В тоннелях Еве слышались отголоски надсадного плача и отчего-то еще более отвратительного смеха. На грязном полу сидел, скрючившись, один из многих уже обреченных наркоманов. Бледный как смерть, он, пыхтя, тыкал себе в руку иглой, вкалывая очередную дозу «дури», которая рано или поздно его прикончит.

Ева отвернулась и двинулась дальше, мимо секс-клуба с фасадом из ярко горящих в темноте кроваво-красных лампочек. Они напоминали ей о комнате в мотеле, где она убила своего отца.

В подземелье было холодно. Вот и в той комнате тоже стоял холод. Такой холод, что как зверь вгрызается зубами в тело.

Слева в тени кто-то зашевелился. Ева взглянула туда, но ответом ей была мертвая тишина.

– Надо было дать тебе мой запасной шокер, – негромко сказала она Рорку.

– Не волнуйся, у меня свой есть.

Ева оглянулась на него. Ей пришло в голову, что сам он выглядит ничуть не менее грозно, чем любой из завсегдатаев подземелья.

– Постарайся при мне не пускать его в ход.

Они обогнули видеосалон, из которого доносилась отвратительная смесь похотливых стонов и воплей, криков и ругани, и спустились на уровень ниже.

Воздух здесь был пропитан запахом мочи и рвоты. Из полумрака навстречу им выступил здоровенный качок с ножом в руке. Он повернул лезвие так, чтобы на нем эффектно блеснул луч тусклого света. Ева стремительно выхватили из кобуры оружие.

– Ну давай, рискни здоровьем, – процедила она, качок попятился и растворился в темноте.

Клуб был уже где-то рядом. Они шли в потемках, ориентируясь на пульсирующие басы, на слабо ощутимый в затхлом воздухе запах духов и мерный гул то накатывающих, то затихающих, подобно морскому прибою, голосов.

Фасад клуба был подсвечен красными лампочками, но внизу их свет был приглушен серыми клубами стелющегося у земли тумана. Вход был похож на зев пещеры, над ним красным светом пульсировали слова «Кровавая баня».

С каждой стороны у входа стоял вышибала. Один был чернокожий, другой – белый, но габаритами оба напоминали грузовые самолеты. Завидев приближающуюся группу, они встали на пути мощной горой налитых мускулов.

– Пароль или приглашение, – в один голос потребовали они.

– В одном флаконе, – ответила Ева, показав жетон.

Громилы презрительно ухмыльнулись.

– Здесь это ни хрена не значит, – сказал тот, что слева. – Это частный клуб.

Прежде чем он успел еще что-то сказать, Рорк просто вытащил несколько купюр.

– Полагаю, это сойдет за пароль.

Взяв деньги, вышибалы расступились, а Ева, минуя открывшийся проход, недовольно глянула на Рорка.

– Я могла бы пройти и без взятки.

– Могла, но тогда мне пришлось бы сделать им больно, а это лишний шум. Как бы там ни было, посещение такого в высшей степени любопытного места того стоит.

Клуб представлял собой три разноуровневых пространства с баром в виде магической пентаграммы в центре. Все три уровня были скудно освещены и изрядно задымлены. На среднем уровне из стены выдавалась небольшая эстрада, на ней громко играли что-то музыканты. Музыка тяжело обрушивалась на голову, как удары отбойного молотка. По эстраде тоже стелился белесыми змеиными кольцами туман. Посетители сидели кто в баре, кто за металлическими столиками. Кто-то жался по углам, кто-то отрывался на танцплощадке. Почти все были одеты в черное, почти все были молоды – не старше тридцати.

В клубе были и кабинки, некоторые уже заняли парочки или небольшие компании. Сгрудившись под низко нависающим сводчатым потолком, они обнимались, тискали и лапали друг друга, курили что-то, навряд ли входящее в список разрешенных препаратов. Ева глянула наверх и поняла, что на третьем уровне располагаются частные комнаты для клиентов. Клуб был лицензирован на предоставление живых секс-услуг, и Ева не сомневалась, что за закрытыми дверями там сейчас практикуют все мыслимые способы соития.

Она подошла к бару. В баре работали и мужчины, и женщины. Ева выбрала одну женщину-барменшу с бледным лицом, прямыми черными волосами и ярко накрашенными темно-красными полными губами.

– Чего желаете? – спросила женщина.

