяева и предприниматели благосклонно относятся к хорошеньким, воспитанным работницам.
Женя покраснела.
- Это мне известно, - с горечью сказала она. - Возможность устроиться на хорошо оплачиваемое место представлялась мне не раз, но ведь за это надо было платить своей честью. Это не для меня. Я не из тех, кто становится игрушкой сластолюбцев, принимающих девушку на работу за ее привлекательную внешность.
