С ходом времени после смерти отца пустынное состояние у Кули уже практически не менялось, и пустота ничем не заполнялась. Время шло, но его мало что интересовало из всего происходящего в настоящем. Борьбу с правосудием он продолжал вести на автоматическом режиме, но без веры во что-то и поэтому без особого энтузиазма. Пребывая подолгу в некой нирване, к нему все чаще возвращался вопрос: почему? Почему вокруг него именно так сложились обстоятельства? Он опять задумывался над его эпизодическом ощущении того, что он оказался в такой ситуации неспроста. Версия о том, что он ведомый кем-то свыше готовится для какой-то конкретной цели, становилась все отчетливее, а некоторые отдельные и не зависящие друг от друга события внезапно чудным образом превращались в звенья одной цепи. Иногда Куля пытался гнать от себя мысли об этом, опасаясь увлекаться сверхчеловеческой тематикой, чтобы не сойти с ума, но наверное из-за того что вопрос: " За что ему это?" не находил даже почвы для построения версии в реальном трехмерном измерении, автоматически возникал вопрос: " Для чего?". А после этого о прошлом уже мыслей не было. Таким образом в голове у Кули постепенно формировалась задача определиться с будущим, и учитывая, что путь к счастливому, человеческому сценарию с его пустыней в душе был заказан, и не рассматривался априори, шел поиск другого сценария. В любом случае осознавать свою никчемность и допускать, что его жизнь пройдет вот так, бессмысленно и совершенно бесследно, Куля себе позволить не мог. Как же так? Он такой сильный, умный, и вдруг получается что от всей его жизни остается один пши-и-кРазве так бывает? Если человек по настоящему силен, он как минимум не легок в своей массе, и хотя речь в данном случае идет не о килограммах это значит, что след от его пути уже неизбежен, остается только позаботиться чтобы он был не желтого цвета, и чтобы его поступки запомнились не только весом, но и смыслом. Но эта задача была не простой, так или иначе нужна была четкая и реальная цель. Та цель, которая у него в последние годы занимала первое и теперь уже единственное место, была похоже не выполнима. Побороть украинское правосудие без наличной финансовой поддержки оказалось не реально.
Чуда не произошло. Как не был абсурден приговор признавший Кулю виновным, кассационная инстанция, Высший Специализированный суд Украины, долго-долго проморочив голову, вынес определение все таки оставить его без изменений, а жалобы без удовлетворения.
" А вы знаете, что кассационный суд не оценивает доказательств?" спросил у Кули непосредственно на заседании один из судей коллегии, бесцеремонно перебивая и осаждая его, когда тот держал слово, комментируя свою жалобу. Совершенно случайно получилось тогда так, что накануне этого заседания Куля горячо дискутировал по аналогичному вопросу с одним из своих сокамерников относительно доказательств вины и их влиятельности на решение суда третьей инстанции. Теперь, стоя за решеткой перед "высокой" коллегией обескураженный подобным вопросом на этот раз от нее он, благодаря свежести в памяти этой темы, в буквальном смысле наизусть процитировал закон ст.395 УПК "Пределы проверки дела кассационным судом": "Кассационным судом проверяется судебное решение с точки зрения его законности и обоснованности, то есть соответствия нормам материального и процессуального закона, фактическим обстоятельствам дела, доказательствам, исследованным в судебном заседании. При этом суд кассационной инстанции проверяет и оценивает так же новые материалы, предоставленные лицами, подавшими жалобы"
Что этот судья имел ввиду своим мнением о доказательствах сейчас, Куля не совсем понял, но точно стало понятно, что ситуация сама собой сложилась так, что он опять умничает и пытается научить судью знать и пользоваться законами. После Кулиной цитаты у него ничего не спрашивали, но и говорить больше не дали. В итоге, дав по паре минут на выступление каждому осужденному и еще пару Кулиному адвокату, через шесть минут коллегия, уже таким образом рассмотрев все жалобы, удалилась в совещательную комнату. А еще через шесть минут вышла и огласила решение- приговор остается без изменений. Все!.. Итого, 12 минут за 8 месяцев изнурительного ожидания премарных надежд, и 10 лет тюрьмы за чужое преступление Куле утвердили в третий раз. Ни норма закона о том, что на основании показаний соучастника нельзя даже арестовать человека, ни факт того, что теперь нет даже и этих оснований, положенной законной силы не брали и в этом суде.
