На допросе 24 декабря 1938 г. Колчиц отказался от всех ранее данных им показаний, заявив, что все они являются вымышленными и ложными. И далее на этой позиции он уже стоял до конца. К тому же обнаружилось, что в показаниях Клышейко вербовщиком
В.В. Корчица выступал не он, а некий Рыхлевской, обнаружить которого не удалось. Вдобавок к этому, по показаниям арестованного комдива Квятека Владислав Корчиц совсем не проходил. И еще один момент — перечисляя якобы завербованных им в заговор лиц, Корчиц, наряду с реально живущими, назвал и ряд вымышленных.
При такой хилой доказательной базе дело В.В. Корчица разваливалось на глазах. О шпионской и диверсионной его деятельности в деле также никаких серьезных материалов не было, кроме собственных показаний, от которых он, как было сказано, отказался в конце декабря 1938 г. Стремясь как-то подкрепить первоначальные
обвинения в адрес Корчица, следователи «организовали» составление акта некой комиссии о его антисоветской, вредительской деятельности. Однако в этом документе, состоящем из голословных фраз о вредительстве, проводимом Корчицем, ничего серьезного по обвинительной части, с привлечением документов и свидетельских показаний, нет. Нельзя же, например, всерьез принимать за преступление, за деятельность антисоветского характера такой эпизод, вошедший в названный выше акт комиссии: «В мае 1937 года Корчиц, враг народа Виссарионов и Лойф1 ехали на автомашине в гор. Чугуев, где Корчиц выразил явно антисоветское мнение по вопросу о быте и жизни командного состава РККА и о ценах на продукты питания. Корчиц заявил, что «нашему командиру материально живется значительно хуже, чем старому офицерству»11.
Учитывая все приведенные выше обстоятельства, заместитель военного прокурора Харьковского военного округа бригадный комиссар Николаев своим постановлением от 12 января 1940 г. дело
В.В. Корчица прекратил за недоказанностью обвинения. Копии этого постановления были направлены начальнику особого отдела ХВО для исполнения и начальнику Харьковской тюрьмы —для освобождения Корчица из-под стражи. Этого же потребовал заместитель Главного военного прокурора диввоенюрист Н.П. Афанасьев в своей телеграмме от 14 января 1940 г. на имя начальника особого отдела ХВО майора госбезопасности Ростомашвили.
Но не тут-то было!.. Особисты просто так не собирались выпускать из своих рук добычу, т.е. комбрига В.В. Корчица. 15 января 1940 г., на следующий день после получения телеграммы от П.П. Афанасьева, за подписью Ростомашвили в Москву, в адрес Прокурора СССР М.И. Панкратьева, ушла телеграмма следующего содержания:
«Постановлением зам. прокурора ХВО 14/1—40 г. (так в оригинале телеграммы. — Н. Ч.) порядке статьи 197 ч.2 УК УССР прекращено дело обвинению Корчица Владислава Викентьевича. Корчиц
В.В., 1893 г. рождения, урож. Гродненской губ. (быв. Польша), где имеет родственников, бывших офицеров царской армии. Братья Витольд расстрелян Советской властью в 1920 г., Вацлав в 1921 г. из РККА выбыл в Польшу. До ареста Корчиц за скрытие соцпроисхождения, связи с братом в Польше, как не внушающий политического доверия исключен из кандидатов ВКП(б), уволен из РККА. Арестован в мае 1938 года. С 1921 года является участником контрреволюционной организации «ПОВ». На следствии дал развернутые показания, изобличается двумя показаниями.
15 октября 1938 г. лично допрашивался прокурором ХВО — бригвоенюристом тов. Грезовым, свои показания подтвердил полностью. На последующих допросах от своих показаний отказался. По агентурным данным Корчиц антисоветски разложившийся человек. Показания Корчица считаем правдивыми.
Просим санкции на дальнейшее содержание под стражей Корчила Владислава Викентьевича.
НР 00935
Нач. ОО НКВД ХВО майор госбезопасности Ростомашвили»12.
Прокурор СССР М.И. Панкратьев отреагировал в пользу
В.В. Корчица, и в Харьков 21 января 1940 г. была отбита правительственная телеграмма.
