Ричард с усилием сосредоточился на ее словах. Трудно думать как следует, оказавшись в непосредственной близости от этой полунагой красавицы.

— Натурные съемки? Ты хоть представляешь, что говоришь? Маяться, выжидая, пока солнце не встанет нужным образом, а тогда, того и гляди, найдут тучи? Увольте! — Ни за какие блага мира он не позволит растянуть время, на которое оторван от выполнения своих непосредственных обязанностей. А при натурных съемках оно несказанно увеличится. Не говоря уж о том, что затянется сладостная пытка пребыванием в обществе прелестной Флоренс. — Ей-ей, отличные декорации.

Небрежным движением Флоренс ухватила веревку все еще раскачивающихся качелей. Миг — и девушка уже снова летела прочь от него.

— Вот и я так думаю.

Ричард вздрогнул. От резкого движения Флоренс прядь золотистых волос задела его по щеке. Снова стало трудно дышать.

Он поспешил отойти подальше, туда, где стояла камера и возились с софитами осветители. Гораздо безопаснее любоваться тем, как Флоренс изящно покачивает ножками и выгибает спину через видоискатель кинокамеры, чем в непосредственной близости. Во всяком случае, Ричард на это весьма надеялся.

Очень скоро он понял, что привычная по прежним временам работа и впрямь оказывает свое целительное действие. Профессионал в нем на время одержал верх над мужчиной, и молодой человек увлеченно занялся установкой и наведением камеры.

— И это ты называешь работой? — раздался над ухом насмешливый голос Билла. — Крутиться вокруг хорошенькой женщины и просить ее повернуться то так, то этак? Да она, как ни повернись, всегда выглядит — закачаешься.

Ричарду вовсе не хотелось обсуждать достоинства Флоренс ни с кем. Даже с лучшим другом. Который, к слову сказать, тоже видел обнаженные прелести девушки на той памятной вечеринке. Кошмар! Ричарда при одном только воспоминании передергивало.

— У каждой работы свои преимущества. И свои трудности. Со стороны не понять. Вот сейчас, например, я пытаюсь подобрать самый выигрышный ракурс, установить камеру так, чтобы хорошо было видно и саму Флоренс, и окружение.

В подтверждение своих слов он снова припал к окуляру камеры: как раз вовремя, чтобы увидеть, как Флоренс приветственно машет рукой Биллу. И этот возмутительный тип тотчас же помахал в ответ.

Ричард стиснул зубы, борясь с желанием как следует двинуть нахала локтем в бок.

— У нас тут железное правило: никаких шашней на рабочем месте. Вот и ты не флиртуй.

Особенно с Флоренс. Которую Билл видел полуобнаженной.

— А она умеет себя преподнести, а? — пробормотал тот, зачарованно провожая взглядом каждый взмах качелей. — Аж дух захватывает.

Тут Ричард уже не выдержал.

— Как, черт возьми, тебя понимать? — выпрямляясь, сердито спросил он. — С чего это у тебя дух захватывает от каких-то там других женщин, когда у тебя есть Айрин? Я-то думал, ты сейчас из кожи вон лезешь, чтобы вернуть ее, а не на чужие юбки засматриваешься.

Билл вздохнул, на глазах теряя задор. Плечи его уныло поникли.

— Она меня и видеть не хочет. Вчера я битый час проторчал у нее под дверью как последний дурак, а она меня и на порог не пустила. Говорит, работает над собой, хочет измениться. Как будто она нужна мне другой! Я люблю ее такой, какая она есть.

Ничего не понимая, Ричард помотал головой.

— Постой, Билл. Мне казалось, она дала тебе отставку из-за того, что ты слишком много смотришь на других женщин.

— Черт возьми, Дик! Я так и знал, что ты тогда слушал меня вполуха. Да, она считает, что я слишком заглядываюсь на других женщин. Хотя нам-то с тобой известно, что я и не думал ее обманывать. — На лице Билла отражалось полнейшее отчаяние. — Но, по словам Айрин, это огорчает ее только потому, что она чувствует себя неуверенно. Вбила себе в голову, что должна добиться того, чтобы и от нее дух захватывало. Чтобы между нами искры проскакивали.

