В состав финансовых групп, возглавляемых Меллонами, Рокфеллерами и Морганами, входят и такие корпорации, контрольные пакеты акций которых принадлежат одной или двум богатым семьям, добровольно отдавших себя под покровительство могущественных магнатов и деливших с ними власть над финансовой «империей» группы. В таком положении, например, находятся питсбургские семьи Питкэрнов и Гейнцев. Семья Питкэрнов владеет 30% акций компании «Питтсбург плэйт гласе», а семья Гейнцев — 40% акций «Г. Дж. Гейнц энд компани». По всем признакам обе семьи вместе с их корпорациями входят в Меллоновскую группу общих финансовых интересов. Но это не означает, что Меллоны полностью контролируют обе компании: контроль над ними по-прежнему принадлежит семьям Гейнцев и Питкэрнов.
В некоторых гигантских корпорациях интересы финансовых групп настолько переплетены, что их можно назвать кондоминиумами. К числу таких корпораций, остающихся на положении совместных владений нескольких групп, относятся «Америкэн телефон энд телеграф компани», «Дженерал моторе», «Тексако» и «Крайслер». Положение кондоминиумов занимает большая часть электроэнергетических компаний и все крупные компании взаимного страхования жизни.
Точно очертить границы сфер влияния главных финансовых групп США едва ли возможно, ибо многое в отношениях и финансовых связях между крупнейшими банками и корпорациями остается тщательно оберегаемой тайной[339].
При зачислении корпораций в ту или иную сферу влияния многие исследователи чаще всего руководствуются таким внешним признаком, как состав директоров. Если представитель банка «Морган гаранта траст» занимает пост директора компании «Кока-кола», то ее зачисляют в сферу влияния Моргановской группы. Пользуясь этим не совсем надежным методом, авторы некоторых книг произвели раздел американской финансово-промышленной системы на сферы влияния, куда более радикальный, чем это удавалось сделать самим магнатам американского финансового и промышленного капитала.
Книга «Правители Америки», опубликованная Анной Рочестер[340], была первой попыткой очертить границы сфер влияния главных финансовых групп. А. Рочестер склонялась к тому-, чтобы зачислить большую часть американской промышленности в сферы влияния Морганов и Рокфеллеров. Авторы доклада, составленного по поручению Временной национальной экономической комиссии, выдвинули схему сфер влияния восьми «финансовых групп общих интересов»[341]. Схема включала следующие финансовые группы: Моргановскую, Рокфеллеровскую, «Кун, Лоб», Меллоновскую, Чикагскую, Дюпоновскую, Кливлендскую, Бостонскую. Эта схема была целиком принята и авторами книги «Монополии сегодня», опубликованной в 1950 г.[342] Авторы этой марксистской работы освежили данные о размерах сфер влияния названных финансовых групп в соответствии с теми изменениями, которые произошли за 11 лет, со времени опубликования доклада Временной национальной экономической комиссии.
Наконец, в 1957 г. был опубликован весьма солидный труд Виктора Перло «Империя финансовых магнатов»[343], где также взята за основу схема доклада той же экономической комиссии. Однако В. Перло внес поправки в эту схему, исключив Бостонскую группу и группу «Кун, Лоб» и поставив на их место нью-йоркский банк «Фэрст нэшнл сити бэнк» и калифорнийский «Бэнк оф Америка». В. Перло пересмотрел и границы сфер влияния каждой финансовой группы в соответствии с теми изменениями в соотношении сил между отдельными финансовыми группами, которые произошли в послевоенный период.
