Пятнадцать лет я учила их довольно простому способу взаимодействовать с нарисованными картинками, импровизируя и медитируя. За это время мне довелось работать с разными людьми – от управляющих корпорациями, которые стремились стать новаторами и обогнать конкурентов, до молодых мам, пытающихся свыкнуться с непривычной ролью. Каждый, кто бросил одну работу ради другой, впервые стал родителем или потерял близкого человека, знает, что такое быть сбитым с толку, мучительно сомневаться в себе и чувствовать себя потерянным. Переживание перемен – один из самых трудных тестов на выносливость. Способность принимать новое и приспосабливаться к ситуации требует навыков, которых не прививают в школе. Гибкость, готовность рисковать и способность находить варианты – все это необходимо в жизни, полной бесконечных изменений.
Перемены в жизни моих студентов были разнообразными – начиная от бытовых и заканчивая катастрофическими. Были писатели и художники, искавшие выход из творческих тупиков; люди меняли работу, боролись с болезнями или переживали потерю; они поступали в вуз, женились, разводились и выходили на пенсию. Я видела, как женщины, подвергшиеся насилию, рисовали с мужеством и сочувствием по отношению к другим. Были те, кто просто хотел прикоснуться к творческой стороне себя, больше о себе узнать и понять, что заставляет их жить.
Когда студенты рисуют, я не знаю и не хочу знать, что стоит за их борьбой с перфекционизмом, страхом, тоской или любыми другими ограничениями, которые отражаются на бумаге. Достаточно того, что мы находим способ выразить свои чувства, не позволяя им заводить нас в тупик. Порой много времени спустя я узнаю, что рисование помогло моим ученикам жить дальше.
Лоррейн с помощью программы государственного финансирования проводит уроки искусства для детей из малоимущих семей. Она постоянно искала способы вывести учеников на более глубокий уровень, где не было бы самокритики. Она решила пройти мой курс, чтобы распознать собственные блоки, к тому же она почувствовала, что это благоприятно скажется на преподавании. Мы работали с ее внутренним критиком, который мешал ей рисовать, и параллельно она тренировалась самостоятельно. С помощью рисования она нашла в себе силы признать, что пора пройти обследование на предмет дислексии, а также адаптационного и конверсионного расстройств. Во время визуальной терапии, оказавшейся физически и эмоционально трудной, она поняла, что лучший способ освободиться от переживаний – взять альбом, кисть и дать «все, что нужно» маленькой напуганной девочке, которую она обнаружила в себе.
Карла, редактор книг, взялась вести художественный дневник, когда предсвадебное волнение стало угрожать предстоящему радостному событию. Вместо того чтобы закрыться, она нарисовала свой путь через отрицательные эмоции. Это помогло ей приступить к работе над новой книгой в тот момент, когда она не знала, с чего начать. Рисование освобождает мышление.
Двое ученых использовали найденный мною способ, чтобы «выбросить лишнее из головы» и определить, какие блоки им мешают. Джефф научился проходить сквозь блоки и создал особую мантру «Мне все равно», которую он сопровождал пожатием плеч. Это помогало ему снова погрузиться в рисование, когда неопределенность сбивала с толку. Дорис применила технику в своей работе. Она использовала повествовательный аспект рисования, чтобы научить сотрудников объяснять обширные и сложные концепции простым языком, сделать их доступнее для понимания.
Диана, художник и дизайнер, прибегла к рисованию, чтобы было легче воспринимать трудного босса и дотянуть до пенсии. Позже она использовала навыки, обретенные в мастерской, чтобы научиться выживать на пенсии. Перед ней открылись возможности, которые, как она думала, были ей не по зубам. Вот ее слова:
Упражнения, которые мы делали в мастерской, это разновидность памяти, но не интеллектуальной, а телесной и душевной. Я запомнила, каково это – бояться продолжить рисунок, который мне действительно нравился. Что будет, если я испорчу ту часть, которую только что нарисовала и которая мне по душе? Что если, оставив работу, я разрушу свою жизнь? Я продолжила рисовать и одновременно с появлением новой восхитительной картинки почувствовала огромную радость. Точно так же я каждый день переживаю минуты победы. Я воспринимаю новый этап своей жизни как чистый лист, на котором вольна делать ошибки и превращать их в нечто прекрасное, о чем не могла даже мечтать.
НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА МОЗГ
Развивая технику рисования в дневнике, я искала научное обоснование тому, что я делаю, и потому углубилась в последние исследования мозга, информацию о том, как он работает в момент вдохновения. Я тщательно изучила труды невролога Оливера Сакса, чья работа сосредоточена на удивительной взаимосвязи мышления и тела. За последние десять лет исследования в области неврологии привели к формированию нового видения механизмов работы мозга. Некоторые из этих открытий я включила в книгу в тех местах, где они уместны при обсуждении творческого процесса. Ниже я привожу базовую информацию, знание которой пригодится для чтения этих научных справок.
Прежние представления, согласно которым мозг взрослого человека – это неизменный орган, отступили в прошлое в свете новых исследований. Появление компьютерной томографии (MRI), распознающей активность мозга, помогло увидеть его как более гибкое образование, способное создавать новые нейронные связи. Взаимодействие наук в исследовании поведения и обучаемости привело к более современному видению, которому и будут посвящены эти научные справки. Но давайте начнем с азов.
Основные части мозга – полушария, мозжечок и ствол головного мозга. Полушария работают совместно. Две стороны соединены между собой и обмениваются информацией через «мост», называемый мозолистым телом. Прежние воззрения связывали способность к творчеству исключительно с правым полушарием, а левому приписывали логическое и символическое мышление. Но с помощью компьютерной томографии стало возможно определить, какие нейроны действуют при тех или иных мозговых процессах. Теперь творческое начало не считается исключительно прерогативой правого полушария, доказано, что для этого требуется участие обоих полушарий.
Полушария головного мозга
Самая большая из трех основных частей мозга
Полушария головного мозга и лимбическая система
Внешний слой полушарий – кора головного мозга, известная как «серое вещество», покрывает состоящий из ядер второй слой, или «белое вещество». Верхний слой вдвое толще внутреннего и наполнен нейронами, которые есть только у человека. Он обеспечивает способность мыслить линейно и абстрактно – то есть математически. Этот извилистый слой содержит около ста миллиардов клеток, у каждой из которых от тысячи до десяти тысяч синапсов[1], и приблизительно сто миллионов метров «проводки», упакованной в вещество, которое размерами и толщиной напоминает салфетку для официального ужина.
Слой, лежащий ниже, у нас такой же, как у остальных млекопитающих, – в эволюционном плане это самая старая часть мозга. Клетки коры составляют лимбическую систему и нередко определяются как эмоциональный, или рептильный мозг. Когда информация поступает к нам через органы чувств, лимбическая система выдает эмоцию в ответ на входящие данные. Должно быть, для вас не станет сюрпризом, что эмоциональные функции не меняются с годами. На лимбическом уровне мы реагируем на определенный раздражитель практически так же, как в молодости.
Три зоны лимбической системы – это поясная извилина, которая способствует концентрации внимания, гиппокамп, отвечающий за восстановление и хранение воспоминаний, и миндалевидное тело. Миндалевидное тело – возможно, наиболее знакомая вам зона, – «сканирует» внешние раздражители, чтобы определить уровень опасности (тот самый механизм «бей или беги»).
