Однако нынешняя позиция, прямо на восток от дублера Двести пятьдесят пятого шоссе, становилась для этого неподходящей, поэтому он съехал с холма вниз и снова начал перемещаться. Пересечь Двести пятьдесят пятое будет задачей не из легких, но карта показывала лес по обе стороны, и большая его часть состояла из молодой, а следовательно, и густой поросли белой сосны. Скрытное передвижение должно оказаться вполне осуществимым.

Так что именно с этой приятной мыслью он и выбежал на совершенно открытое место.

Пространство по обе стороны дороги, обозначенное, как лес, было давным-давно расчищено. Место, где он стоял, напоминало задворки какого-то небольшого производства. Здания исчезли, но на земле валялось слишком много металлолома, чтобы это могло быть чем-то иным. По другую сторону шоссе лежала дорога с уцелевшим покрытием и стояла неповрежденная ферма. Асфальтированная дорога огибала что-то похожее на площадку для объездки лошадей, и внезапная неуместность их, с учетом того, что висело у него на хвосте, вынудила его наполовину истерично хихикнуть.

Он бросил быстрый взгляд на представленную ПИРом карту и пожал плечами. До этого момента он играл с послинами в одну и ту же игру. Он шел лесом между этих горных дорог, обстреливал их артиллерией и вел снайперский огонь, когда кого-нибудь видел. Несколько явно молодых бого-королей шли по его следам, в то время как большинство бригады кружило то в одном, то в другом направлении по дорогам, которые ему приходилось пересекать. Если здесь повторится та же ситуация, то в каком бы направлении он не попытался рвануть, наверняка напорется на послинов.

После недолгого раздумья он принял единственно возможное решение и потрусил к дороге.

Чолоста’ан оторвал глаза от инструментов на переливчатый крик одного из своих разведчиков. На дальнем гребне обозначился силуэт — это мог быть только человек, за которым они так долго охотились.

Он повернул рэйлган в направлении силуэта — система автоматического наведения, как обычно, человека игнорировала, — но прежде чем он смог прицелиться, фигура перебежала дорогу и скрылась из виду. Он потянулся вниз, чтобы поднять тенар в воздух, но Оростан поднял коготь.

— Тише, кессентай, — произнес оолт’ондай. Старший кессентай посмотрел на трехмерную карту на своем дисплее и крякнул. — Думаю, мы загнали его в ловушку.

Он принялся стучать по клавишам, давая команды ближним и дальним отрядам послинов, посылая их веером к западу от дороги. Помимо всего прочего, заметил он, это их рассредоточивало и делало менее уязвимым для огня артиллерии.

— Как? — спросил командир оолт’ос, рыча от досады. — Они двигаются по этим холмам, словно Духи Неба.

— Но они не могут летать, — весело произнес оолт’ондай и указал на карту.

Спустя мгновение молодой послин также зашипел, смеясь.

Тяжело дыша, Джейк прислонился к стволу довольно древнего гикори.

Он находился в седловине чуть ниже вершины холма Линч-Маунтин, и все гончие ада наступали ему на пятки. Кругом стоял редкий лес, в основном большие старые гикори, дубы и березы, с заметными признаками оленьей кормежки.

Обе стороны седловины, к югу и северу, обрывались вниз отвесными скалами. Этот кусок земли отлично подходил для того, чтобы дать последний бой, если бы Джейк Мосович намеревался покончить жизнь самоубийством. Сейчас это было просто чертовски удобное место перевести дух перед последним рывком.

Последние сто с лишним метров склона Линч-Маунтин возвышались над ним и выглядели почти вертикальными. Единственным путем наверх служил узкий гребень, который отходил от этой острой, словно нож, седловины с поворотом влево и затем обратно к вершине. Проход, к счастью, был укрыт почти на всем протяжении. К счастью, потому что послины, по их разумению, окончательно загнали его в ловушку, и на хвосте у него повисла вся бригада.

Он посмотрел с холма вниз и покачал головой. Надо отдать стервецам должное за упорство. Он снова вызвал огонь по своим следам и был вполне уверен, что артиллерия искрошила по меньшей мере передовой отряд бригады. На холме стояло несколько целых домов, но если не артиллерия, так послины их все равно разрушат.

Впрочем, пора идти. Из бокового кармашка рюкзака Николса он вытащил маленькое устройство, выдернул чеку, набрал цифры и бросил его на землю. Он и облегчил свою ношу, и установил «сенсор»; эффект от устройства не шел ни в какое сравнение с артиллерией. Затем он закинул «Барретт» на плечо и двинулся по седловине. Реально ширина прохода достигала трех метров, но к востоку и западу он обрывался не менее чем на полсотни метров и казался узким, как нить. На другой стороне старый проход продолжал идти вверх по гребню, и изредка можно было увидеть очень старые метки, пятна выцветшей оранжевой краски на сером фоне коры деревьев.

Мосович продрался через заросли горного лавра и рододендрона и, цепляясь за выступающие из тонкой почвы гранит и слюду, полез вверх со всей скоростью, на которую соглашались дрожащие от усталости ноги. Про альтернативу не хотелось и думать.

Примерно спустя сорок пять секунд после того, как он его бросил, пластиковый цилиндр задергался, развернулся с легким «уфф» выходящего воздуха — выметнул три рыболовные лески, оканчивающиеся крючками-тройчатками. Затем, с почти неслышным пощелкиванием, он медленно смотал леску, пока тройчатки не зацепились за окружающую растительность. Устройство вполне этим удовлетворилось и снова погрузилось в спячку.

Оростан возбужденно хлопнул гребнем и снова посмотрел на переносной тенарал. Люди не прорвались ни с одной стороны, так что могли только продолжать забираться вверх по холму. Оолт’ондай разделил свои силы перед лицом огня артиллерии — его явно не корректировали — и таким образом избежал значительных потерь. Но чтобы достичь верхушки этого холма, необходимо пересечь узкую полоску земли, и это повлечет громадные жертвы.

— Красиво это выглядеть не будет, — произнес Чолоста’ан.

— Не учи меня есть, детеныш, научись сам сначала, — огрызнулся оолт’ондай. — Прости, но это очевидно. Тем не менее, если мы хотим загнать этих абатов-пэдээровцев до смерти, мы должны сблизиться с ними.