Проснувшись среди ночи, я обнаружила, что лежу на своей кровати, укрытая бабушкиным лоскутным одеялом. В кромешной тьме я сбросила с себя одеяло и спустила ноги с постели. Мои ступни уперлись в пушистую тушу, растянувшуюся на полу.

– Рен! Это ты?

В ответ раздалось тигриное урчание.

Рен!

Я улыбнулась в темноте, поцеловала его в голову и отправилась в ванную. Почистив зубы и переодевшись в пижаму, я вернулась в постель и увидела два золотых глаза, глядящих на меня с веранды. Я на цыпочках подошла к двери, открыла ее и погладила черного тигра.

– Спасибо, что отнес меня в кровать. Спокойной ночи. – Я поцеловала его в макушку и вернулась досыпать.

На следующее утро меня разбудил стук в дверь и приглушенный голос. Кажется, я снова уснула, потому что вдруг почувствовала, как Рен коснулся моего лба.

– Пора вставать, соня! Мы уезжаем.

Я перевернулась на живот и пробурчала в подушку:

– Еще пять минуточек, хорошо?

– Я бы с радостью дал тебе пять раз по пять минуточек, но Кадам уже рвет и мечет.

Я со стоном затрясла головой, когда Рен попробовал убрать спутанные волосы с моего лица.

– Ты ужасно милая, когда хнычешь. Вставай, йадала. Пора в дорогу.

– Рен, ты уже сто лет не называл меня йадала, значит, я еще сплю. Уходи, дай мне поспать.

– Ладно, будь по-твоему. Вставай, стимани!

– У-ууу, йадала мне больше нравится.

– Все, жду тебя внизу.

К тому времени, когда я приняла душ, оделась и взяла рюкзак, все уже сидели в машине. Мистер Кадам занял место водителя, Кишан устроился рядом. Поймав мой недоумевающий взгляд, он грустно улыбнулся и кивнул мне на заднее сиденье. Рен весь просиял, когда я забралась в машину. Он чмокнул меня в макушку, превратился в тигра и положил голову мне на колени.

Мистер Кадам обернулся к нам:

– Все в порядке, мисс Келси?

– Да. А вы случайно завтрак не прихватили?

– У меня в сумке Золотой плод, – отозвался Кишан. – Попроси чего хочешь.

Я заказала себе черничный коктейль с йогуртом. Рен с явным интересом покосился на мой стакан.

– Даже не мечтай, Тигр! В прошлый раз вся машина была в липкой тигриной слюне! Хочешь чего-нибудь еще?

Он фыркнул и положил голову на прежнее место.

– Ну и ладно. Когда проголодаешься, скажи.

По дороге мы обсуждали пророчество, и я так увлеклась беседой, что не заметила, как мы влились в плотный поток мумбайского транспорта. Рен негромко урчал и вскоре задремал у меня на коленях. А я была счастлива возможности без опаски дотрагиваться до него, пусть даже в тигрином обличье. Я гладила его по голове, зарывалась пальцами в нежную шерсть на шее и легонько массировала шкуру, отчего мой полосатый попутчик впал в подобие тигриного транса.

Через какое-то время я опустила стекло и вдохнула полной грудью запахи океана и пряный аромат Мумбаи. Когда мы проезжали мимо рыбацкого рынка, пришлось поспешно поднять окно, потому что сразу несколько разносчиков стали продвигаться к нашей медленно катившейся машине.

– Эй, Рен, пригни голову!

В ответ он заурчал, да так, что вся его грудь заходила ходуном, а рокот отдался мне в бедра. Через рынок мы выехали в порт и покатили вдоль пирсов, где стояли большие суда. Я спросила мистера Кадама, какое из них наше.

– Никакое, мисс Келси. Наше дальше.

Чем дальше мы ехали, тем крупнее становились суда. «Кажется, скоро приедем. Уже и порт кончается!»

Наконец мистер Кадам остановился перед какой-то оградой, и Кишан вставил в терминал карточку. Ворота распахнулись, мы медленно двинулись мимо элегантного здания, вокруг которого сновали рабочие в униформе.

– Что это? – спросила я.

– Яхт-клуб. Почти приехали, мисс Келси.

Круговая дорожка, огибавшая здание, привела нас на пирс. Это была бухта с расходящимися во все стороны лучами-причалами, у которых возвышались гигантские суда.

Я разинула рот.

– У вас есть круизное судно?

