Гражданская война, война красных с белыми, маскирует в 1918–1920 г. подлинный характер крестьянской войны. Крестьяне ведут борьбу на два фронта. Они поют: «Эх, яблочко, цвету спелого, слева красного бьем, справа – белого». После разгрома белых советская власть завершает свое «триумфальное шествие», начатое в октябре 1917 г. и прерванное войной. Исчезает опасность возвращения помещиков. Крестьяне считают, что теперь земля навсегда их. Сопротивление продразверстке, политике партии в деревне, усиливается. Одновременно усиливается, еще больше ожесточается борьба советской власти с сопротивлением крестьянства. Партия объявляет войну «кулакам» и «бандитам», «кулацким бандам», «кулацко-бандитским мятежам». В 1920–1921 г. Гражданская война становится крестьянской войной.
Источники и примечания:
1. Сидоров А.Л. Экономическое положение России в годы Первой мировой войны. М., 1973.
2. Государственный архив Тамбовской области (ГАТО). Ф. Р-179. Он. 1. Д. 806. Л. 18.
3. ГАТО. Ф. Р -1. Оп. 1. Д. 212. Л. 2–6.
4. ГАТО. Ф. Р-1236. Оп. 1. Д. 831. Л. 14.
Партия эсеров в подготовке крестьянского восстания на Тамбовщине: мифы и реальность
На фоне бедствий, обрушившихся на крестьян и все более связывавшихся с продразверсткой, разного рода политические и идеологические факторы социального взрыва в тамбовской деревне отступали на второй план. Но все же следует остановиться на роли партии социалистов-революционеров. Ее влиянию и руководству во многом приписывали размах движения руководители борьбы с антоновщиной. Это делалось с самого начала крестьянской войны и до ее конца. Председатель Полномочной комиссии ВЦИК В.А. Антонов-Овсеенко в докладе на имя ЦК РКП(б) о положении дел в Тамбовской губернии и борьбе с повстанческим движением таким образом описывал роль партии социалистов-революционеров:
«Крестьянское восстание в Тамбовской губернии было внимательно подготовлено партией эсеров. Местная организация эсеров, следуя указаньям циркулярного письма своего ЦК, от 13 мая 1920 г., вела широкую работу в деревне (несколько приговоров для поднесения англ. делегации). В единении с различ. антисоветскими группами (в том числе с кадетами) она создавала “Союз трудового крестьянства”, который должен был подготовить вооруженное восстание. 10 июня в имении бывшем Вышеславцева в д. Карейке, Александровской вол., состоялся губсъезд с.-р., после которого их работа по подготовке восстания усилилась. Антонову, эсеру, который еще в 1919 г. перешел к активной борьбе с «большевиками», собрав шайку до 100 человек, которая перебила из-за угла до 200 совработников в Кирсановском уезде, губком эсеров предлагал прекратить партизанскую борьбу и отдаться «организационной работе». В августе значительная часть губкома была арестована ЧК. Кое-кто осел в губкоме Союза трудового крестьянства СТК и повел самую активистскую линию. Что эта линия отвечала настроению всей Тамбовской организации эсеров, свидетельствует поведение их делегации на сентябрьской всероссийской конференции эсеров, – здесь “тамбовцы” проявили непримиримо воинственное отношение к Советской власти и требовали организации немедленного вооруженного выступления против нее» [1].
Такое мнение превалировало в официальных кругах.
Начособотделарм Чибисов и начсекретотдела Ситро в подписанной ими справке информировали вышестоящие органы: «При характеристике и анализе повстанческого движения как в настоящем и предыдущем обзоре мы указывали, что руководителями являются эсеры, не указав, какой группировки, правой или левой. Анализируя и сопоставляя имеющийся в данный момент материал с прежним, можно сделать вывод, что руководителями являются правые эсеры, несмотря на то, что Батько именовал себя левым эсером, ибо ряд имеющихся у нас документов – листовок, воззваний, программ и инструкций, как губернского комитета Союза трудового крестьянства, так и партии социалистов-революционеров, являются правого течения и определенно показывают нам, что руководители повстанческого движения правые эсеры» [2].
