Литмир - Электронная Библиотека

— Стоит об этом подумать, — сказал Гассем, откинувшись на спинку стула и поглаживая подбородок. Глаза его сузились. — Я всегда был предводителем воинов. Теперь придется действовать в одиночестве. Надо подумать, как это сделала бы Лериса.

— Совершенно верно, мой король! — согласился Илас. Кажется, это сработало даже лучше, чем он мог надеяться.

— Вы оба рассуждаете так, будто можно доверять этой королеве Шаззад! — пробурчал Пенду. — А если она сначала вырвет у тебя все уступки, а потом откажется освободить нашу королеву? Почему бы просто не пойти и не убить ее?

Илас подавил свое раздражение. Он не рискнул бы оскорбить даже самого незаметного юного воина-шессина, а не то что могущественного полководца.

— Потому что она создала себе репутацию справедливой и милостивой королевы. Ее отец был безжалостным человеком, который поступил бы именно так, как вы говорите, но не Шаззад.

— Он прав, — сказал Гассем. — Она знает, что должна иметь дело не только со мной, но и со многими другими правителями. Она потеряет лицо, если нарушит данное мне слово. Она потеряет… как это называется? — Он посмотрел на Иласа.

— Доверие.

— Да, она потеряет их доверие. Она потеряет честь.

— Ха! У нее нет чести! — пренебрежительно сказал Пенду. — Честь есть только у воинов. Только у воинов-шессинов, если уж на то пошло.

— И все же с их точки зрения они — люди чести, — сказал Гассем. — За много лет, что мне пришлось иметь с ними дело, в основном завоевывая их, я понял, что они не только думают иначе, чем мы, но и поведение их так недальновидно, что мне никогда бы не пришло в голову ничего подобного. И я знаю Шаззад много-много лет. Да, я думаю, можно положиться на нее — она будет вести себя… какое теперь мне нужно слово, Илас?

— Последовательно, мой король.

— Верно, она будет вести себя последовательно. Она не меняет свое поведение в угоду обстоятельствам и поступает так, как ей диктует ее «честь» — вообще глупая вещь у кого угодно, не только у монарха. Я смогу использовать Шаззад.

— Что-то мне все это кажется ненадежным, — с сомнением сказал Пенду.

Выражение лица Гассема сделалось рассеянным, почти мечтательным.

— Это будет для меня чем-то новеньким. У меня будет роль, как у актеров в спектаклях невванцев. Я уже когда-то делал подобное. Думаю, мне это понравится.

Илас видел, что не ошибся — именно это он и подозревал все время. Гассем был ребенком, своенравным мальчишкой, научившимся манипулировать другими, чтобы потакать собственным желаниям. Но таким человеком, в свою очередь, тоже можно управлять, просто до сих пор это удавалось одной лишь Лерисе.

— Я принял решение, — сказал Гассем наконец. — Илас, принеси письменные принадлежности. Пошлем письмо королеве Шаззад.

* * *

— Гассем? — переспросила Шаззад, не в силах поверить. — Он намеревается сам приехать и вести со мной переговоры?

— Так сказано в его письме, моя королева, — подтвердил секретарь.

— Прочитай его еще раз, — приказала она.

— "Королеве Неввы Шаззад от короля островов Гассема, с приветствиями. Вы забрали у меня то, что я ценю превыше всего в этом мире, даже выше, чем сам этот мир. Я готов вести с вами переговоры, и по получении вашего одобрения к вам отправится следующее посольство, доверяя вашей королевской чести и гарантии неприкосновенности: глава посольства — король островов Гассем…" — Секретарь уставился на королеву поверх пергамента увеличенными толстыми стеклами очков глазами. — Далее следуют имена еще пятерых. Все имена, похоже, принадлежат шессинам. И он желает полной гарантии неприкосновенности для своего корабля и команды.

— Хитрый трюк? — Уточнил Харах.

— Каким образом? — спросила она. — Если он отделится от армии и приплывет сюда с незначительным сопровождением, он полностью отдается на нашу милость. Мы сразу узнаем о любом передвижении его войск. — Она повернулась к командиру разведчиков. — Все стоят на месте?

— С тех пор, как мы захватили королеву, они не продвинулись вперед и на милю, — заверил тот.

