Это сейчас из тебя забитость вылезает.

Говоришь, словно какая-то Дульская^[40].

Они молоденькие, свеженькие, и этими бонусами пользуются на полную катушку (даже и лопая мороженое^[41]).

Не газуй так сильно, Олька!

Ты превратилась в стареющую брюзгу

Поначалу своему Янеку ты обещала любовь до могилы, теперь же копаешь ему могилу в багажнике моего порше.

Расслабься, девушка.

Тебя считают убийцей, так радуйся!

Твой светский статус в Микрутах растет.

К слову, а почему ты ездишь на какой-то дурацкой мазде? Купи себе лучше бэушный ягуар.

Янека я понимаю; тойота не ломается и не бросается в глаза, совершенно как ее владелец.

Но ты?! На кой ляд тебе не ломающаяся, практичная тачка?

Ягуар, даже если и сломается, так этого никто и не заметит. Ладно, купи себе хотя бы нового жука, ну, ты же знаешь — фольксваген new beetle. Совсем даже ничего гэджет. Его проектировал инженер Фердинанд Порше, во всяком случае — он вышел из-под его рук. Еще до войны! Сунешь маргаритку в культовый вазончик на панели управления и поглядишь сверху на то, на что эти твои девицы глядят снизу.

С расслабленным приветиком,

эксклюзивная Агнеха!

Глава 5

1

И нифига…

Волос швитезянке вовсе и не принадлежал.

Тут я облажалась.

Не принадлежал, и точка.

Он не упал у нее с головы, а упал неизвестно даже с чьей, и непонятно, как вообще попал к нам в дом.

Да, лодку трогали, только теперь это уже ничего не значит.

Понимаешь, лодка без волоса несущественна.

Кто-то на ней, возможно, и поплавал, на швитезянка на ней в свой последний рейс не выплывала.

Короче, все это и чиха не стоило.

Кубацкий тоже не считается.

Да нет, ключи от нашего домика он брал, но только лишь потому, что завез сюда всю свою рок-банду, поскольку где-где, а на нашем отшибе мог взлабнуть на всю катушку.

И свидетелей этой полной катушки целая куча, и получается так, что половина деревни, если не повята или даже целого воеводства, помогала ему в нашем доме выкручивать эту катушку на все сто.

При этом народ пил, это и к бабке не ходи, танцевал, возможно даже — кололся, но Поремба все это убирал и доводил до состояния того бардака, который мы сами после себя оставили.

Кубацкий его шантажировал, но давал ему и поиграть, и из всего этого, возможно, даже будет диск.

Я в депрессии!

В этом контексте я являюсь спонсоршей андеграундной группы, играющей так называемый гаражный рок, и в принципе должна гордиться тем, что способствовала развитию местного фольклора.

И контрабанды тоже не было, ни с какой из сторон света.

Кубацкий посчитал наш домик дармовым складом тряпья «мэйд ин Чайна», которое он перебрасывал оптом, и совершенно законно, в Литву.

И на все это у него имеются бумаги.

Он даже вытащил пятьсот злотых в знак примирения, вроде бы как готов заплатить нам за аренду дома.

Понятное дело, мы можем выкатить ему гражданский иск, только Янек весьма заинтересовался его музыкой, так что, скорее всего, дело закончится, даже и не начавшись. Он даже предложил мне поинтересоваться этим китайским тряпьем, чем оскорбил меня на несколько часов.

Все, в чем можно обвинить Кубацкого, это в вождении автомобиля в состоянии, указывающем на принятие спиртного на грудь, что по истечению срока в пятнадцать лет выглядит просто дурацкой шуткой, поскольку доказательства, что это именно он сбил девочку, как такового и нет.

Кто знает, что там по дороге случилось по-настоящему, и кто был за рулем той самой темно-синей вектры. Ведь управлять машиной мог и кто-то другой.

У Порембы тоже волос с головы не упадет, что означает, может и упадет, когда он встретится с Кубацким, но вначале его должны будут выпустить из КПЗ. Тем более, никто его волоса не сдаст на сравнительный анализ ДНК. Потому что, с чем, тем более — с кем должен был Порембу сравнивать?

