Моя Клодия — ветеран: ей уже седьмой год. Со дня её рождения мы продали двадцать четыре Клодии; сейчас модификат уже снят с производства. Скульпт очень красивый, девичье лицо с громадными глазами и чудесной улыбкой; когда‑то её лепил я сам, с кинозвезды, оставшейся в эпохе плоских фильмов. Корпус — без гламурно-плейбойского утрирования, нежное тело с узкими бёдрами, с маленькой грудью. Редко кто такое заказывает, обычно мы продаём гораздо более пышных девочек. Вообще, вряд ли у кого‑то из наших заказчиков ещё жива старая Клодия в первозданном виде. Первые версии были с довольно скудной мимической программой, двигались слишком резко, рывками, позы не блистали естественностью. Но моя — совсем иное дело. На своей я проверял все нововведения, весь апгрейд и дополнительные функции. К тому же, она сама всё время учится — ИскИны наблюдательны, Клодия наблюдает за живыми женщинами, пытается копировать движения и мимику. По ночам занимается модификациями себя самой; начала очень рано, ей ещё и года не было. Впервые застав её за этим занятием, я был очарован умилительным зрелищем: мех, сняв маску из псевдодермы, перед зеркалом монтирует новую мимическую схемку в районе правого верхнего века.

«Зачем это, малютка?» — спросил я, восхитившись. «Я убираю синхронизатор, босс, — сказала Клодия. — Из‑за него я лишена возможности двигать веками поочередно, и не могу подмигнуть, как это делают настоящие женщины».

Идея была блистательна. Мы с Клодией довели механизм подмигивания до пластического совершенства — быстро выяснилось, что верхних век мало, надо задействовать и нижние, и бровь, и часть схемы, управляющей щекой — и потом уже пустили его в серийное производство. Сейчас все наши детки кокетливо подмигивают; правда, для парней пришлось вносить поправки.