Бывают случаи, когда главные акционеры бесцеремонно гонят с работы «профессиональных» управляющих только для того, чтобы поставить на административные посты своих родственников.
В крупной торговой корпорации «Сэйфуэй Сторс» (активы 425 млн. долл.) пост президента занимал Л. Уоррен. Финансист Чарльз Мерил, глава крупной инвестиционной фирмы «Мерил Линч», владел около 6% акций «Сэйфуэй Сторс». В 1955 г. он вынудил Л. Уоррена подать в отставку, а на его место поставил своего зятя Р. Мэговэна.
Финансист Джером Ньюмэн с группой партнеров в 1956 г. «перетряхнул» состав администраторов и директоров корпорации^ «Филадельфия энд Ридинг». На пост председателя и президента этой корпорации он поставил своего сына Говарда Ньюмэна.
В 1956—1966 гг. не менее чем в 70 крупных корпорациях по воле директоров из числа главных акционеров и банкиров профессиональные управляющие были уволены как «не справившиеся с работой» или по разным другим причинам. В частности, был смещен с должности президента корпорации «Дж. И. Кэйс компани» Марк Ройтман, кичливо называвший себя администратором № 1 американской промышленности. Были смещены президент «Студебеккер-Паккард» Гарольд Черчилль, президент «Фэйрчайлд энджин энд эйрлайнс» Дж. Кармкайль, президент «Консолидэйтид фрайтуэйс» Джон Снид, президент «Скелли ойл» Джон Фримэн. В августе 1960 г. журнал «Бизнес уик» отмечал рост неуверенности и страха, нервозности среди наемных администраторов. Одна из главных причин «нынешней нервозности, — пояснял журнал, — состоит в том, что в этом году перемещений на административных постах было больше, чем обычно. Администраторы, которые выглядели героями в 50-х годах, обнаруживают, что им становится труднее ладить или с их директорами, или с их акционерами. Те, кто не смогли приспособиться к изменившимся условиям, оказываются смещенными, в некоторых случаях — смещенными без особых церемоний»[120]. Как видно из статьи журнала, администраторам стало труднее ладить с акционерами и директорами потому, что стало труднее обеспечивать выплату жирных дивидендов.
Приведенные выше примеры показывают, насколько действительность отличается от рисуемой берлианцами идиллической картины, в которой наемных управляющих пытаются представить полновластными хозяевами корпораций, лишенными мотивов погони за прибылью, а акционеров и собственников капитала — беззащитными рантье, безропотно принимающими такие дивиденды, какие им соизволят выплатить их собственные приказчики.
Не случайно в результате длительных исследований американский социолог и экономист Э. Линтнер был вынужден признать, что с 1920 по 1959 г. в области политики дивидендов американских корпораций не произошло никаких изменений. Соотношение между размерами дивидендов и размерами прибыли корпораций, говорит он, обнаруживает исключительное постоянство[121]. Другими словами, главная обязанность наемного управляющего состояла и состоит в том, чтобы обеспечить выплату высоких дивидендов акционерам.
От прямого контроля собственников к косвенному контролю банков. Иллюзии «независимой власти» наемных управляющих поддерживаются продуманной системой подачи для широкой публики информации о деятельности корпораций. Зритель обычно видит лишь освещенную авансцену, на которой марионетки разыгрывают роли всемогущих властелинов. Закулисная техника управления этими марионетками с помощью нитей финансового контроля тщательно скрывается от посторонних глаз. Только изредка занавес слегка раздвигается в ходе какого-нибудь семейного скандала или судебного процесса, и внимательный зритель успевает заметить довольно жалкое положение современных «героев» американской финансово-промышленной сцены.
Так, в свое время Альфред Слоун, председатель «Дженерал моторе», представлялся многим американцам, да и не только американцам, чуть ли не самым могущественным человеком в США, во всяком случае полновластным хозяином этой гигантской корпорации. Но в ходе судебного антитрестовского процесса против Дюпонов в 1953— 1954 гг. непомерно раздутый образ этого администратора сморщился до его естественных размеров.
