Литмир - Электронная Библиотека

— Ну, спасибо за предупреждение. — Кадзи весело рассмеялся.

— Ты чего это?

Окидзима недоумевающе посмотрел на Кадзи, затем на Митико и тоже засмеялся.

— Ты все-таки молодец. Написать такую штуку, сидя за столом в правлении, — это надо уметь! Нащупал самую суть, так я считаю. Правда, только нащупал, ухватить ее тебе тоже не удалось.

— А в чем же именно не удалось?

— Кабы знал — сам бы написал!

Из дома вышли несколько рабочих, и Окидзима велел им выгружать вещи.

— Я покажу твоей жене вашу квартиру, а ты ступай представься директору, что ли… Вон туда. — И Окидзима показал пальцем на мрачное здание на склоне горы. Даже отсюда видна была огромная вывеска: «Рудник Лаохулин».

10

Директор Куроки, бегло просмотрев красные цифры на не просохшей еще после мимеографа сводке дневной добычи, небрежно швырнул листок на стол. Красным было показано только недовыполнение плана добычи и число рабочих, не вышедших на работу. Теперь он ждал начальников участков, контролеров и других ответственных служащих рудника. Им надлежало являться в кабинет в течение десяти минут после подачи сводки. Опоздание на диспетчерские совещания сотрясало шестипудовую тушу господина директора приступами неукротимого гнева. Все кругом — сплошные бездарности, Куроки был убежден в этом. Если бы главный инженер, контролеры, начальник отдела рабочей силы были такими, как он, Куроки, то Лаохулин, бесспорно, не только выполнял бы, но и перевыполнял план добычи. И не пришлось бы ему выслушивать ехидные замечания директора компании и теоретиков, засевших в правлении. Да что там, он не раз получил бы уже благодарность верховного командования за выдающиеся заслуги в деле укрепления военной мощи империи…

«А получаю одни нагоняи…» — с горечью жаловался он жене в те редкие ночи, когда делил с ней супружеское ложе в казенной городской квартире. Жена осталась в городе, где было правление, — не мог же сын оставить гимназию. Впрочем, Куроки мало-помалу начинал верить, что он из патриотических побуждений пренебрег радостями семейной жизни и обрек себя на лишения, денно и нощно служа родине на «промышленном фронте». На руднике острословы язвили, что вспышки ярости господина директора объясняются вынужденным воздержанием в супружеской жизни… Если судить по усердию, он и впрямь был неплохим директором. У него даже были шансы в недалеком будущем заполучить кресло начальника отдела горных предприятий компании. Но для этого, конечно, он должен был резко повысить уровень добычи на своем руднике.

Директорский стол, как и все в округе, был покрыт мельчайшей желтой пылью. Вытирать ее — дело бесполезное. От пыли из монгольских степей защиты не было. И именно это переполнило чашу его терпения. Он схватил сводку и стал ожесточенно сметать ею пыль со стола…

Начальники участков и участковые контролеры нехотя шли к директору, проклиная заведенный им порядок ежедневных докладов, а вернее, ежедневных взбучек и разносов. За себя они не особенно тревожились — им было чем оправдаться. Сегодня, как и обычно, они собирались доложить, что отдел рабочей силы опять не досылает рабочих.

Так они и сделали. Как обычно, директор выдал весь запас брани, заготовленный им на сегодня. Окадзаки, контролер первого участка, огрызнулся:

— Да что, вчера, что ли, это у нас началось?

Он напомнил, что сегодня в первую смену вместо положенных двух тысяч пятисот человек спустилось только полторы тысячи.

Директор перевел взгляд на начальника первого участка Сэкигути.

— Кроме того, у нас хроническая нехватка механизмов и крепежных материалов… — сказал тот.

— А кроме того, господин Сэкигути, у нас война! — Нытье этих людишек еще больше разъярило директора. — А работать все равно надо, и именно потому, что у нас многого не хватает.

— Так хотя бы рабочих давали достаточно! — снова ввязался Окадзаки. — Ведь говорят же везде, что этих самых «людских ресурсов» у нас хоть отбавляй. Не хватает агрегатов — это я понимаю, взять негде, так подкиньте хотя бы этих скотов, а тогда и спрашивайте с меня. Я их в гроб загоню, а план выполню!