Надеяться на помощь со стороны Европейского суда конечно можно было, но теперь эти шаги напоминали ему взмахи кулаками после драки. А если учитывать сроки, которые уйдут на освоение дела Европой, а потом прибавить к ним еще и сроки исполнения нового витка Украинского правосудия по инициативе Страсбурга, даже если и предположить победу в Европе, то получалось, что как раз прийдет время уже освобождаться по окончании полного срока наказания, то есть по факту отсидки всех 11-ти лет. Похоже, что и коллегия кассационной инстанции не зря так долго тянула со своим решением. Она все просчитала и прочитав Кулины намерения к действию после их отказа ему в жалобе, сделала так, чтоб Европейский путь оказался для него таким же необходимым, как для рыбы зонтик.
Вести активную борьбу по линии которая была отправлена на доследование(д/с) и тратить деньги там, торгуясь за свое с правосудием, теперь, после решения третьей инстанции, было тоже бессмысленно. В результате сложившейся ситуации, когда силы для борьбы еще остались, а направление ее приложения потеряло актуальность, Кулина натура не могла успокоиться, и постепенно, в итоге, варясь в своих муках, искомая задача на будущее была им все таки определена. Куля почувствовал дальнейший смысл своего бытия, а вернее его обязательную потребность, в борьбе со своим самым злейшим врагом, который отобрал у него все. И не смотря на его могущество, что-то прощать, а тем более здаваться перед СИСТЕМОЙ, погубившей ему даже будущее, он не мог. Это противостояние не было для него чем-то новым, но если раньше Куля боролся с СИСТЕМОЙ за победу в сфабрикованном уголовном деле холостым оружием, данным ему бездейственным, мертвым законом, то сейчас он был готов во имя справедливости задушенной этой СИСТЕМОЙ, применить и другие виды оружия, более эффективные по своему усмотрению, незаконность применения которых в этом случае беспокойства уже не вызывала. Если СИСТЕМА не пользовалась этими законами, то почему он должен их придерживаться, тем более, что время борьбы подачами жалоб и ходатайств закончилось. Сейчас Куля уже просто слышал какой-то внутренний зов в объявлении своей войны во имя возрождения законности, тактика и стратегия которой, не особо пеклась даже о его собственной жизни. В тот момент он еще не знал своих методов этой войны, он не задумывался о степени наивности своей затеи, но он точно знал, что только эта цель, только эта борьба и именно за эти высокие ценности, сможет поднять ему его дух и вернуть стремление жить дальше. Куля не торопился с ответами на возникшие сразу с этим решением вопросы, как и не торопился с реализацией своего стремления. Эта война не была путем мести СИСТЕМЕ за ее зло, она стала его предназначением. Впервые за долгое время Куля наконец смог ответить себе на тот самый вопрос: Для чего?
Время не устанно шло дальше. События происходили сами собой и своим чередом. Куля оставался в двух статусах: осужденный по эпизоду кражи к 10-ти годам и подозреваемым по остальным пунктам обвинения, отправленным на д/с. Еще год ушел на это новое досудебное доследствие также незаметно, как и предыдущие шесть. Ничего нового, интересного или отличительного не произошло. К делу все уже относились, как к старой болячке, обострившейся во время сезона. Заниматься им было неперспективно, скучно и нудно, а добавлял нудоты тот аспект, что весь маразм этого дела за все эти годы никуда не девался. Новый следователь и его группа была вынуждена считаться с ним и делать вид, что они что-то меняют в этом деле, исполняя волю коллегии судей апелляционного суда, а на самом деле все вокруг понимали, что поменять что-то в этом случае невозможно, потому как из абсурда никогда вещь не переделать. Но в то же время все понимали, что и обратного пути нет, так как СИСТЕМА ошибаться не могла.
