Раз. Два…

Каштановый локон не коснулся щеки альт Грегора, тонкий, едва уловимый аромат аркайлского ландыша ворвался в ноздри, опьяняя сильнее золота, сильнее власти, даже сильнее музыки.

– Кто вы, прекрасное дитя? – успел шепнуть он в розовое от смущения ушко.

Три. Поворот.

– Реналла из Дома Желтой Луны…

– Вам кто-нибудь говорил, сколь вы восхитительны?

Девушка потупилась и залилась румянцем.

Раз. Два. Три…

Сильная рука, вцепившаяся в плечо Ланса, развернула его, протащив по мраморному полу несколько шагов.

– Каналья!

Тяжелая ладонь наотмашь хлестнула по левой щеке. И тут же по правой, тыльной стороной. Острой болью вспыхнула рассеченная перстнем губа, перед глазами поплыл багровый туман, сквозь который проступила вытянутая физиономия с редкой юношеской бородкой и сведенными к переносице бровями. Надо лбом, главным украшением которого служил багровый прыщ с белой головкой, топорщились напоминающие солому волосы.

Пальцы Ланса сомкнулись на рукояти шпаги. Окружающие лица расплылись, сливаясь в цветастое кольцо, превращаясь в толпу. И только одно выделялось четко и резко, как символ веры, высеченный на алтаре. Лицо юноши в нездешнем пелисе и сапогах с голенищами-раструбами. «Кажется, мода Браккары», – мелькнула отстраненная мысль.

Глубоко вдохнув, менестрель медленно выдохнул.

У плеча его обидчика возникло напряженное лицо Коэла. Командир стражи решительно взял юношу за локоть, но тот стряхнул его руку

– Похоже, у прана возникли кое-какие претензии ко мне? – раздельно произнес Ланс. Слизнул кончиком языка кровь с рассеченной губы.

– Будь ты проклят, скользкий трепанг! – Юнец с рыком шагнул вперед, но его сжали с двух сторон Коэл и седеющий воин в васильковом камзоле с вышитым на груди дельфином – по виду тоже уроженец Браккарских островов. – Я растопчу тебя, как склизкую медузу!

Только сейчас Ланс заметил, что музыка смолкла. Должно быть, Регнар тоже спешит, чтобы принять участие в недоразумении. Этого только не хватало.

– Не слишком ли обязывающее заявление? – прищурился менестрель. – В особенности для малька, еще вчера бывшего икринкой? – Альт Грегор понимал, что делает глупость, но остановиться уже не мог. Он и раньше не слишком-то любил островитян…

– Песчаная акула! Каналья! – Парень рванулся так, что едва не выскользнул из рук схвативших его людей. – Шут! Музыкантишко!

Краем глаза Ланс заметил приблизившегося прана Гворра Аркайлского. Лимонно-желтый дублет с вышитым черным единорогом, на поясе посеребренный охотничий рожок, с которым наследник герцогской короны не расставался никогда. Рядом с ним стояли, с интересом наблюдая за перепалкой, Кларина и ее супруг, барон из Дома Сапфирного Солнца, чье имя менестрель никогда не пытался запомнить.

Он кривовато улыбнулся – кровоточившая губа стремительно вспухала – и вытащил из-за пояса перчатку, все еще мокрую, измазанную в желтой глине местных дорог.

Регнар схватил его за рукав, что-то торопливо зашептал в ухо, но было поздно. Смятая в комок перчатка прицельно ударила задиру-островитянина в лицо, отскочила, оставив грязный след на жидких усах, и шлепнулась на пол.

– Выбор оружия за вами, мой юный пран, – дурашливо поклонился альт Грегор. – Только не предлагайте мне бодаться, хоть я и вижу, что вы отращиваете рог, подобно вашим друзьям-нарвалам.

На миг ему показалось, что соломенноволосый кинется на него с кулаками. Но островитянин, покрасневший до кончиков ушей то ли от ярости, то ли от стыда, прошипел:

– Шпага. Хоть и недостойно мне измарать оружие в твоей рыбьей крови…

– У вас была возможность выбрать поединок на сковородках, – сухо поклонился Ланс. – Время, место и прочие ничего не значащие мелочи, думаю, обсудят секунданты. Пран альт Террил, вы окажете мне честь?

Командир стражи оглянулся на его светлость Гворра. Тот помедлил и кивнул.

– Назначьте своего секунданта, пран Ак-Карр, – проговорил приятель Ланса.

– Капитан Дар-Тан тер Везил из Дома Серебряного Дельфина, – ответил юноша.

