Допустим на минуту, что А. Берли и его современные поборники правы относительно неизбежности распыления капиталов названных им «старых» семей. Но какие есть основания предполагать, что на место «вырождающихся» Фордов и Меллонов не придут новые богачи? Почему же современный капитализм не может рождать новых Хартфордов и Дюпонов? Единственным ответом на этот вопрос служат беспочвенные ссылки на «конфискационный» характер подоходных налогов. Убедив себя в «неотвратимой» силе налогов, берлианцы надели своеобразные шоры на глаза и отказываются оглядываться по сторонам, сосредоточив все внимание на «старых» семьях и на нескольких десятках гигантских корпораций.
Берлианский тезис об «исчезновении класса капиталистов» основан на предположении, что в сфере имущественных отношений капиталистического общества будто бы происходит односторонний процесс постоянного распыления ранее сложившихся крупных агломератов собственности.
В действительности же параллельно с процессом эрозии богатств некоторых «старых» семей происходит процесс формирования новых индивидуальных капиталов. Процесс функционирования монополистического капитала не исключает возможности возникновения новых крупных корпораций и тем более перетряхивания или «реорганизации» старых, «одряхлевших» корпораций, замены их новыми капиталистическими хищниками, в изобилии рождающимися в финансовых джунглях США. Разумеется, со всей силой продолжает действовать и закон неравномерности экономического развития отдельных отраслей промышленности, порождающий условия для финансовых махинаций и спекуляций в обширных масштабах.
Спекуляция (в широком смысле слова) послужила главным источником быстрого обогащения основателей династии Рокфеллеров, Меллонов и Фордов. В данном случае мы имеем в виду не биржевую спекуляцию, а возможность для удачливого предпринимателя выплыть на гребне одной из волн вечно меняющейся экономической конъюнктуры; возможность вовремя оседлать новую, поднимающуюся отрасль промышленности; наконец, возможность для грюндерства, корпорационных «реорганизаций», поглощений и слияний.
В этом смысле в условиях современного монополистического капитализма финансовые операции во многих сферах экономики сохраняют сугубо спекулятивный характер. В частности, сохранилась возможность получения так называемой учредительной прибыли в баснословных размерах.
Учредительная прибыль всегда спекулятивна. Тысячи мелких «учредителей» ежегодно теряют весь вложенный ими капитал и иногда, подобно неудачливому дельцу Бернарду Голдфайну, отправляются в долговую тюрьму. Но немногим счастливым игрокам удается на костях своих соперников воздвигнуть остов новой, растущей корпорации и сорвать куш, исчисляемый сотнями миллионов долларов. В качестве иллюстрации может служить финансовый успех Эдвина Лэнда, братьев Бакаларов, Говарда Юза и Жана Гетти.
Эдвин Лэнд, изобретатель в области фототехники, опираясь на денежную поддержку финансистов Джеймса Уорбурга и Аверелла Гарримана, основал в 1937 г. компанию «Полароид». Лэнд сохранил в своих руках 20% акций новой компании. До 1955 г. компания «Полароид», занимающаяся производством фотокамер и фотопленок, прозябала где-то на задворках крупных корпорации и особого внимания к себе не привлекала. Бурный рост компании падает на 1956—1966 гг. Акции «Полароида» оказались вовлеченными в вихрь спекулятивного ажиотажа. Крупные рантье и инвестиционные компании бросились покупать акции «Полароид» не столько ради ее текущих дивидендов, сколько в предвосхищении дальнейшего роста компании. Курс акций далеко оторвался и от стоимости активов компании, и от уровня выплачиваемых ею девидендов. В августе 1966 г. рыночная стоимость всех находившихся в обращении акций равнялась 2,5 млрд, долл., в то время как капитал самой компании составлял всего 125 млн. долл. В 1965 г. Лэнд продал небольшую часть своих акций за 19 млн. долл. Оставшиеся во владении его семьи 2511 тыс. акций оценивались по курсу на 3 августа 1966 г. в 450 млн. долл. Первоначальные инвестиции Лэнда, составлявшие несколько десятков тысяч долларов, превратились в результате действия слепых сил денежного рынка в полумиллиардное богатство.