Мистер Кадам рассмеялся:

– Мисс Келси, строго говоря, наш корабль называется мега-яхта.

– То есть он больше обычных яхт?

– Да. Видите ли, яхты, как и все на свете, имеют свою классификацию. Согласно мнению моряков и речников, яхтой называется любое судно, которому требуется экипаж. Супер-яхты – это, грубо говоря, суда длиной от двадцати до сорока пяти метров, длина мега-яхт начинается от сорока пяти метров, а гига-яхтами называют гигантов длиной от восьмидесяти до ста метров. Впрочем, такими редко владеют частные лица.

Я зажмурилась и пошутила:

– Мистер Кадам, как же так? Я была уверена, что вы владелец гига-яхты!

– Я думал о такой, – совершенно серьезно ответил он, – но гига-яхта слишком велика для наших с вами целей. Впрочем, наша красавица по размеру приближается к маленькой гига-яхте. Уверен, нам ее хватит.

– Неужели?

Мистер Кадам кивнул.

– Думаю, что да, – ответил он, не заметив моего сарказма.

Он свернул налево, к третьему доку, и мы покатили вдоль борта корабля, при виде которого я еще шире разинула рот. Это была мега-яхта в полном смысле этого слова – вся гладкая, лоснящаяся и роскошная. Верх ее сиял ослепительной белизной и блестел иллюминаторами. На ней было три палубы и короткая белая башенка на самом верху. В нижней части, выкрашенной в черный цвет, иллюминаторы были поменьше. Ниже ватерлинии располагались еще две дополнительные палубы.

Когда проезжали мимо кормы, я задрала голову и увидела на борту название, написанное на хинди: «Дэчень».

Мистер Кадам заехал на невысокий трап и остановился в судовом гараже. Здесь Рен превратился в человека и помог выбраться наружу.

Мистер Кадам немедленно взял на себя командование:

– Рен! Кишан! Отнесите вещи в каюты и скажите капитану, что мы на борту и готовы отчалить. Я пока покажу мисс Келси судно.

Я отдала свой рюкзак Кишану, который бросился вверх по трапу догонять Рена. Двое незнакомых мужчин спустились вниз, чтобы убрать трап. Я осмотрела залитый светом гараж и убедилась, что там запросто могла бы поместиться еще одна машина. Поднятые трапы закрывали какие-то предметы, закрепленные на стене. За исключением этого, помещение ничем не отличалось от обычного чистого домашнего гаража. Я глупо хлопала глазами, не в силах поверить, что мы очутились на самом большом корабле из тех, что мне доводилось видеть.

– Вы готовы?

Мистер Кадам жестом пригласил меня выйти первой, и я устремилась к трапу.

– Я совсем ничего не понимаю в кораблях, знаю только, что спереди у них нос, а сзади – корма. А вот названия бортов мне никогда не удавалось запомнить.

– Штирборт и бакборт, мисс Келси. Штирборт находится справа по ходу. Бакборт, соответственно, слева. Основная часть корабля, его, так сказать, тело, называется корпус, а верхний стальной край, идущий вдоль всего борта, именуется планшир. Помните старинные морские романы, мисс Келси? На планшире обычно крепили мелкие орудия. Сюда, мисс Келси.

Мы вошли в сердце корабля и очутились перед пузатым лифтом со стеклянными стенками. Я обернулась к мистеру Кадаму.

– Тут есть лифт? На яхте?!

Мистер Кадам довольно засмеялся:

– Так вышло, что он к ней прилагался. Кстати, весьма удобно. Не возражаете, если мы начнем с рулевой рубки?

– А что это?

– Капитанский мостик. Заодно познакомитесь с капитаном.

Мы вошли в лифт, кругленький и блестящий, как на шоколадной фабрике Вилли-Вонки. Лифт оказался рычажным, как в дорогих старомодных отелях, где кабинкой управляет мальчик-лифтер. Мистер Кадам выжал рычаг до упора, и кабинка поползла вверх. Мы проехали открытую палубу для отдыха, библиотеку, спортзал и остановились на верхней прогулочной палубе. Выйдя из лифта, поднялись по трапу и очутились на капитанском мостике.

Мистер Кадам с удовольствием выполнял обязанности экскурсовода.

– В рулевой рубке, строго говоря, нет никакого руля, поэтому часто ее называют просто мостиком, но я, как вы знаете, слишком старомоден, чтобы привыкать к новым терминам. Капитанская каюта находится позади рубки, а сбоку у него весьма комфортабельный кабинет.