Ну и оказалось, что и сам Джерри тоже пережил много несчастий и даже не мог жениться снова из-за своей жены. Они с ней никогда не любили друг друга, но она была суфражисткой и сама предложила Джерри на ней жениться. Ну и что ему оставалось делать?

Так мы катались по всему парку, беседуя и философствуя, пока совсем не стемнело, и в конце концов я сказала Джерри, что считаю птичью жизнь высшей формой цивилизации. Ну и тогда Джерри назвал меня своим «маленьким мыслителем», и я совсем не удивлюсь, если мои мысли дадут ему какие-то идеи для его новых романов. Потому что Джерри сказал, что никогда раньше он не встречал девушек с такой внешностью, как у меня, и с такими мозгами, как у меня, и что он уже почти отчаялся найти свой идеал, когда наши пути вдруг пересеклись. Ну и тогда я сказала, что такие встречи, как наша, — это судьба. И тогда Джерри сказал, что я очень напоминаю ему Елену Троянскую, которая была родом из Греции. Но единственный грек, которого я знаю, — это греческий джентльмен по имени мистер Георгополис, который очень, очень богат. Таких джентльменов, как он, мы с Дороти называем «покупателями», потому что в любую минуту ему можно позвонить и пригласить его пройтись по магазинам, и он всегда, в отличие от всех других джентльменов, будет в полном восторге. И его, похоже, не волнует, что сколько стоит. Но я хочу сказать, что мистер Георгополис также и весьма культурный джентльмен, потому что у меня не так уж много знакомых джентльменов, которые могли бы обратиться к официанту по-французски. А кроме того, мистер Георгополис может говорить еще и по-гречески, а на это уж и вовсе не многие из джентльменов окажутся способны.

Теперь я очень стараюсь, когда пишу дневник, потому что я пишу его для Джерри. Ну, то есть я хочу сказать, что мы собираемся как-нибудь вечером вместе почитать его, сидя у камина. Правда, Джерри уезжает сегодня вечером в Бостон, где будет читать лекции о своей работе, но он сразу же вернется, как только освободится. Ну а что касается меня — я собираюсь совершенствоваться, пока не будет Джерри. Сегодня, например, мы с ним идем в музей на Пятой авеню, потому что Джерри хочет показать мне очень, очень красивый кубок, сделанный старинным ювелиром по имени мистер Челлини. И еще он хочет, чтобы я прочла очень, очень замечательную книгу о жизни мистера Челлини и не скучала, пока он будет в Бостоне.

Ну а сегодня утром мне позвонил тот знаменитый драматург — мой друг по имени Сэм — и сказал, что хотел бы пригласить меня на литературную вечеринку, которую он с друзьями устраивает в Гарлеме, но Джерри не желает, чтобы я выходила с Сэмом, потому что Сэм всегда рассказывает сомнительные анекдоты. Но лично я мыслю достаточно широко и всегда говорю, что не считаю анекдот сомнительным, если он достаточно смешной. Ну, то есть я хочу сказать, что у меня самой огромное чувство юмора. Но Джерри говорит, что Сэм не всегда разборчив в анекдотах и что он, Джерри, предпочитает, чтобы я с ним не выходила, поэтому я собираюсь остаться дома и читать книгу о мистере Челлини, потому что единственное, что меня по-настоящему волнует, — это совершенствование моего ума. И пока Джерри будет в Бостоне, я не собираюсь делать ничего другого, кроме как совершенствовать свой ум. Ну, то есть я хочу сказать, что только что я получила телеграмму от Вилли Гвина, который вчера приехал из Европы, но я не собираюсь волноваться по этому поводу. Вилли Гвин, конечно, приятный парень, но никогда ничем серьезным не занимался, и я не собираюсь тратить время на таких, как Вилли, после того как я познакомилась с таким джентльменом, как Джерри.

Сегодня утром я в полной депрессии. Так всегда бывает, когда мне нечем занять свой ум. Потому что я решила не читать книгу мистера Челлини. Ну, то есть я хочу сказать, что местами она, конечно, очень забавна, потому что довольно рискованна, но этих мест не так уж много, а мне никогда не нравилось листать всю книгу в поисках забавных мест, особенно когда их в книге не так уж много. Ну и я не стала зря тратить время, а просто сегодня утром велела Лулу выкинуть из головы домашние дела и вместо этого прочитать книгу «Лорд Джим», чтобы потом пересказать мне ее, чтобы я улучшила свой ум, пока Джерри находится в отъезде. Но, давая Лулу книгу, я ошиблась и вместо «Лорда Джима» дала ей «Самовлюбленный ниггер», что могло бы оскорбить ее чувства. И я хочу сказать, что я не знаю, ну, в общем, почему автор не мог сказать «черный» вместо «ниггер»? Ведь у них, у негров, точно такие чувства, как у нас.