Приведем другие разительные примеры.
Братья Лео и Дэвид Бакалары были достаточно дальновидными, чтобы одними из первых «оседлать» новую электронную промышленность. Инвестировав несколько сот тысяч долларов собственных средств, они основали в 1953 г. компанию «Транзитрон электрик», занявшуюся производством транзисторных приборов. В противоположность Лэнду, они сохранили в своих руках все акции новой компании. 50-е годы были периодом наибольшего ажиотажа вокруг «Электронных акций». К 1959 г. курс акций «Транзитрон электрик» поднялся втрое — до 46 долл., хотя компания ни разу не платила дивидендов. Воспользовавшись этой спекулятивной горячкой, братья Бакалары в 1959 и 1960 гг. продали 2,5 млн. своих акций за 86 млн. долл. Некоторое время спустя курс акций компании упал до 6 долл. Крупные покупатели акций из числа инвестиционных компаний возбудили против Бакаларов судебный иск. Их обвиняли в том, что опубликованный ими проспект о продаже акций рисовал положение компании в более выгодном свете, чем оно было на самом деле. Чтобы приглушить скандал, братья Бакалары согласились «вне суда» вернуть истцам около 7 млн. долл. К середине 1966 г. курс акций «Транзитрон электрик» поднялся до 20 долл. Оставшиеся во владении Бакаларов 5,2 млн. акций по курсу на 3 августа 1966 г. оценивались в 85 млн. долл., не считая 79 млн. долл., реализованных братьями от продажи акций.
Финансовые операции Говарда Юза отличаются от операций Эдвина Лэнда и братьев Бакаларов хотя бы уж тем, что ему не пришлось начинать «на чистом месте». Юз получил наследство от отца в размере 16 млн. долл. Но, учитывая, что нынешнее состояние Юза почти в 100 раз превосходит наследство, его капитал можно считать новым. Юз владеет всеми акциями компании «Юз тул» с ежегодным объемом продаж в 500 млн. долл., а через «благотворительный фонд» — всеми акциями компании «Юз эйркрафт» примерно на такую же сумму[82]. «Юз тул» пользуется фактической монополией на производство особого вида нефтяного бура, а «Юз эйркрафт» специализировалась на поставках Пентагону «аэрокосмической продукции». Помимо этого Юз до мая 1966 г. владел 78% акций одной из крупнейших авиапассажирских компаний США —«Транс уорлд эйрлайнс». Юз приобрел эти акции в 1939 г. за 60 млн. долл. В мае 1966 г. он решил продать этот пакет акций за 566 млн. долл.[83] Это — самый крупный в истории капитализма «выигрыш на капитал», полученный в один присест, в форме одного чека. Одна только эта прибыль Юза далеко превосходит личное состояние Морганов, взятых вместе, и ничуть не уступает состоянию любого Рокфеллера, взятого в отдельности. Общий капитал Юза, включая ресурсы «благотворительного фонда», оценивается в 1,5 млрд. долл.[84] Юз — пока единственный капиталист в США, лично владеющий капиталом свыше 1 млрд. долл. Он не имеет детей и поэтому лишен возможности «рассредоточить» свое богатство, как это делают другие богачи.
Подобно Говарду Юзу, калифорнийский нефтепромышленник Жан Поль Гетти начинал свою предпринимательскую деятельность, опираясь на значительное наследство, оставленное его отцом. Но миллиардное состояние, которым теперь он владеет вместе с сыновьями (пять сыновей от пяти жен) — результат финансовых операций и грюндерства последних 30 лет. Главный источник быстрого обогащения семьи Гетти — полученная в 1949 г, нефтяная концессия в нейтральной зоне Саудовской Аравии. Если бы Гетти слил все контролируемые им нефтяные предприятия в одну корпорацию, то, по словам газеты «Нью-Йорк тайме», получился бы новый нефтяной гигант, равный по размерам активов меллоновской «Галф ойл» (активы — 5 млрд, долл.)[85]. Рыночная стоимость принадлежащих семье Гетти акций, т. е. акций только одной «Гетти ойл», оценивалась по курсу 1966 г. в 600 млн. долл.