– Поговорить с начальством, – ответила Ева, щелкнув жетоном по металлической барной стойке.

– Какие-то проблемы?

– Будут, если не позовете главного.

– Да, пожалуйста, – кивнула барменша, вынимая из кармана телефон. – Дориан? Это Алессерия. Здесь у третьей стойки коп, хочет поговорить с управляющим. Хорошо. – Она закончила и убрала телефон. – Он сейчас спустится. Сказал, чтобы я предложила вам стаканчик за счет заведения.

– Спасибо, мы при исполнении. Алессерия, вы раньше видели здесь эту женщину? – спросила Ева, показав барменше фотографию Тиары Кент.

По лицу барменши Ева мгновенно поняла, что Алессерия узнала Тиару, заметила, как она сразу напряглась. И как начала врать.

– Не могу сказать точно. У нас тут каждую ночь целая толпа набивается, сложно всех запомнить. И освещение – сами видите…

– Ясно. Что есть на выбор, кроме пива и коктейлей? – сменила тему Ева.

И снова сразу уловила ложь.

– Не понимаю, что вы имеете в виду. Я здесь просто на раздаче, и… меня клиенты ждут.

– Лгунья она просто никакая, – заметил Рорк, – да к тому же еще и запугана.

– Точно, – отозвалась Ева, скользя взглядом по толпе.

Она разглядела парня в вампирском плаще, которому по закону еще вчера никто и пива бы продать не посмел. С ним была женщина лет на десять его старше, в длинном обтягивающем черном платье, готовом того и гляди разойтись на ней по швам. Женщина сладострастно обвивалась вокруг него, как стриптизерша вокруг шеста. Еще одна женщина в ярко-красном и с выражением легкой скуки на лице в одиночестве сидела в кабинке. К бару подошел мужчина. Кроме плавок, на его теле был только пирсинг. Алессерия поставила перед ним высокий стакан с чем-то дымящимся и пузырящимся. Мужчина стоя осушил стакан, что-то просипел и грохнул стаканом о стойку, оскалившись и обнажив заостренные передние зубы.

Ева почувствовала, как вздрогнула рядом с ней Пибоди.

– Господи, ну и местечко! Мороз по коже.

– Да показуха все это, – отозвалась Ева и увидела его.

Он спускался по винтовой лестнице. Одет он был, как и следовало ожидать, во все черное. Волосы, тоже черные, водопадом спускались ниже плеч, и на их фоне лицо казалось совсем бескровным. Оно как будто светилось вызывающей, невольно притягивающей взор опасной и чувственной красотой.

Двигался он грациозно, как изящный черный кот. Стоило ему ступить на нижнюю ступень, как к нему ринулась и схватила за руку какая-то блондинка. Она прильнула к нему с какой-то унизительной безысходностью, но он в ответ лишь провел пальцем по ее щеке и покачал головой. Затем он нагнулся и прильнул к ее рту в долгом поцелуе, а руки его тем временем скользнули ей под коротенькую юбку, погладили сверкнувшее белизной обнаженное тело. Женщина так вцепилась в него, что ему пришлось ее приподнять и отставить. Он сделал это так небрежно, словно ему это не стоило никаких усилий.

Ева видела, как неслышно шевелились на фоне оглушительной музыки и гула голосов губы женщины, как она звала его по имени.

Но он уже встретился глазами со взглядом Евы и пошел прямо к ней через зал. «Взгляд у него магнетический, – признала она. – И цвет глаз необыкновенный – темный, глубокий, таинственно мерцающий из-под тяжелых полуопущенных век». Улыбаясь, он смотрел на нее с самоуверенным вниманием.

И в этой улыбке Ева различила нечто вызвавшее у нее уже не мгновенный испуг, подобный электрическому разряду, а глубинный, всепоглощающий страх.

– Вечер добрый, – подойдя к ним, проговорил он с легким восточноевропейским акцентом. – Меня зовут Дориан Вадим, добро пожаловать в мое заведение.

В горле у Евы пересохло, она смогла лишь кивнуть в ответ.

– Лейтенант Даллас, – наконец выговорила она, в очередной раз вынув жетон. – А это детективы Пибоди, Макнаб и…

– Не утруждайте себя представлениями. – В голосе Дориана послышалась новая нотка, нечто вроде восхищения и одновременно зависти. – Я знаю, кто вы и кто ваш спутник. Добро пожаловать в «Кровавую баню».