— У вас? — Директор повернулся к начальнику второго участка.

— Да примерно так же, — ответил тот, переглядываясь со своим контролером. — Не ладится у нас, правда, с транспортерами, но это, как говорится, полбеды, будь у нас рабочих достаточно…

— Хватит, все ясно! Подавай вам механизмы, подавай вам рабочих! Скажите прямо, что вы отказываетесь работать, пока вам не будут созданы идеальные условия…

Лицо директора пылало. Глаза метали молнии. Инженеры переглянулись, подавляя насмешливую улыбку; сегодня Куроки на взводе от монгольского ветра, что ли…

— Да ничего такого мы не говорим, — ухмыльнулся Окадзаки. — Мы только просим, чтобы в отделе рабочей силы немного пошевеливались…

— Без тебя знаю, что все упирается в этот чертов отдел, — перебил директор. — Но там люди стараются не меньше вашего. А вы делайте то, что вам положено! Какая у тебя выработка на одного рабочего? А? То-то!

Окадзаки стоял, скрестив руки на богатырской груди, и молча сверлил директора глазами, в которых тот мог безошибочно прочитать все, что о нем думали: «Напрасно хорохоришься, директор! Хотел бы я посмотреть, что ты станешь делать с первым участком без Окадзаки! Вот когда ты запоешь!»

Дверь кабинета приоткрылась, послышался скрип песка под ногами. В кабинет нерешительно вошел Кадзи.

Он представился директору. Выслушав Кадзи, директор познакомил его с остальными.

— Ты как раз вовремя, — сказал директор. — Мы здесь только что говорили об отделе рабочей силы. Отстает он у нас. Устал с дороги? Понятно. Но тебе полезно будет послушать, что говорят эти господа. Садись.

Кадзи пришлось сесть. Это не входило в его планы. Он надеялся, что на сегодня его оставят в покое, хотел помочь Митико привести в порядок новое жилье, смыть желтую пыль и отпраздновать первый день новой жизни…

— Что рудник не выполняет плана добычи, ты, безусловно, знаешь. Кто в этом виноват? В значительной мере отдел рабочей силы! Из этого следует, дорогой Кадзи, что отдел рабочей силы не содействует победам императорской армии. Ясно?

Кадзи слушал, изобразив на лице почтительность и внимание. От него не ускользало и то, что эти четверо рядом не принимают всерьез разглагольствования Куроки. Он разглядывал лысеющую голову директора, обремененную явно не столько заботами о положении на фронтах, сколько тревогой за собственное благополучие.

— Ты, вероятно, знаком с нашей статистикой. Но я все же напомню, что у нас на руднике числится десять тысяч рабочих, а на работу выходит не более пятидесяти процентов. Довести выход на работу хотя бы до семидесяти процентов — и мы сможем выполнять план. Конечно, с большим напряжением, но сможем. Вот какое у нас мнение…

Повинуясь здравому смыслу, Кадзи собирался заметить, что ему трудно судить о положении дел, с которым он по сути не знаком, но остановился под колючим взглядом Окадзаки. Выражение белесых глаз на мясистой, багровой физиономии контролера первого участка недвусмысленно говорило: «Нашел с кем советоваться — с молокососом!» И Кадзи кратко ответил:

— Полагаю, что ваши расчеты в основном верны.

— Так вот, на тебя и Окидзиму ложится задача — любой ценой довести выход рабочих до этого уровня. Для этого, полагаю, тебя и прислали сюда, не так ли?

Кадзи кивнул.

И когда директор спросил, что же он намерен предпринять, Кадзи решил не отговариваться незнанием обстановки, что в его положении было бы, вообще говоря, естественно.

— Конкретные предложения я доложу потом, — сказал он, — после обсуждения дел с Окидзимой, а пока хотел бы начать с уточнения численности рабочих, закрепленных за рудником. Ведь тут всякое, может быть: подрядчики могут, например, показывать лишних людей в списках артелей, чтобы получать лишние пайки. На бумаге рабочий числится, а на руднике его нет…

— Да, Окидзима в свое время говорил об этом. Но как это проверить?

8
{"b":"234148","o":1}