– Вот и чудесно, – кивнул альт Грегор, обвел глазами зевак. Поклонился сыну герцога. – Прошу простить, что испортил праздник. – Развернулся на каблуках и зашагал прочь из зала.

В спину летел ворчливый шепоток. Гул и бормотание толпы напомнили менестрелю, как маги, управляющие оркестрами, порой настраивают инструменты. Больше всего ему хотелось обернуться и отыскать в людской мешанине аквамариновые глаза. Но он не мог себе этого позволить: Ак-Карр мог расценить его поступок как слабость. Еще подумает, что альт Грегор, величайший менестрель двенадцати держав и фехтовальщик, каких поискать, его боится. Кстати, «Ак» указывает на весьма знатное происхождение. Как бы не принадлежность к королевской семье…

– Идем ко мне. Быстро! – Регнар догнал друга у первой ступеньки широкой лестницы.

Ланс пожал плечами, кивнул.

– У тебя кувшинчик вина найдется? Горло промочить хочется, – сказал он и, словно оправдываясь, добавил: – У меня такая жажда после выступления всегда.

– Обойдешься! – рявкнул Регнар, решительно хватая Ланса за рукав. – Быстро ко мне, я сказал!

У менестреля глаза на лоб полезли, настолько мягкий и добродушный Регнар стал непохожим на самого себя. Даже округлое лицо, казалось, посуровело, обострились скулы и нос, как в мгновения опасности. Недоумевая в душе, Ланс поплелся за другом, безмолвно перешагивая с одной ступеньки на другую. И лишь когда Регнар втолкнул его в свою комнату, плотно притворив двери, дар речи вернулся к нему.

– Что за болотный демон в тебя вселился? – пробормотал он, одергивая дублет. – Что случилось?

– Это не в меня, это в тебя вселился болотный демон! – воскликнул Регнар, всплеснув пухлыми ладошками. – Или даже горный дух-убийца! Ты хоть понимаешь, что натворил?

– Что я натворил? – Ланс задумчиво почесал бородку. Увидел кувшин с кубком, плеснул на три глотка, отпил и чуть не выплюнул. – Вода?! Что за гадость ты пьешь?

– И тебе советую. Пока последние мозги не пропил. – Придворный маг указал менестрелю на низкий карл, обитый бархатом. Сам садиться не стал. Зашагал из угла в угол. – Ты хоть понимаешь, с кем связался?

– Со щенком, хлыщом и наглецом, – раздельно ответил Ланс. Подумал и налил еще воды. – А что ты так бегаешь? Ну, приткну я его…

– Это – сын посланника Браккарских островов! – Регнар остановился, оперся ладонями о стол.

– Ну и что?

– Вот и видно, что тебя сто лет не было в Аркайле. Мы теперь дружим с браккарцами.

– Против кого?

– Какая разница?!

– Да просто хочу разобраться в хитросплетениях интриг герцога Лазаля.

– Ты бы не о политике его светлости думал, а о том, как выйти сухим из воды!

– Да не кипятись ты. Пран Гворр присутствовал при ссоре и ничего не возразил.

– Пран Гворр не одобряет замысел отца. Он считает, что нам следует дружить с Трагерой. И с Кевиналом. Но все дело в безумном короле Унсалы…

– Бывал я в Унсале. Ничего безумного в его величестве Ронжаре я не увидел.

– Скажи еще Лазалю это! Они с позапрошлого лета как кошка с собакой. Вначале торговыми пошлинами друг друга давили, но, чует мое сердце, скоро и до открытой войны дойдет.

– И вот тогда победоносный флот Браккары блокирует их порты. Так?

– Ну, так предполагалось. Хотя теперь, чует мое сердце…

– Или задница?

– Может, и задница. Знал бы ты, как погрызлись наш герцог и его наследник! Я думал, вот сейчас гражданскую войну устроят. Но Гворр стерпел, покорился отцу. Теперь я понимаю, что для вида. А с какой довольной рожей он смотрел, как ты свару с этим сопляком затеял!

– Ну, во-первых, не я с ним, а он со мной. Или я должен был терпеть и улыбаться, когда меня пощечинами охаживают?

– Ох, да я и тебя тоже понимаю, – шумно выдохнул маг-музыкант. Уселся, упер локти в колени, а подбородок умостил на кулаках. – Гордость, честь и все такое…

– Для меня честь не пустой звук!

– Верю. Только нам сейчас нужно думать, как тебя сухим из воды вывести.