Академик И. Павлов‚ ученый-физиолог, направил письмо председателю Совнаркома В. Молотову (декабрь 1934): "Мы жили и живем под неослабевающим режимом террора и насилия... Надо помнить‚ что человеку‚ происшедшему из зверя‚ легко падать‚ но трудно подниматься. Тем‚ которые злобно приговаривают к смерти массы себе подобных и с удовлетворением приводят это в исполнение... едва ли возможно остаться существами‚ чувствующими и думающими человечно. И с другой стороны‚ тем‚ которые превращены в забитых животных‚ едва ли возможно сделаться существами с чувством человеческого достоинства... Пощадите же родину и нас". (Резолюция на письме: "т. Сталину. Сегодня СНК получил новое чепуховое письмо академика Павлова. Молотов".)

Председатель ОГПУ В. Менжинский умер в 1934 г. В том же году эта организация вошла в состав Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) – под именем Главного управления государственной безопасности. С 1934 по 1936 год наркомом внутренних дел был Г. Ягода (расстрелян в 1938 году). Последующие два года руководил НКВД "сталинский нарком" Н. Ежов‚ в честь которого слагали стихи, акыны воспевали "орла и батыря Ежова"‚ его именем назвали город Ежово-Черкесск на Северном Кавказе (расстрелян в 1940 году). С конца 1938 года наркомом НКВД стал Л. Берия (расстрелян в 1953 году).

Лидеры большевиков понимали‚ что в стране накапливались оппозиционные настроения‚ не проявляемые открыто. Большинство населения Советского Союза составляли крестьяне‚ не забывшие насилий времен коллективизации. Существовало тайное недовольство и среди рабочих‚ условия существования которых были невыносимы; интеллигенция и жители национальных окраин тоже подпадали под подозрение как "социально опасный элемент". Чтобы удержать неограниченную власть, следовало насаждать страх во всех слоях общества, и в начале 1937 года И. Сталин заявил: в стране происходит обострение классовой борьбы по мере развития социализма‚ а потому надо искать повсюду шпионов и вредителей‚ даже среди членов партии.

"Сильная и мощная диктатура пролетариата, – провозглашал Сталин, – вот что нам нужно теперь для того, чтобы развеять в прах последние остатки умирающих классов". Это была команда – усилить борьбу с остатками инакомыслия‚ тайного или явного, которые следовало искоренять вместе с их носителями‚ "врагами народа". Само понятие – "враг народа" было выбрано не случайно‚ оно отсекало арестованного от остального населения‚ отсекало и его родных – семью "врага народа"; это понятие утверждало: мы все – народ страны Советов‚ строители счастливого будущего‚ а они – наши враги‚ из-за которых жизнь не может стать прекрасной.

Летом 1937 года ЦК партии разослал по местным органам НКВД секретную инструкцию для проведения операции "по изъятию остатков враждебных классов". Историк А. Авторханов свидетельствовал: "В инструкции буквально указывались нормы (в процентах)‚ которые давались каждой республике или области для арестов. Они для того времени были довольно скромными – от трех до четырех процентов к общему населению. Если брать весь СССР‚ то это означало ликвидацию около пяти миллионов человек. Я уверен‚ что этот "план заготовок людей" был значительно перевыполнен".

В столице утверждали нормы очередных репрессий‚ а местные власти обязаны были предоставить требуемое количество арестованных. Разнарядка из центра бывала порой недостаточна; в тюрьмах скапливалось избыточное число "врагов народа"‚ которым приписывали самые тяжкие преступления, и руководители республик или областей просили увеличить норму для заключенных "первой категории" (расстрел). Из Омска телеграфировали в столицу: "Прошу указания относительно увеличения лимита первой категории до 8 тысяч человек". Резолюция: "т. Ежову. За увеличение лимита до 8 тысяч человек. И. Сталин".

"Товарищу Сталину. Посылаю на утверждение четыре списка лиц‚ подлежащих суду: на 313‚ на 208‚ на 15 жен врагов народа‚ на военных работников – 200 человек. Прошу санкции осудить всех к расстрелу. 20.8.38 г. Ежов". Резолюция: "За. 20.8. И. Ст.‚ В. Молотов".

