Ощущение себя живым человеком во многом связано со способностью испытывать различные чувства, как хорошие, так и неприятные. Одновременно у человека должно быть выработано представление о том, что они означают, и способность контролировать эти чувства так, чтобы не дать им играть главенствующую роль, целиком и полностью подчиняя себе его жизнь. Когда я была больна, мои чувства были недоступны пониманию, они были бессловесными и хаотическими и выражались через конкретизацию. Я не говорила «Я испытываю такую фрустрацию, что готова рвать на себе волосы!», а по настоящему рвала на себе волосы. Я не объясняла, что зашла в такой тупик, что мне впору биться головой об стенку, а действительно билась лбом об стенку. Когда мне становилось совсем невмоготу, я не говорила себе мысленно, что для меня наступило «волчье время»[19], а действительно видела перед собой волка. Очень красочно, живо и креативно, но в то же время очень изнурительно, словно необъезженный степной конь. Очень много энергии, жизни, грациозность и свобода движений, пленительная красота, которой легко залюбоваться, и в то же время полная неприступность, так как приблизиться к нему можно только с риском для жизни. Цель была не в том, чтобы превратить неукротимые чувства-мустанги в кроткого пони, на котором катают детей в школе верховой езды, а в том, чтобы приручить их и сделать более управляемыми, чтобы они с пользой тратили свои возможности для взаимодействия с другими силами. Для дрессировки чувств мне необходимо было заменить и дополнить образы и конкретные действия словами, научиться видеть взаимосвязь между внешними событиями и моими чувствами. Для меня было важно научиться распознавать свои чувства и пользоваться ими, вместо того чтобы, как раньше, с ними бороться. На это потребовалось время, но происходило это так же постепенно, как постепенно происходит дрессировка дикого коня. Одним из первых открытий, которое я сделала сидя одна в квартире во время отпуска, было то, что я, оказывается, вовсе не грущу и что я не больна. Мне просто было скучно, я вообще быстро начинаю скучать, когда вокруг становиться слишком тихо. Я-то думала, что у меня опять начинается болезнь, и поэтому старалась жить как можно спокойнее, чтобы не вызвать ухудшения под влиянием стресса. Обнаружив, что на самом деле я просто скучаю, я поняла, что могу взяться за осуществление новых проектов и заняться тем, что мне нравится. Оказалось, что это помогает гораздо лучше, чем покой и отдых. А как же иначе! Ведь и бензин — это жидкость, а жидкостью обычно заливают огонь, однако заливать огонь бензином так же неправильно, как лечить скуку ничегонеделанием. Все оказывается очень просто, когда ты узнал что к чему, но пока ты ничего не знаешь, все выглядит очень сложно.
Итак, я научилась лечить скуку активной деятельностью. Это помогло, но что-то еще мешало. В странном, болезненном ощущении пустоты были замешаны разные чувства. Это была не скука. Оставалось еще что-то другое. Немного покопавшись, я поняла, что это было. Это была тоска по утраченным вещам. Тоска по надежности и безопасности, по уюту, по общению. Тоска по тому человеческому теплу, которое несмотря ни на что, я получала в больничных отделениях. Я поняла, в чем дело, но уступать этому чувству не захотела. Я знала, что больница для меня пройденный этап. На нынешнем этапе мне нужны были не надежность и безопасность, а новые вызовы. Я выяснила, о чем я тоскую, но мне было понятно, что безопасность, которая была мне так необходима прежде, теперь для меня вредна и может стать помехой на моем пути. Но в то же время я не была уверена в том, что смогу устоять против соблазна, и понимала, что я должна что-то делать, так как тут, кроме меня самой, мне никто не поможет. И тогда я сделала самое лучшее из всего, что могла придумать, — завела себе собаку. Собачка была добрая и ласковая. Она стерегла меня ночью, если мне не спалось, она давала мне мотивацию для того, чтобы лишний раз выйти на прогулку, благодаря ей у меня завязывались разговоры с соседями, она была моей компаньонкой в одинокие вечера. И она от меня зависела. Теперь уж я не могла лечь в больницу: кто же без меня будет ухаживать за Кией? Потому-то я и впустила ее в свою жизнь. Ее главной задачей было позаботиться о том, чтобы я не сделала ничего такого, что теперь уже было бы для меня не полезно.