Только что я получила телеграмму от Джерри о том, что он вернется завтра, и несколько орхидей от Вилли Гвина, так что теперь я могу по крайней мере пойти в театр с Вилли, чтобы развеяться, потому что, в конце концов, он очень мил. Ну, то есть я хочу сказать, что он никогда не доставляет неприятностей, а сидеть дома и ничего не делать, кроме чтения, все-таки тоскливо, особенно если и книга не такая уж захватывающая.

Я была так расстроена сегодня утром, что даже обрадовалась, получив письмо от мистера Эйсмана. Потому что вчера вечером Вилли Гвин зашел за мной, чтобы идти в «Фоли», но был так пьян, что мне пришлось звонить в его клуб и просить их прислать такси, чтобы отвезти его домой. И в результате оказалось, что в девять часов вечера мне пришлось остаться дома вдвоем с Лулу.

Заняться мне было решительно нечем, и я позвонила в Бостон, чтобы поговорить с Джерри, но не застала его. Потом Лулу попробовала научить меня играть в маджонг, но я никак не могла сосредоточиться, потому что была очень расстроена. Ну а сегодня мне, наверное, лучше было бы отправиться к мадам Франсез и заказать себе несколько новых платьев, чтобы немного приободриться.

Да, только что Лулу принесла мне телеграмму от Джерри, в которой говорится, что он приедет сегодня вечером, но что мне не следует встречать его на вокзале из-за репортеров, которые всегда встречают его повсюду, куда бы и откуда бы он ни приехал. Но он сообщил также, что приедет прямо ко мне, потому что ему срочно надо кое о чем со мной поговорить.

Ах, какой вечер мы провели вчера! Ну, то есть я хочу сказать, что оказалось, что Джерри безумно влюблен в меня. Потому что все время, пока он был в Бостоне, читая лекции в женских клубах, он, по его словам, смотрел на лица в этих клубах и понял наконец, что раньше никогда не сознавал, как я прекрасна. Ну и еще он мне сказал, что такая девушка, как я, единственная во всем мире!

Но оказалось, что Джерри думает, что мистер Эйсман просто ужасен и что ничего хорошего из нашей дружбы быть не может. И я хочу сказать, что я была удивлена, потому что мне казалось, что они оба хорошо ладят друг с другом. Но оказалось, что Джерри не желает, чтобы я впредь встречалась с мистером Эйсманом. И еще он хочет, чтобы я бросила все и начала учить французский, и еще сказал, что он разведется и мы поженимся. Потому что оказывается, что Джерри не нравится тот образ жизни, который ведем мы все в Нью-Йорке, и что он хочет, чтобы я вернулась к папе в Арканзас, а он пришлет мне книги для чтения, чтобы мне не было там скучно. Ну а потом он дал мне кольцо своего дяди-масона, которое по традиции переходит из поколения в поколение аж со времен царя Соломона и которое Джерри никогда не позволял своей жене даже примерить, в качестве нашего обручального кольца. И сегодня вечером одна его знакомая леди собирается принести мне новую систему для изучения французского, которую она сама придумала.

Но я по-прежнему была расстроена и не могла уснуть всю ночь, думая о тех ужасных вещах, которые Джерри говорил мне о Нью-Йорке и о мистере Эйсмане. Конечно, я понимаю, что Джерри ревнует меня ко всем моим друзьям-джентльменам, и, конечно, я и сама никогда не думала, что мистер Эйсман похож на Рудольфо Валентино, но Джерри ведь сказал, что он просто вздрагивает от ужаса всякий раз, как только подумает, что такая милая девушка, как я, дружит с таким джентльменом, как мистер Эйсман. Ну, и от этих мыслей я чувствую себя совсем больной. Ну, то есть я хочу сказать, что Джерри любит поговорить, а мне всегда казалось, что разговоры утомляют и забивают мозги такими вещами, которые вам никогда и в голову прийти не смогут, когда вы чем-то заняты. Однако Джерри не возражает, чтобы я встречалась с джентльменами, которые могли бы дать мне что-то в умственном отношении, и потому я собираюсь пойти на ланч с Эдди Голдмарком из «Голдмарк-фильм», который всегда хотел, чтобы я подписала контракт на съемки в фильме, потому что мистер Голдмарк безумно влюблен в Дороти, а Дороти говорит, что я должна вернуться в кино, потому что, как говорит Дороти, только если я пойду в кино, то и она пойдет со мной.