– Постой-ка! – возразил Мирон. – Решение должно быть общим!

– Хорошо, пусть будет мэром, – согласился Гласе. – Но не лордом. У нас тоже должно иметься право голоса. И я так скажу: что бы там ни наговорила Шейда, но беженцев принимать нельзя! Своих проблем хватает!

– Голосуем: кто за то, чтобы назначить мэром Эдмунда? – предложила, встав, Бетан Рейберн. – Нужно решать вопрос быстро и четко. Есть другие кандидатуры?

– Предлагаю себя! – вызвался Гласе. – Ничего против Эдмунда не имею, но сомневаюсь, что он готов отстаивать интересы Вороньей Мельницы!

– А в чем заключаются интересы поселения? – осведомился Эдмунд. – Не уверен, что соглашусь называться мэром, лордом, ярлом или еще какой-нибудь хренотенью. Но лучше бы тебе уяснить, в чем, по моему мнению, заключаются интересы Вороньей Мельницы.

Мы, черт подери, не на острове живем. На планете – около миллиарда народу. И может быть, несколько тысяч из тех, что живут за пределами Анархии, способны выжить при отсутствии технологий. Так что беженцев придет много. И пришельцев придется социализировать. Мы будем развиваться. И если до тебя не дошло обращение Совета – могу повторить: идет война. Меня уже приглашали в штаб Шейды, чтобы помочь. Но я отказался, потому что думаю о нашем мире. Придется все отстраивать заново. И Воронья Мельница внесет свой вклад в возрождение, может, даже не самый маленький – как знать?

Беженцев придется принимать и обучать не только как выжить, но и как преуспеть. Будем учить новичков всему, что знаем. Мирон – крестьянскому труду, Джон – мастерству стекольщика, медника, кузнеца – всем ремеслам, которыми необходимо овладеть, если нет ни репликаторов, ни заводов.

– Первые пришельцы могут появиться уже завтра. Нужно быть готовыми к приходу новичков. Вот что я думаю, вот какова моя позиция. И еще, – Тальбот замолчал, оглядывая притихшую комнату, море задумчивых лиц. – Идет война. Я на стороне Шейды. Потому что представляю то, чего, может быть, еще не осознал даже сам Боуман: последствия его программы. Быть может, победа привела бы к лучшему результату. Но только потому, что в наших условиях военные потери составят около девяноста процентов от нынешнего населения.

– Что?! – первым не выдержал Чарли Рейберн. – Сколько-сколько?

– Еды нет. А сейчас невозможно добыть и имеющуюся пищу. Откуда ей взяться? Расположенные на центральных равнинах фермы кормили всю Землю! Их никуда не переместишь. Непогода разыгралась скорее всего оттого, что отключилось и управление климатом. Какова же настоящая погода? И сможем ли мы в этом году хотя бы сеять?

– Что-нибудь придумаем, – перебил Мирон. – Даже при такой погоде. Нелегко придется, но нынешние семена – не какое-то там сорго. Им и ураган нипочем. А урожай будет… ну, в общем, даже самые никудышные фермеры не уморят нас голодом.

– Значит, у нас будет хоть какой-то урожай. Но если уцелеют лишь обитатели Вороньей Мельницы, то какой в том прок остальному человечеству? К тому же я, как уже сказал, – на стороне Шейды. Судя по всему, предстоит драка. Черт подери, быть может, придется биться с бандитами, которые захотят завладеть нашими запасами! Нас ожидают нелегкие времена.

Но я не намерен возводить вокруг поселения частокол и заявлять всем вновь прибывшим: «Нет, идите умирать от голода». Однако те, кто придет, будут ожидать, что мы предложим им дармовое пропитание. Но и они ошибаются.

Важно, чтобы каждый из вас осознал: я хочу спасти столько людей, сколько получится. Ради нашего вида, ради всей Земли, ради свободы, о которой говорила Шейда. И если вы не согласны, то что ж, голосуйте за Джона. Хотя не представляю, кто станет покупать стеклянные статуэтки, если вымрет человечество.

– Но разве у нас получится, Эдмунд? – спросила Лизбет Мак-Грегор. Жена владельца таверны переживала. – Запасов еле хватало, чтобы накормить всех, кто хотел питаться старинной едой. Мне… нам нужно вырастить Элси. Возможно, позднее появятся и другие дети. Я хочу… хочу попробовать помочь другим. Но не за счет собственных детей!