Не дело, а сплошной висяк.

Теперь в Микрутах говорят, что Гловацкая вывернулась от петли, потому что подкупила ЦСБ.

Девицы из продуктовой лавки теперь глядят на меня с обожанием.

Я теперь Леди Макбет, и берегитесь меня, потому что мои длинные руки достают от Микрут до самой Варшавы.

До меня доходили сплетни, будто бы я любовница министра, правда, я так и не расслышала — какого. Быть может, речь шла о министре транспорта, если принять во внимание расстояние от Микрут до Варшавы. Или, может, сельского хозяйства? В конце концов, мы же не в городе. Наверняка речь шла о министре внутренних дел, который оценил, наконец-то, мое одухотворенное нутро. В конце концов, в качестве дантистки я подчиняюсь еще и министру здравоохранения и общественного попечения, и вот он, наверняка, принял надо мной общественную опеку. Вот только дело в том, что он — это как раз «она», так что, скорее всего, придется мне сделаться лесбиянкой.

А Янеку на все это… несколько футов (или чего там?) под килем.

Ловит рыбу с той своей лодки и дудлит пиво.

К счастью, ничего не говорит — делает вид, будто бы слушает то, что я говорю.

И даже дружелюбно и понимающе кивает, вот только, псякрев, не в те моменты, когда я бы того от него ожидала.

Скорее всего, он качает головой и поддакивает собственным мыслям, но я же знаю, что на отдыхе он вообще не мыслит, тогда какого же он кивает этой своей головой?

Ага, и он еще не словил ни одной рыбки, даже головастика!

Сидит посреди озера что твой Будда и наверняка, время от времени, впадает в нирвану.

И вот тут его, хрена ощипанного, я даже уважать начинаю, причем, тем больше, чем больше раздражает меня тем своим спокойствием. Над головой у него прокатилась полиция всех возможных уровней, собака для вынюхивания наркотиков и ЦСБ. А он свое делает, то есть, что по-своему совершенно ничего не делает и даже принципиально справился с одним воеводским мусором.

Целыми днями он пялится в небо или спит и говорит, что накапливает энергию до конца года. Он в отпуске, ты представь, и собирается отдохнуть!

А кто это и когда в отпуске отдыхал?!

Ну, я тебя спрашиваю!

В отпуске люди ругаются, умирают от страха, что когда уже из отпуска вернутся, работы у них не будет; что жизнь их идет по заколдованному кругу, что доводит их до периодического пьянства. В самом лучшем случае, их реакцией на унижения всего прошедшего года будет то, что они попросят официанта принести тот же самый салатик, только, пожалуйста, без паприки.

Только психи в отпуске бросаются летающей тарелкой (когда-то это называлось именно так) или километрами бегают в новых кроссовках «адидас», либо занимаются скандинавской ходьбой^[42].

С униженным приветом,

Оля.

* * *

Ну ты и дурочка!

Мужик твой, то есть Янек, последователен.

Он не подпирается теми лыжными палками, чтобы переместить свое тело к пиву. Он выстроил себе (с твоей финансовой помощью) избушку и делает в ней, что только пожелает. Спит себе или пялится Бог знает куда. Ласкает пальцами удочки, немножко выпивает и попросту счастлив. Мужик верит в государство закона, ну а на ЦСБ плюет с высокой колокольни, потому как, ну что они способны сделать невинному Янеку? Разве что оглушить по ошибке светошумовой гранатой. Налоги платит? Платит. Умеренно, как и все остальные. Так что это совершенно не повод опасаться других мужиков, переодетых в трубочистов^[43]. В конце концов, это же он сам отчасти оплатил их «террористические» шапочки из своих доходов, а собственных денег человек не боится. Это деньги честные, от тяжкого труда, быть может — и немалые, но зажиточность в капиталистическом обществе это добродетель. Ездит себе Янек на практичной тойоте, хотя мог бы и на бентли; домик выстроил на унаследованной от тетки земле, хотя за нее мог бы в Испании купить себе целую опустевшую деревню; и мокнет он в той своей лодке, хотя без особых проблем мог бы приобрести четырнадцатиметровую яхту.