– Что-то соловьи сегодня разгулялись. Елена это вы?

– Да.

– Здравствуйте, нужно поговорить, откроете?

– Заходите

Обычный с виду мужик, в кепочке, джинсах, кроссовках. Мент конечно, сразу видно, о-хо-хо.

– Представьтесь.

– Подполковник юстиции Лоскутов Генадий Викторович, следственный комитет, вот удостоверение.

Поворачиваю удостоверение к свету из окна. Ну, корочка, ну фотка, ну печать. Ну допустим:

– Слушаю.

– Пройдёмте с улицы, я всё объясню.

Мы зашли в дом. Подполковник быстро и  профессионально осмотрелся, проверил, закрыто ли окно и задёрнул шторы. –  «Конспиратор хренов, ну давай уже не тяни. О, осмотрел сверху донизу, ну только что не раздел. Вот козёл»

– Слушаю.

– Присядем, разговор не быстрый.

Садимся на кухне. Пока он собирается с мыслями с чего начать, изучающее смотрим друг на друга. Лет сорок пять, не больше. Грубые черты лица, слегка обрюзгший, бесцветные глазки, светлые редеющие волосы. Понятно, жизнь не даёт поблажек, да и пьёт наверняка, хотя сейчас перегара нет.

– Итак, на оформление бассейна, Вас позвал зам прокурора Московской области Брагин Георгий Николаевич, в прошлом сотрудник ФСБ. Семь лет назад, он служил под началом, тогда ещё живого, генерал майора ФСБ  Кригова Сергея Михайловича. Того самого Кригова, который был застрелен, вместе с двумя охранниками, своей любовницей Светланой Халитовой.  Халитова при этом утверждала, что она не была его любовницей и, что это было не убийство, а самооборона, что Кригов её изнасиловал. Свидетелей происшествия не было и обстоятельства случившегося так и остались невыясненными. Темное дело, но свои 15 лет она получила, убийство генерала ФСБ просто так с рук сойти не могло.

Сделал паузу, следит за реакцией, тоже мне психолог. Глазки хоть и блёклые, но смотрит внимательно, допрашивать умеет. А чего ж подполковник до сих пор, раз такой мастак?

– На Вас также, семь лет назад, было совершено покушение неустановленными лицами. Вы получили два огнестрельных ранения, но, слава богу, выжили. Пока всё правильно?

– Относительно меня да, относительно остального не знаю.

– Хорошо, сейчас начнётся самое интересное. Насколько мы знаем, Халитова занималась подделкой антикварных произведений искусства. Вначале со своим Братом Гариком Халитовым, а потом, когда его убили, возглавила бизнес сама. Гарика Халитова, по нашим сведениям, убили те, кто хотел прибрать его бизнес. А ещё нам известно, что курировали этот захват некие высокопоставленные офицеры ФСБ. Какое-то время Светлане Халитовой удавалось справляться с ситуацией, но когда убили её главного мастера по подделкам живописи 19-го века Карташевича Семёна Яковлевича, и почти подобрались ко второму – стала искать себе крышу. И нашла,  вступив в любовную связь с генералом майором Криговым, и уступив ему контроль над бизнесом. Кто был второй мастер по подделкам, ради которого она пошла на это, так и не выяснилось. Но зато мы знаем, кто именно  курировал все процессы по отъёму бизнеса Халитовых. Это был Брагин Георгий Николаевич, в звании майора ФСБ. И именно он, по нашим данным, был причастен к убийству Карташевича. После того как Кригов погиб, а Халитова оказалась в тюрьме, бизнес подделок отошёл как раз Брагину. Что случилось со вторым мастером не известно и долгое время мы считали, что он тоже убит. Ну как уже интересно?

– Нет, зачем вы всё это мне рассказываете? Я не знаю ни кого из этих людей.

