— Позвони Дудиной. Сегодня пятница, не позже понедельника тебе надо улететь.

Дудина занималась организацией отпусков для всего Рублево-Успенского шоссе.

— Ты уверен, Вадим? — заныла я. Он ласково улыбнулся.

— Если будет совсем скучно — позвони, прилечу тебя развлекать.

Дудина сказала, что в выходные поставить визу нереально, а без визы улететь можно только на острова. Или в Турцию.

Я вспомнила про турецких аниматоров и отказалась.

— А в понедельник? Можно ведь утром поставить визу?

— В Европу — нет. Дорогая, это просто невозможно. Дай мне хотя бы три дня.

— Наташа, мне надо улететь в понедельник. Чтоб было тепло и самолет первым классом.

— Только это? Больше никаких условий? Я пожала плечами.

— Только это.

— Тогда улетишь. Собирай вещи. Вечером позвоню и скажу пункт назначения.

Вадим посмотрел на часы и извинился.

— Мне пора.

Я решила остаться. Заказать себе бокал красного вина и спокойно подумать обо всем.

Мы расцеловались с Вадимом, избегая смотреть друг другу в глаза. Я хотела сказать ему что-то хорошее, хотя бы просто «спасибо», но он не дал мне такой возможности: быстро развернулся и вышел, даже не помахав рукой на прощание.

Я позвонила водителю. Сказала, что они больше не нуждаются в охране. Он хотел спросить о чем-то, но по моему сухому тону понял, что вдаваться в подробности по телефону я не собиралась. Я от души поблагодарила его и извинилась за все неприятности, которые мы ему доставили.

Я уже попросила счет, когда сквозь стеклянную входную дверь увидела Лену под руку с Олежеком.

— Надеюсь, мы не соперницы? — шепнула Лена мне на ухо.

— Только если ты не претендуешь на титул «Московская красавица-2004», — ответила я, и Лена радостно рассмеялась.

Олег вызвался проводить меня.

— Я влюбился в твою подругу, — сообщил он. Я изобразила улыбку.

— Не волнуйся, — сказал он, глядя мне прямо в глаза, — я про тебя ничего ей не расскажу.

Я кивнула. Он, наверное, ждал от меня подобного же ответного жеста, но я промолчала.

Интересно, где они познакомились?

Мне позвонил брат водителя. Сказал, что хочет поговорить и приедет в понедельник в офис.

— О чем? — вежливо спросила я.

— Ну, как… — он замялся, — вы же понимаете…

— Я не понимаю.

— Наша мама… она…

— Я улетаю в понедельник. Вам привезет деньги женщина по имени Алекс. Всего вам доброго.

— Я улетаю, — сказала я Алекс. — Надолго.

— Возьми меня с собой. — Она умоляюще посмотрела на меня.

— Я подумаю, — пообещала я.

Она по— дурацки щелкнула каблуками и радостно улыбнулась.

«Я улетаю», — подумала я и поняла, что эта мысль мне приятна.

Мне устроили пышные проводы.

Собрались все, кроме беременной Кати. Состояние здоровья ее мамы не улучшилось. Она умирала.

Олеся церемонно приглашала всех на свое венчание. В Иерусалиме. В православном храме, конечно.

Кира была без собаки, потому что от частых перекрашиваний у Блонди началась перхоть и ее невозможно было взять на руки.

Ее муж так и не вернулся. Кира мечтала о том мгновении, когда он снова появится в ее доме.

— Я дам ему по роже, — обещала Кира, — а потом ударю в пах.

Лена была счастлива своим новым романом с Олежеком. В ее ушах сверкали шопардовские сердца — его подарок в честь недели их знакомства.

Вероника наконец приняла своего мужа таким, каков он есть, и перестала расстраиваться из-за его частых отлучек. Также она перестала грозить ему разводом или милицией. Он в свою очередь перестал с ней драться.

Мы пили шампанское в «Грине» на Кутузовском. Ресторана дороже найти в Москве невозможно, но зато и публика соответствующая. У меня была золотая дисконтная карта — двадцатипроцентная.

— Девочки, у кого в Думе кто-нибудь есть? — спросила Вероника заплетающимся языком. — Нужен законопроект об управлении автомобилем с шестнадцати лет. В присутствии взрослых.

— Зачем? — удивилась Олеся.

