Вот из-за этого меня просто жаба давит!

И этот глупенький Янек не такой уже и глупенький, раз сразу же и весьма спокойно врубился, что договор не действителен.

Вот же сукин сын, ему бы айкидо или каким-нибудь другим восточноазиатским стилем борьбы заниматься. Он же и пальцем не шевельнул, а противник уже и лежит, да еще и с долгами.

Постепенно до меня начинает доходить, что я в нем видела, когда попросила его жениться на мне. Да, да, то была моя идея, чтобы мы вступили в брак. Так что я предложила ему супружество, ну а он, как всегда в своем стиле, сказал, что «хорошо».

Он же наверняка только и ждал того, хитрюга, но ни словечком себя не выдал. В этом весь он: будто бы все то был мой выбор, а сам он навязываться и не хотел.

Домики на салфетках рисовал, причем, как-то так их рисовал, на этих своих салфетках, что я подумала, будто бы это для меня.

Дура!

Шустряк этот Янек и тот самый тихий омут, в котором сама знаешь, что водится.

И с такими же бабы вечно обманываются, поскольку никогда не известно, чего подобный тип себе думает. А он, тем временем, вместо того, чтобы думать, только лупает теми своими невинными голубенькими глазками младенца и чего-то там улыбается.

Ну ты и начинаешь потихоньку думать за него. И это даже тебя в чем-то веселит, в то время как он управляет тобой с помощью тех невинных глазок, в которые ты сама пялишься, чтобы, случаем, не вычитать неверно их желаний.

И вот с такой техникой даже такой как я айсберг начинает таять, ибо гора в грамматическом плане женского рода, так что женщина, и ничего с того, что ледяная, тает и все.

С растаявшим, в том числе — и по причине жары приветом,

Олька.

* * *

Ну что же…

В том, что ты говоришь, что-то и есть.

Действительно, подобные типы еще бывают.

Но не беспокойся, все выяснится.

Самое главное, что отдыхаешь ты хорошо.

С замученным от кручения мороженого приветом,

Агнешка.

* * *

Так вот, нам уже известно, кто был тем нотариально поверенным посредником.

В жизни не поверишь.

Некая Галина Александровна Павловна^[45].

Только это нам о ней и известно.

Нотариус обязан хранить копии договоров в течение двадцати пяти лет, так что эту он тоже сохранил, тем более, что он был подписан всего лишь два месяца назад. Вот интересно, что срок давности за преступление совпадает со сроком хранения договоров.

Нотариус, увидав нотариальную доверенность, выданную коллегой по профессии, принял ее как стопроцентно надежную. К тому же, доверенность была подписана нотариусом Янека, а точнее, его давней знакомой — ткперь нотариусом. Во всяком случае, выглядела вышедшей из-под ее руки, потому что сама дама-нотариус упирается в том, что никогда в жизни.

А ведь сейчас все можно подделать, не говоря уже про дурацкий фирменный бланк и печать на нем. Печать за деньги тебе кто угодно сделает, а бланк смастеришь себе сам.

Вроде бы, когда заказываешь печать, тем более, такую серьезную, как нотариальную, чего-то там нужно еще показать, но, скорее всего Галина Александровна Павловна имела чего показать, чем бы «это» ни было.

Вот только каким чудом она добралась до Янека, чтобы подсунуть ему под нос липовый договор? Ведь должна была находиться близко, и кто знает, а не она ли сперла то самое удостоверение личности.

Вот только что означает: близко?

Что-то не нравится мне это слово.

И тем более не нравится, что я подозреваю, что швитезянка — это она и есть: Галина и так далее.

Полицейские из повята именно это сейчас и проверяют.

Не хотелось бы мне думать, что она была любовницей Янека.

Ведь Янек совершенно асексуален.

С другой стороны, а почему это он не мог иметь любовницу?

Боюсь, что я сама слишком развинтилась, раскручивая это дело.