Попытки очертить границы сфер влияния главных финансовых групп, конечно, имеют большое научное значение. Они могут дать самое наглядное представление о степени концентрации экономической власти и степени экономического господства и контроля, сконцентрированного в руках представителей всего лишь десятка финансовых групп, и о подлинной расстановке сил в рамках современной финансовой олигархии США. Но даже в своей самой совершенной форме эти схемы имеют тот недостаток, что они слишком упрощают сложную социально-экономическую структуру современного монополистического капитала в США. Вряд ли можно уложить громаду финансово-промышленной системы США в прокрустово ложе 8 или 10 групп. Ведь за пределами этих схем остаются весьма крупные финансовые группы и магнаты финансового капитала, играющие важную роль в экономической и политической жизни страны.
В частности, в схеме, составленной Виктором Перло, не нашлось места для финансово-промышленной «империи» Фордов. Они оказались исключенными из схемы главных финансовых групп, по-видимому, на том основании, что капитал Фордов не имеет всех признаков, необходимых для получения наименования самостоятельной финансовой «империи» (контроль над банками и страховыми компаниями), и в то же время не входят ни в одну финансовую «империю» из числа тех сфер влияния, которые Очерчены схемой Виктора Перло.
Но можно ли игнорировать существование огромного конгломерата капиталов, контролируемого членами семьи Фордов, только на том основании, что они не создали разветвленной системы финансовых связей и по внешним признакам все еще выступают преимущественно в роли капиталистов-промышленников?
Многие противоречия схемы финансовых «империй» Виктора Перло вызваны тем, что при определении числа главных финансовых групп он решил твердо держаться за традиционную цифру — 8 финансовых групп. По-видимому, он испытывал естественный соблазн включить сюда как можно больше корпораций, допуская при этом определенный схематизм и упрощения. Они прежде всего относятся к определению границ сфер влияния Моргановской группы. В. Перло в своей книге вполне справедливо иронизирует по поводу некоторых исследователей, которые в прошлом пытались доказать, что Морганы контролируют чуть ли не всю экономику США[344]. Он отмечает заметное падение удельного веса Моргановской группы в общей финансовой системе США.
Но все же в его собственной схеме размеры сферы влияния этой группы сильно преувеличены. В. Перло включает в сферу ее влияния почти все банки, страховые компании и промышленные корпорации Филадельфии. Между тем Филадельфия — один из старейших и крупнейших финансово-промышленных центров США. Там проживает около 10 богатых семей (Пью, Доррансы, Гаазы, Батчеры и др.), общая сумма состояний которых превышает 2 млрд. долл. Они образуют несколько самостоятельных финансовых групп, контролирующих банки, страховые компании и промышленные корпорации Филадельфии.
В. Перло включил в финансовую «империю» Морганов шесть промышленных корпораций («Бервинд-Уайт коул майнинг», «Ром энд Гааз», «Пеннсолт мэньюфэкчуринг», «Дж. П. Стивенс энд компани», «Кока-кола» и «Андерсон, Клэйтон энд компани»), отличающихся очень высокой степенью концентрации акционерной собственности в руках наследников их основателей.
Первые три из названных корпораций, по-видимому, «отданы» Морганам только на том основании, что они находятся в Филадельфии, т. е. в том самом городе, который, по схеме В. Парло, отнесен к сфере влияния Моргановской группы. Между тем всеми акциями корпорации «Бервинд-Уайт коул майнинг» владеют семьи Бервиндов и Данлэпов. Общий капитал этих двух семей составляет около 300 млн. долл. Свыше 50% всех акций «Ром энд Гааз» на сумму 400 млн. долл, находятся в руках семьи Гаазов. Наследники основателей текстильной корпорации «Дж. П. Стивенс энд компани» владеют свыше 20% акций, занимают все главные административные посты и сохраняют фактический контроль над ней. Корпорацию «Кока-кола» контролируют семьи Вундраффтов, Наннелли и Кэндлеров. Семьи Клэйтонов, Уиттингов, Флеммингов и Маккетанов владеют свыше 40% акций «Андерсон, Клэйтон энд компани». Думается, что эта группа корпораций, располагающих в общей сложности активами в 2 млрд, долл., зачислена в число моргановских по недоразумению.