– Ну, не знаю, – признался Эдмунд. – Если огородить поселение стеной (к тому же заметь: нам придется нелегко, огораживая дома собственными силами) и отправлять восвояси всякого, кто придет к нам, и если появившиеся разбойники не уничтожат урожай, а беженцы не захотят штурмовать селение, чтобы заполучить припасы и товары, то мы, может быть, и уцелеем. Возможно, отсиживаться за стенами – проще, чем спасать людей. Но мне бы пришлось нести на своих плечах груз вины до самого конца жизни.

К тому же, – продолжал кандидат в мэры, – беженцам придется объяснять, какой стала новая жизнь. Отныне даром будет выдаваться лишь небольшая толика припасов для вновь прибывших. Затем пришельцам придется учиться зарабатывать на пропитание самостоятельно. Да и нам в каком-то смысле тоже. Раньше, устав от прежних занятий или увлечений, мы брались за новое дело. Да и доставать припасы из Сети теперь уже не получится. Отныне Мирон – самый влиятельный горожанин. У него – весь провиант. – Тальбот перехватил потрясенный взгляд Мирона: – Ха! Что, и сам не подозревал? Но если хочешь, чтобы я починил тебе молотилку, то советую поделиться. Мне потребуется полдюжины бочонков, а тебе – и того больше. Не думаю, что кому-то захочется избавиться от таверны, так что без дела Мак-Грегор не останется. Хм, – выступающий нахмурился, взглянув на Роберта и Марию Магиббонов.

– Соколом можно добыть пропитание, – заметил Роберт, – так что охота пригодится. Я не делал луки вот уже примерно шестьдесят лет, но только потому, что надоело: больше нечему учиться. Зовите меня Зверобоем.

– Дичь, – осенило Эдмунда, – черт, можно же послать лучника на охоту: дичь бродит по лесу табунами! Олени, бизоны, индейки, всевозможные одичавшие копытные – козлы, мустанги и бараны. Послать сотню беженцев вместо загонщиков и заставить стадо спрыгнуть с утеса. Можно добыть пропитание, хотя и неспортивно.

– Одичавшее зверье не убивать, – вмешался Мирон, – потом зверей можно будет снова одомашнить. Крупных быков и оленей кастрируем и используем как волов. Потребуются животные для перевозок. Есть мустанги и даже одичавшие ослы. Попадаются первоклассные лошади. Эму, бизонов, вапити – всех можно приручить. Воссоздадим стада копытных!

– Кожи маловато, – добавил Дональд Хилей. Кожевенник использовал много материала и довольно часто. – Потребуются шкуры.

– Ценится не только мясо – нужны кости, рога, шерсть. Все пригодится.

– Да, материалы можно использовать, – согласилась Лизбет, – ты прав.

– Но придется нелегко, – предупредил кузнец, – легкой жизни настал конец. Но мы сильны, а значит, выстоим, с божьей помощью.

– Ну хорошо, сдаюсь, – вскинул руки Гласе. – Понимаю, какой оборот принимают события, и могу сказать, что особых возражений у меня нет.

– Будем голосовать, – продолжил Мирон. – Есть другие кандидатуры? Эдмунд, ты согласен?

Тальбот потупил взор, а затем оглядел присутствующих. Плечи словно согнулись под невидимой ношей, а лицо приняло мрачное, старческое выражение. Но когда кузнец поднял голову, черты лица разгладились.

– Согласен.

– Другие кандидатуры? Нет? Что ж, пусть все, кто поддерживает Эдмунда, скажут «да»!

– Да!

– Возражения? – Повисла тишина. – Кандидатура мэра Эдмунда принята единогласно!

– Но никакой бесплатной раздачи продуктов!

– Ну… самую малость, – задумчиво погладил бороду Тальбот. – До нас доберутся беженцы, пережившие крайний шок. Возможно, мы в состоянии кормить потрясенных новичков примерно год, но нужно ведь и поля вспахивать, и ремеслом заниматься. Придется им осваивать новые ремесла. Но какие именно и каким образом? Если только… хм…

– Да уж, – согласился Магиббон. – Может быть, обучающая программа?

– Но ведь никто, ни один из новичков не в состоянии представить, как много придется трудиться! – гневно воскликнула Бетан. – И большинство ни дня в жизни не проработали! Фермерский труд – нелегкое дело, с какого конца ни возьмись! Вот даже посуду мыть на кухне – и то!..