Видишь ли, если телка и является швитезянкой, то она не может фигурировать в реестре пропавших без вести, поскольку то реестр пропавших без вести поляков, и как раз это убеждает меня в том, что это она, то есть — та.

Повятовые тоже так считают, даже Стемпень, не говоря уже про Стемпневу.

Все Микруты считают так же и поглядывают на Янека исподлобья.

Теперь это ему продавщицы в лавке не кланяются, зато на меня глядят с жалостью.

Блин, вот не нужно было во все это вмешиваться.

Как обычно, ты была права.

С наполненным самых паршивых предчувствий приветом,

Оля.

* * *

Да не парься ты так.

Поглядят, поглядят и перестанут, когда уже наглядятся.

Янек знает массу людей, так что, возможно, и швитезянка подцепилась к этому его знанию.

Быть может, работала на каком-то из его проектов, на строительстве? Спокойно…

Потому что для айсберга ты реагируешь слишком уж жарко.

Это уж точно, я сама не раз убеждалась в том, что такие холодные, как ты, бабы, как правило, истерички.

Возьми себя в руки, тетка!

Быть может, эта Галина и так далее и является швитезянкой, но, может, и не является. Доказательств у тебя нет.

И ни у кого нет.

Так какого черта ты пенишься?

Поживём, увидим, как говорили староцерковные славяне^[46].

Закройте хату вместе с Кубацким на все засовы и куда-нибудь уедьте. Тем самым избавитесь от продавщиц в лавке и вздохнете спокойней. Ну а тем временем, как говорится, все выяснится, и в Варшаву вы вернетесь отдохнувшими.

С совершенно спокойным приветом,

Агнешка.

* * *

Хорошо тебе говорить!

Никуда мы не поедем, потому что полицейские из повята запретили нам покидать Микруты, не сообщив им об этом!

Другими словами, нас подозревают.

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!

Они уже выяснили, что та самая Галина и так далее работала в качестве парикмахерши в двадцати километрах отсюда, в Белке, и она и вправду не пропала, потому что уволилась, и предупредила, что увольняется.

Просто?

Так что никто ее и не искал, потому что: а зачем?

На сей раз вышло по-моему.

Так что никакая она не пропавшая, а даже если бы и была, то не польская, так что ищи ветра в поле. Тем более, что в этом плане Интерпол относится к Европейскому Союзу по одному, а Россию — иначе, так что, раз кто-то выехал из России, то в Союзе пропал и наоборот.

Мало того; та парикмахерская, которая Галю трудоустраивала, трудоустраивала ее «по-черному», и тем более бы всякий след от этой женщины исчез бы, если бы она, как раз, и не была русской, то есть, не обратила на себя внимания той самой «русскостью», другими словами, именно потому-то ее и запомнили.

Оно вроде бы такая парикмахерша немного говорит, только слушает, но она, видать, чего-то сказала, и кто-то это отметил, хотя была она парикмахером мужским, и полиция из повята это тоже отметила, хотя та самая парикмахерская в наш повят уже и не входит.

Таким образом, наша афера пересекла границы повята и постепенно превращается в международную.

Полицейские из повята потирают руки, но без особого энтузиазма, поскольку им приходится вести переговоры с коллегами из соседнего повята и уже понятно, что воеводские прибудут сразу же на готовенькое.

Тем не менее, меня они считают чуть ли не какой-то пророчицей, и я же вижу неподдельную концентрацию в их глазах, когда они на меня теми своими глазами глядят. Можешь назвать это уважением, раз так называю это я.

Я им говорю, что им следует сделать, а они закуривают, лицемерно так усмехаются, то есть, с превосходством или каким-то пренебрежением, но потом же я вижу, что, все-таки, именно то и делают.

С практически довольным собой приветом,

Олька.

* * *

Ну и просто замечательно!

Сделаешься повятовой Матой Хари или какой-нибудь миссис Марпл.