— Игорь дочери на шестнадцатилетие машину дарит, а прав-то у нее нет…

— Девочки, с кем это Оля? — отмахнулась от Вероники Лена и показала глазами на хозяйку спортивного магазина, любительницу пластической хирургии.

После последней операции ее груди разъехались в стороны так, что мешали рукам свободно висеть вдоль туловища Она немножко стала похожа на штангиста в среднем весе перед выступлением.

Оля была с мужем одной нашей приятельницы.

— Никакой он ей не муж, — возразила Олеся, — они не расписаны.

— Какая разница! — возмутилась Кира. — У них же ребенок! Девочки, давайте с ней не поздороваемся!

Мы завели оживленную беседу и, когда Оля проходила мимо нашего стола, якобы не заметили ее. Одна только Олеся исподтишка ей улыбнулась и кивнула.

В девять мы засуетились. Через два часа у меня был самолет. В Индию.

— Я нашла тебе потрясающее место, — сообщила мне Дудина в пятницу вечером, — «боинг», первый класс, лететь всего шесть часов, погода отличная — умеренная жара, гостиница великолепная, SPA, и — недорого. Я слушала с замиранием сердца.

— Индия, — выдохнула Дудина, — визу мне поставят в понедельник утром. Счастливого пути.

Я боялась летать, и Лена дала мне имован — специальное лекарство от страха в самолете.

— Правда, его с алкоголем не рекомендуют, — произнесла она между прочим, — немного действует на память. Можешь одно и то же рассказывать несколько раз. Но ты же спать будешь?

Лена потянула меня за рукав, потому что я отправилась в зону VIР. Посадка на мой самолет уже началась.

— VIР тебе никто не заказывал. — Лена тяжело выговаривала слова и поглядывала на палатку с алкогольными напитками. Мы решили, что успеем выпить в баре еще по бокалу вина. Потом еще по бокалу.

Когда я шла на посадку, мое имя уже объявляли по громкоговорителю.

Первый класс был полон.

Мой сосед заказал себе коньяк, даже не дожидаясь взлета.

Я смотрела из иллюминатора на бегущие огоньки взлетной полосы, и все, связанное с Москвой, становилось далеким и неважным.

Разрешили отстегнуть ремни, и я перевела сиденье в горизонтальное положение.

— Может быть, коньяк? — предложил мой сосед.

Я подумала секунду и вернула сиденье обратно.

Мы пили коньяк и мило болтали. Я рассказывала ему про Индию все, что успела прочитать за выходные в путеводителе.

Стюардесса разбудила меня, когда самолет шел на посадку.

— Доброе утро, — сказала я соседу, стараясь не дышать на него перегаром.

Он кивнул и улыбнулся.

— Очень хочется посмотреть на Индию, — проговорил он.

— Да. Вы знаете, у них есть очень интересный обычай… — И я собралась рассказать ему про то, что женщины носят на руке такое количество браслетов, сколько лет они замужем.

— Знаю. — Он мягко остановил меня. — Эту историю я слышал вчера семь раз.

Очень кстати стюардесса поставила передо мной поднос с завтраком.

Мы вышли из самолета.

Воздух Индии наполнен запахом пряностей и авантюр.

Руки стали скользкими уже через секунду от повышенной влажности.

Аэропорт в Дели был похож на аэропорт Шереметьево в 1988 году. Даже еще и в 1990 году.

На некоторых такси гордо красовалась надпись: Air Condition. Я выбрала одно из них.

— Вы изменили свой маршрут? — вежливо поинтересовался мой попутчик. Его звали Костя, но я этого не помнила.

Оказывается, мы с ним останавливались в одной гостинице и еще вчера договорились добираться туда вместе. Его встречал «мерседес» с водителем.

По дороге в гостиницу других «мерседесов» я не видела.

Зато на глаза мне попались: слон, вышагивающий по тротуару с человеком в белоснежном наряде; стайка обезьянок на поводке (неплохая идея для Киры вместо ее Блонди); абсолютно голый гражданин, прогуливающийся со скучающим видом; огромное количество нищих в наглаженных брюках и разноцветных сари, расшитых стразами. В Москве я бы могла пойти в таком на какой-нибудь прием. Еще были коровы, поджарые и вальяжные, они лежали посередине дороги и делали вид, что машины им не мешают.