В моей специальности, психологии, мне особенно нравится одна черта — а именно то, что в этой науке так мало окончательных ответов. Разумеется, многое нам известно, существует многое, что является общим для всех людей, многое считается точно установленным, но одним из самых важных моментов, которым я научилась во время моего обучения, является необходимость рассматривать каждую ситуацию в совокупности всех ее сложностей. Что-то может быть правильно, но и противоположное тоже может быть правильным при других обстоятельствах. Во многих отношениях люди в принципе одинаковы. И в то же время каждый отдельный человек и каждая отдельная ситуация представляют собой совершенно уникальную картину. Это и есть самое интересное. Для меня было правильно и принципиально важно «не поддаваться искушению новой госпитализации». В другой ситуации это же решение было бы совершенно ошибочным. И тогда задачей было бы не избегать госпитализации, а решиться на нее. Если бы я завела себе собаку слишком рано, до того как пришло время обзаводиться собакой, это не привело бы ни к чему хорошему ни для меня, ни для бедной собачки. Для других людей обзаводиться собакой, возможно, было бы правильнее в какой-то другой момент, а для третьих такое решение, может быть, вообще было бы ошибкой. Им нужен совершенно другой ответ на стоящие перед ними вопросы. В одном из отделений, где я лежала, висела на стене молитва о душевном спокойствии, которую используют у Анонимных Алкоголиков: «Боже, дай мне мужества изменить то, что можно изменить, дай силы выдержать то, чего нельзя изменить, и мудрости, чтобы отличить одно от другого». Я несколько раз останавливалась перед доской объявлений, перечитывала эти слова и думала, что они попадают в самую точку. Иногда самое правильное — это смириться с ситуацией, в других случаях правильно будет бороться. Главное научиться видеть разницу, быть достаточно мудрым и достаточно мужественным, чтобы заглянуть вглубь себя и понять, что тебе на самом деле нужно в данный момент.
В «Бесконечной истории» писателя Михаеля Энде[20] его герой Бастиан Бальтазар Букс попадает в сказочную страну Фантазиа. Там он получает амулет императрицы детства с надписью «Делай, что ты хочешь». Бастиан ошибочно понял это как совет делать все, что тебе нравится. Он начинает делать все, что ему вздумается и чего захочется, его поступки импульсивны и беспорядочны. И он не замечает, что каждое исполненное желание что-то отнимает у него самого: какое-нибудь воспоминание, твердое знание того, кто он такой, откуда пришел и к чему идет. В конце концов, он уже не хочет возвращаться в действительный мир, но желает стать властителем Фантазии. Однако, прежде чем он дошел до этого, его останавливают, и он попадает в старый императорский город, где живут пропавшие души. Там он встречает всех тех, кто раньше него пытался стать императором страны Фантазии, но кончил тем, что потерял все, включая себя самого. Я знаю это место. Я там побывала. Михаэль Энде называет их бывшими императорами Фантазии, в диагностике они называются психозами. Причины, по которым можно попасть в нереальный мир психоза или Старый город императоров, бывают разными, но, по моим наблюдениям, результат всегда одинаков. Чувства, мысли, мечты начинают заправлять всем, не получив предварительно дрессировки, действуя без системы, без ограничений, без слов, которыми можно ввести планы и импульсы в определенные рамки. Человек перестает владеть собой и реальностью, становится императором фантазии и безумия, и все погружается в бессмысленный хаос. В старом императорском городе не осталось никаких желаний, а без желаний невозможно выбраться из страны Фантазии. У Бастиана кое-какие желания еще оставались, и это помогло ему выбраться и вернуться домой. Вот и у меня тоже было одно желание, ясная и определенная цель, и она помогла мне вернуться в действительный мир и направить мои действия на нужный путь.