Или вот другие подобные примеры. Дюпонам было предъявлено обвинение в том, что они, контролируя «Дженерал моторе», монополизируют рынок сбыта для двух других контролируемых ими корпораций — «Е. И. Дюпон компани» и «Юнайтед Стейтс раббер компани». На судебном процессе в Чикаго Дюпоны изо всех сил старались доказать, что они совсем не контролируют «Дженерал моторе» или «Юнайтед Стейтс раббер компани» и что администраторы последних действуют вполне самостоятельно и независимо. В качестве доказательства Дюпоны ссылались на тот факт, что из 33 директорских постов «Дженерал моторе» члены семьи Дюпонов занимают всего лишь 5, т. е. составляют незначительное меньшинство. В ответ на это представитель обвинения заявил, что все другие директора «Дженерал моторе»— или администраторы этой корпорации, которые могут быть уволены в случае сопротивления воле главных акционеров, или же лица, введенные в состав совета директоров по рекомендации Дюпонов. И в качестве одного из доказательств представитель обвинения огласил переписку между Пьером Дюпоном и Ламонтом Дюпоном Коуплэндом в апреле 1947 г. Л. Коуплэнд выразил П. Дюпону свои опасения по поводу того, что в «Юнайтед Стейтс раббер компании директора из числа администраторов составляют большинство по отношению к числу директоров — представителей семьи Дюпонов. «Я не опасаюсь результатов того, — говорилось в ответном письме Пьера Дюпона, — что директора из числа администраторов составляют большинство. Но если опасение является реальным, тогда мы должны изменить состав администраторов»[122].
Другими словами, если администраторы не заслуживают доверия Дюпонов, их нужно заменить более надежными людьми. «Вот это я и называю контролем», — сказал представитель обвинения по поводу письма Пьера Дюпона. Он указал также на то, что даже «всемогущий» Альфред Слоун, обладатель крупного пакета акций, не осмеливался действовать против воли Дюпонов, особенно при назначении директоров. Представитель обвинения заявил, что, например, в 1943 г. А. Слоун возражал против включения банкиров в состав директоров «Дженерал моторе», но в 1947 г. он подчинился решению Дюпонов, хотя Дюпоны включили в состав директоров еще одного банкира[123].
На судебном процессе А. Слоун старался доказать, что по отношению к Дюпонам он играл совершенно независимую роль. В ответ на это представитель обвинения огласил собственное письмо А. Слоуна, адресованное Ирини Дюпону и содержавшее заверение в его преданности интересам семьи Дюпонов. «Вы должны согласиться с тем, — говорилось в письме, — что, по сути дела, или по крайней мере я так полагаю, я являюсь членом семьи Дюпонов»[124].
А. Слоун владел пакетом акций «Дженерал моторе» на сумму в 65 млн. долл. Если бы он инвестировал свой капитал в акции какой-либо корпорации средних размеров, то он мог бы играть роль ее действительного хозяина. Но в такой гигантской корпорации, как «Дженерал моторе», его пакет акций составлял всего лишь 0,5% общего числа акций. По сравнению с Дюпонами, контролировавшими в то время 23% акций, он представлял относительно ничтожную величину и мог оставаться на посту главного администратора корпорации только с согласия Дюпонов.
Если даже такой крупный капиталист, как А. Слоун, должен был подчиняться воле главных акционеров «Дженерал моторе», то что можно сказать о его преемниках на посту главных администраторов этой корпорации?
В последние годы положение главных акционеров «Дженерал моторе» осложнилось. После десятилетней тяжбы Верховный суд США в апреле 1961 г. вынес окончательное постановление, обязывающее «Е. И. Дюпон компани» в течение десятилетнего срока ликвидировать свой пакет акций «Дженерал моторе» и порвать персональную унию директоратов этих двух корпораций. Подчиняясь постановлениям судебных органов, четыре представителя семьи Дюпонов еще в 1958 г. вышли из состава совета директоров «Дженерал моторе».