— Не знаю, — сказал Харах. — Это совсем не похоже на него, и нам всем известно, до чего он дерзкий. Это может быть частью… — Ему не хватило слов. — Я не знаю, что это может быть. Но я точно знаю, что мне это не нравится.

— Гассем не слишком умен, — сказала Шаззад. — Это Лериса интриганка, но она у нас.

— Кому какое дело, что он там планирует? — сказал Чатай. — Пусть приходит на своем корабле. А когда он сойдет на берег — убейте его!

— Нет! — гневно вскричала Шаззад. — Я не допущу, чтобы мои гарантии неприкосновенности нарушили! Мое имя будет очернено перед всеми монархами мира!

— Моя королева, — сказал ее старший советник, — нужно быть благоразумной. Ни один истинный монарх не считает Гассема королем. Он пришел ниоткуда, он не принадлежит ни к какой династии, у него нет наследника. Все его завоевания недолговечны, все, чем он по настоящему владеет — несколько жалких островов, населенных голыми дикарями. Он варвар, выскочка и пират.

— Моя гарантия неприкосновенности священна, пожалована она королю Чивы, Гассему или самому жалкому из гребцов Гассема! С Лерисой все было по-другому. Ее взяли в плен в открытом бою, и она моя, я вольна делать с ней все, что захочу. Ее смерть была одним из вариантов. Его — нет, поскольку моя защита простирается на него! — Она размышляла несколько минут, все остальные хранили молчание. Наконец она вновь заговорила:

— Очень хорошо. Я решила позволить его посольству явиться сюда с ним во главе. Они будут находиться под нашей защитой во все время пребывания здесь и покинут нас в целости и сохранности, когда пожелают. Я чувствую, что мы ничем не рискуем. Что бы он ни замышлял в своей чрезмерной самонадеянности, он не сможет причинить нам вред.

— Я думаю, — сказал старший советник, — что ваше величество недооценивает способность этого человека причинять неприятности.

Позже, когда все ушли, Шаззад отхлебнула вина и стала раздумывать над своим решением. Она искренне верила, что будет в полной безопасности, принимая у себя Гассема. Он не рискнет что-либо предпринять в стане врагов, зная, что ее телохранители и все невванские аристократы будут счастливы убить его при первых же признаках обмана.

Но она также знала, что за ее решением стоят совсем другие соображения. Ей безумно хотелось вновь увидеть его на близком расстоянии. Пребывание в плену у Гассема, как бы ни было оно ужасно, оставалось самым сильным переживанием всей ее жизни. Эти воспоминания возбуждали ее с той же силой, с какой она стыдилась их. Перспектива увидеть Гассема, пришедшего к ней, в то время как кнут будет в ее руке, опьяняла крепче, чем вино.

Она в десятый раз перечитала письмо. За долгие годы она привыкла пробираться сквозь забавные двусмысленные послания Лерисы. Редкие письма Гассема были резкими и агрессивными. Самые искусные писцы не могли сгладить жестокость этого человека. Это письмо было другим. Гассем говорил в нем сердцем. Гассем раненый и уязвимый… Ей было недостаточно просто читать эти слова. Она желала встретиться с ним.

— Ваше величество, — сказал страж из-за двери. — Вас хочет видеть принц Анса. — Она кивнула, он сделал знак, и четыре человека внесли носилки с принцем. Она встала и подошла к нему.

— Нужно было послать мне весточку. Я бы с удовольствием навестила тебя сама.

— Я устал лежать в четырех стенах, — ответил он. — Решили, как нас перевезти?

— Господин Саху согласился забрать тебя и Лерису в Касин на своем собственном флагманском корабле. В это время года его корабли быстрее добираются на юг, чем наши. Они не так зависят от господствующих ветров. С тобой отправится сильное сопровождение из моих собственных моряков. Саху жаждет забрать сокровища, которые я ему обещала, и уехать, чтобы сообщить обо всем своей королеве. Скоро у них начнется сезон штормов, и он хочет успеть домой до него.

Анса взглянул на пергамент у нее на столе.

— Ты получила весть от Гассема? — Готовясь к отъезду, он пропустил наскоро собранное совещание.

48
{"b":"23314","o":1}