В том, что тамбовским восстанием руководят эсеры, был искренне убежден и предшественник М.Н. Тухачевского на посту командующего войсками в Тамбовской губернии. Это видно из его приказа местным органам власти об отношении к населению сел, принимавших участие в повстанческом движении. В приказе говорилось следующее: «Материалы о действиях бандитов и крестьянских бунтах в Тамбовском, Кирсановском и Борисоглебском уездах документально доказывают, что все эти выступления организованы продажными наймитами европейских буржуев – социалистами-революционерами, завербовавшими шайки уголовных бандитов. Тщательное расследование участия крестьян в бунтах против Советской власти показало, что крестьяне делали это по своей большой темноте, обманутые искусными интригами и ложью. И сейчас, после нескольких месяцев тяжелых испытаний, крестьяне убедились на деле, что социалисты-революционеры оторвали их от мирного труда, втянули в преступнейшую авантюру братоубийственной войны, расхитили в деревнях множество крестьянского имущества и не дают возможности начать подготовку к весенней посевной кампании. Крестьяне убедились на деле, что все обещания социалистов-революционеров – скверная ложь, и они начинают избивать социалистов-революционеров» [3].
И командующий войсками Тамбовской губернии М.Н. Тухачевский в этом не сомневался, о чем он прямо писал В.И. Ленину в своей записке о положении дел в Тамбовской губернии:
«16 июля 1921 г. Секретно.
Причины, организовавшие восстание, следующие:
а) сильное эсеровское гнездо, свитое в Тамбовской губернии;
б) искусная тактика, проявленная эсерами в создании СТК» [4].
Этот тезис проник и в историографию и долго в ней господствовал, снимая ответственность за происшедшее с правящей компартии и перекладывая ее на оппозицию, что давало формальный повод для окончательного устранения партии социалистов-революционеров с политической сцены и полной ликвидации остатков многопартийности в стране. В ходе судебного процесса над членами ЦК партии социалистов-революционеров в 1922 г. против них, среди прочего, фигурировало и обвинение в организации антоновского мятежа. Оно сводилось к следующим пунктам: во-первых, эсеры участвовали в работе по подготовке мятежа, создав Союз трудового крестьянства; во-вторых, лозунги повстанцев являлись не чем иным, как безграмотным изложением обычных эсеровских лозунгов; в-третьих, начатое эсерами движение было брошено ими на произвол судьбы и отдано в руки «первого попавшегося проходимца» (т. е. Антонова). Неуклюжесть такого обвинения очевидна, но тогда, в 1922 г., оно сыграло свою роль в вынесении самого сурового приговора руководству партии социалистов-революционеров, хотя Верховный революционный трибунал и признал, что официально партия не встала во главе движения.
Еще в 1895 г. эсеровская организация охватывала пять уездов Тамбовской губернии, в Борисоглебске в ту пору состоялся съезд этих уездных групп. Тамбовщина со времени первой русской революции была одной из баз эсеровского влияния. С нею связаны имена руководителей партии В. Чернова, С. Слетова, М. Спиридоновой. Пустив глубокие корни в тамбовской деревне, эсеры еще в самом начале века создавали здесь «крестьянские братства», развертывали «приговорное движение» за землю, имели сеть организаций. На выборах во Всероссийское учредительное собрание в ноябре 1917 г. эсеры одержали в губернии полную победу, собрав 71,2 % всех голосов (в деревне еще выше) и получив 13 депутатских мандатов из 16. Не приходится удивляться популярности эсеровских лозунгов в повстанческом движении хотя бы и потому, что они были политическим оформлением чисто крестьянских требований и не содержали ничего для крестьян неприемлемого.
После изгнания в 1918 г. из Советов эсеров, а затем и левых эсеров, самая влиятельная в Тамбовской губернии политическая сила практически утратила главный рычаг своей деятельности. Какое-то время они сохраняли иллюзии относительно возможности легальной работы в массах, в основном через кооперацию и профсоюзы. Но надежды эти не оправдались. В отчете губкома ПСР в 1920 г. отмечалось: «С.-р. преследуется сугубо» [5].