Д. Волкогонов‚ историк: "Сталин почти ежедневно лично утверждал списки тех‚ кого считали "троцкистами" и осужденными по "первой категории"‚ т. е. к смерти!.. Так‚ только 12 декабря 1938 года Сталин и Молотов санкционировали расстрел 3167 человек!.."

Из заключения комиссии Политбюро ЦК КПСС (1989 год): "Инициатором и организатором массовых арестов‚ расстрелов без суда и следствия‚ депортации сотен тысяч людей был Сталин... В НКВД составлялись списки лиц... причем заранее определялось "наказание". Эти списки направлялись лично Сталину... В частности‚ из 383 списков (на 44 тысячи человек) Сталиным подписано 362‚ Молотовым – 373‚ Ворошиловым – 195‚ Кагановичем – 191‚ Ждановым – 177... Против отдельных фамилий стояли надписи (членов Политбюро): "Бить – бить"..."

Молотов вспоминал в годы старости: "1937 год был необходим... Никогда не жалел и никогда не пожалею‚ что действовали очень круто... Конечно‚ требования исходили от Сталина‚ конечно‚ переборщили‚ но я считаю‚ что все это допустимо ради основного: только бы удержать власть".

2

Л. Троцкий предсказывал в 1927 году: "У Сталина на уме одно: нанести оппозиции кровавый удар. Для этого ему нужно связать оппозицию с террористическими актами‚ приписать ей подготовку восстания и тому подобное..." Так вскоре и произошло.

Август 1936 года. Первый московский процесс "объединенной оппозиции". На скамье подсудимых Г. Зиновьев‚ Л. Каменев и их "сообщники": из шестнадцати человек – одиннадцать евреев. Статьи обвинения: шпионаж и контрреволюционная троцкистская деятельность‚ сговор с иностранными разведками для свержения советской власти‚ организация актов террора и вредительств на заводах. Зиновьев признал на суде: "Троцкизм – это разновидность фашизма‚ а зиновьевизм – это разновидность троцкизма". Каменев согласился с обвинением‚ что он "готовил вместе с Троцким и Зиновьевым контрреволюцию в СССР".

Газеты сообщали о "змеином клубке измен‚ предательств‚ гнуснейших замыслов и подлейших деяний троцкистско-зиновьевской шайки убийц": это они убили С. Кирова‚ готовили покушение "на жизнь великого друга и отца народов товарища Сталина и его боевых соратников... Уничтожить гадин‚ стереть их с лица честной советской земли!" Генеральный прокурор А. Вышинский сказал в обвинительной речи: "Взбесившихся собак я требую расстрелять – всех до одного!" Зиновьева‚ Каменева и остальных обвиняемых казнили 25 августа 1936 года. В газете написали: "Шестнадцать негодяев расстреляны. Но остается за границей... бешеная собака контрреволюции – Троцкий; еще далеко не все гнусные корешки‚ последыши и подголоски его до конца выявлены и разоблачены".

Январь 1937 года – процесс "параллельного центра троцкистов" или "процесс семнадцати". На скамье подсудимых Г. Пятаков‚ Л. Серебряков‚ Н. Муралов‚ Г. Сокольников‚ К. Радек‚ Я. Лившиц и другие. Снова клеймили Троцкого и его сторонников‚ реальных и мнимых: "шайка бандитов‚ грабителей‚ подделывателей документов‚ диверсантов‚ шпионов‚ убийц". Обвиняемые сознались в попытке реставрации капитализма и территориального раздела страны (Украину – немцам‚ Приморье – японцам)‚ во вредительстве и терроре против руководителей советской власти. Вышинский закончил трехчасовую речь словами: "Я обвиняю вместе со всем нашим народом‚ обвиняю тягчайших преступников‚ достойных одной только меры наказания – расстрела‚ смерти!" Тринадцать человек расстреляли‚ четверых приговорили к заключению на срок до десяти лет; в приговоре не забыли про Троцкого и его сына Льва: "В случае их обнаружения на территории Союза ССР‚ подлежат немедленному аресту и преданию суду военной коллегии Верховного суда Союза ССР".