«Харьков
Начальнику Особого отдела ХВО Ростомашвили Копия военному прокурору ХВО Грезову Прокурор Союза Панкратьев приказал немедленно выполнить постановление Прокуратуры делу Корчица.
НР 14172
Главвоенпрокурор Афанасьев»13.
Однако особистам и Прокурор Союза ССР должным авторитетом не являлся— в Харькове «закусили удила». 1 февраля 1940 г. там подготовили протест на постановление прокуратуры ХВО по делу Корчица. В нем повторялись все прежние аргументы по обвинению арестованного комбрига-поляка. Этот протест майор госбезопасности Ростомашвили направил врид Главного военного прокурора диввоенюристу П.Ф. Гаврилову с ходатайством о пересмотре постановления заместителя военного прокурора ХВО Николаева о прекращении дела В.В. Корчица.
Диввоенюрист П.Ф. Гаврилов тоже болел за честь своего ведомства — он не стал давать обратного хода и отменять решения подчиненного.
«Сов секретно Экз. №
Начальнику Особого отдела НКВД ХВО майору государственной безопасности тов. Ростомашвили г. Харьков
Направляю Вам следственное дело по обвинению Корчица Владислава Викентьевича вместе с Вашим отношением, в котором Вы просите об отмене постановления зам. военного прокурора ХВО от 12.1.1940 г.
Считаю, что это постановление соответствует материалам дела, так как в предъявленном обвинении Корчица собрано доказательств недостаточно, несмотря на То, что в следствии дело наводилось почти 1,5 года. Те материалы, которые имеются в деле, не дают оснований направить его в суд.
Дополнительное же расследование по данному конкретному делу ничего нового не даст, что видно из Вашего же постановления от 16.8.1939 года.
Поэтому военный прокурор ХВО правильно вынес постановление о прекращении уголовного преследования в отношении Корчица. Ваша просьба мною оставлена без удовлетворения.
Приложение: дело.
И.Д. Главного военного прокурора
диввоенюрист (Гаврилов)»14.
И только после этого В.В. Корчиц вышел на свободу. После восстановления в кадрах РККА он был назначен старшим преподавателем Высшей школы штабной службы, а затем Военной академии имени М.В. Фрунзе. С началом Великой Отечественной войны — командир 245-й, а с января 1942 г. — 182-й стрелковых дивизий. Несколько месяцев был заместителем командующего 34-й армией. С декабря 1942 г. по апрель 1944 г. — начальник штаба 1-й ударной армии. С мая 1944 г. — начальник штаба, а затем командующий 1-й Польской армией.
С января 1945 г. по 1953 г. — начальник Г енерального штаба Войска Польского — вице-министр национальной обороны Польской Народной Республики. В 1953 г. окончил Высшие академические курсы при Высшей военной академии и был прикомандирован к Генеральному штабу Вооруженных Сил СССР. С декабря 1954 г. в отставке. Награжден орденами: Ленина, Красного Знамени (тремя), Суворова 1-й степени, Красной Звезды, высшими орденами Польши.
Умер генерал-полковник В.В. Корчиц в Москве в октябре 1966 г.
Комдив ПОДЛАС Кузьма Петрович после освобождения был назначен инспектором пехоты РККА. Накануне войны занимал должность заместителя командующего войсками Киевского Особого военного округа. С августа 1941 г. — командующий 40-й армией, а с февраля 1942 г.— 57-й армией. Награжден орденами: Ленина, Красного Знамени (двумя).
Погиб генерал-лейтенант К.П. Подлас в мае 1942 г., будучи в окружении под Харьковом.
Комбриг СОЛОМАТИН Михаил Дмитриевич после освобождения был назначен помощником командира 25-го танкового корпуса по строевой части. Затем он командовал 15-й моторизованной дивизией. С марта 1941 г. — командир 45-й танковой дивизии. С первых дней Великой Отечественной войны на фронте. В районе Днепропетровска дивизия в августе 1941 г. с боями выходила из окружения. С апреля по сентябрь 1942 г. — командир 8-го танкового, а с сентября того же года по февраль 1944 г. — 1-го механизированного корпусов. В августе 1944 г. командовал 5-й гвардейской танковой армией. С сентября 1944 г. и до конца войны— начальник штаба бронетанковых и механизированных войск Красной Армии. Участник войны с Японией в должности командующего бронетанковыми и механизированными войсками Дальнего Востока.