– Ну, с Халитовой то вы, как раз, хорошо были знакомы, так ведь? И даже какое-то время жили вместе, говорят, даже были любовницами. Ну, это нас не касается, совершеннолетние люди, как говориться, совет да любовь. Но Халитова сидит в тюрьме, а Брагин нет, и мы считаем, что это несправедливо.  Дело, которое так успешно подхватил Брагин, приняло совершенно другой масштаб. Как мы думаем, существует сеть искусствоведов-экспертов, которые контролируют запасники музеев. Что находится в этих запасниках никому до конца не известно. Нет нормальной отчетности ни в музеях по отдельности, ни, уж тем более, на федеральном уровне. Не было и нет единой федеральной базы культурных ценностей всего музейного комплекса. Несколько лет назад было принято решение всё оцифровать и выложить на едином музейном портале. Из бюджета  выделили очень приличную сумму на это, но выделенные деньги, как обычно, куда-то таинственным образом потратились, а база так и не появилась. Тогда приняли промежуточный, временный вариант – создать единый реестр экспонатов хранящихся в музеях. Это обычный список даже без фотографий, который никому не нужен кроме жуликов. Любые вопросы по наведению порядка блокируется на очень высоком уровне и решить их не удаётся даже в законодательном прядке. Однако совсем недавно нам повезло, мы взяли с поличным одного из экспертов, некую госпожу Веснер, и через неё мастера реставратора и одновременно подельщика высочайшего уровня Цеховского. Схема была простая: В музей поступает коллекция, эксперт осматривает её, выбирает, что пойдёт в основной фонд и будет экспонироваться, а что навечно отправиться в запасники, и кроме этого эксперта практически ни кому не будет известно. Дальше им и воровать ничего не нужно. Подельщик копирует работу, находящуюся в запаснике, после чего копию реализуют на парочке мелких, лучше всего зарубежных, аукционах, создавая первоначальный провенанс. Потом эксперт проводит научно исследовательскую работу, с заранее известным результатом и о чудо неизвестный ранее шедевр является изумлённой общественности. Дело сделано и все довольны. Но в этот раз схема дала сбой, цепь роковых для жуликов случайностей, которые обязательно возникают в любом деле, привели к скандалу. На одной из выставок, где такая работа экспонировалась её новым владельцем, один из экспертов неожиданно вспомнил, что видел очень похожую картину в запаснике Русского музея. Дублей этот художник никогда не делал, о чём эксперт и сказал владельцу. Тот испугался, и отнёс картину на технологическую экспертизу, которая показала, что картине не сто лет как нужно, а от силы три. Следствие отработало два направления: с одной стороны пошли по цепочке тех, кто имел отношение к продаже, а с другой стороны  пошли в запасники музея. Оба пути замкнулись на эксперте Веснер И. А.  Удастся ли довести дело до судебного решения большой вопрос, с учётом того что прокурорский надзор осуществляет как раз Брагин, но то что преступная деятельность по подделке серьёзных картин на время приостановлена  факт. И мы знаем, что помощники Брагина ищут исполнителя для какой-то очень серьёзной работы.

– Интересная история, но зачем вы её рассказываете мне?

– Мы считаем, что ваша работа в доме Брагина, каким-то образом, может иметь к этому отношение. Может быть, они через вас попробуют найти специалиста по подделыванию. Всё-таки вы знали людей, которые этим занимались. Мы хотим, чтобы вы помогли нам взять Брагина и компанию.

– А зачем мне помогать вам?

– Если я правильно понимаю ваши отношения с Халитовой, то виновником её и ваших проблем был как раз Брагин, и именно из-за его усилий, Халитовой пришлось лечь под Кригова. Возможно, именно он и Кригова убил, потому что тот стал мешать ему, добраться до бизнеса Халитовой. Потом, каким-то образом, запугал её, и заставил взять вину на себя. Также возможно, что покушение на вас, тоже было сделано для устрашения Халитовой. И вот теперь  у Вас есть возможность отомстить ему.

«Воспоминания обрушились с невероятной силой. Подполковник Лоскутов растворился вместе с домиком и я снова стою перед нашей кроватью».

Семь лет назад

 Я стою перед нашей кроватью, но в ней сейчас со Светой лежу не я, а совсем другой человек. Почувствовал взгляд, открыл глаза, не боится, хотя пистолет в моих руках совсем не игрушечный.

– И что ты собираешься с ним делать?

Она тоже открыла глаза, в них ужас, она боится меня.  МЕНЯ? Я не могу в это поверить. Я не могу это видеть. Как она могла? Зачем? С ним? Он трахал её в нашей пастели? Она стонала под ним, она закидывала свои ноги ему на спину. Я слышу это, я вижу это. Я чувствую этот запах. Я не могу это вынести. Холод тисками сжимает сердце.