Билл снова покосился на Флоренс, которая по-прежнему раскачивалась, но теперь уже стоя.

— Хочет, чтобы и от нее дух захватывало, — повторил Ричард, желая поскорее добраться до сути этой истории. — Ну и что тут такого? Вполне понятное желание.

Билл страдальчески возвел глаза к небу.

— Желание-то понятное. Но как ты думаешь, к кому она обратилась за помощью? Думаешь, пришла ко мне и попросила чуть откровеннее проявлять свои чувства? Да знала бы она, каких трудов мне стоит сдерживаться! Только из уважения к своей невесте…

— Так к кому же она обратилась? — прервал его Ричард. Песню про уважение к невесте он уже слышал.

Вместо ответа друг молча кивнул в сторону качелей. Ричарду потребовалось несколько секунд на то, чтобы осознать, что тот имеет в виду.

— Айрин попросила помощи у Флоренс… — ошарашенно пробормотал он.

— Ну да. Попросила научить, как распалять мужчин, — хмуро подтвердил Билл. — Как тебе эта парочка? Стриптизерша, берущая под крылышко наивную библиотекаршу вроде Айрин!

— Она не стриптизерша, — машинально возразил Ричард.

— Ну ладно, певичка. Суть одна и та же.

Ричард скрипнул зубами. Это же надо! Флоренс, дающая уроки обольщения!

Вот дрянная девчонка! Пообещала, что между ними останутся чисто деловые отношения, а сама что? Решила подобраться к его лучшему другу? Научить невесту Билла всем тем дьявольским женским штучкам, которые мужчин с ума сводят?

Да наверняка она и его намерена соблазнить. Конечно, намерена. А иначе зачем так самозабвенно раскачивается, запрокинув голову и подставляя лицо потокам воздуха, точно любовному вихрю?

Нарочно, наверняка нарочно!

Ричард сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, стараясь обуздать себя. Что бы там ни замышляла Флоренс, ясно одно: никакого перемирия между ними больше быть не может!

Флоренс изнывала от нетерпения. И как только профессиональные актеры выносят все эти бесконечные простои и задержки. То камеры не так настроены, то звук не выведен, то в декорациях спешно надо что-нибудь подправить.

Девушке уже несколько раз приходилось петь на студиях звукозаписи, но там-то всех этих фокусов со светом и декорациями, разумеется, не было и в помине. Кроме того, хотя Флоренс и обожала петь, но главная ее мечта состояла в том, чтобы стать настоящим профессиональным композитором. И, вопреки ожиданиям, «Принцесса Грёза» не подводила ее ближе к осуществлению заветной мечты. Скорее, напротив.

Спору нет, она очень хотела попасть на это место. Но и подумать не могла, что ее станут еще и снимать. Что, вместо того чтобы петь и писать музыку, ей придется день-деньской раскачиваться на каких-то дурацких качелях. Да еще в присутствии сверхсексуального Ричарда Кембелла, один вид которого действует на нее весьма странно. Когда в глазах его зажигался темный жаркий огонь, Флоренс не знала, чего ей больше хочется: то ли сбросить с себя последние лоскуты одежды, то ли, наоборот, закутаться с головы до ног.

А эти сны… Сны, в которых Ричард неизменно выступал в роли героя-любовника. Очень пылкого любовника. Раньше Флоренс и не подозревала, что вообще способна на подобные эротические фантазии…

Кстати, именно в данную минуту он как раз шагал к ней. И в глазах его опять горело пламя, но уже другое. Исполнительный директор буквально полыхал гневом. Какая муха его укусила? Флоренс спрыгнула с качелей навстречу ему.

— Мы уже готовы начать съемки? — спросила она, свято веря в нехитрое правило, что лучшая защита — это нападение.

Ричард мрачно покачал головой.

— Нет. Не готовы, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — И не знаю, когда будем готовы, учитывая, что ты не держишь слова. Мы же договорились, что между нами возможны лишь чисто деловые отношения. — Во взгляде его стоял невысказанный упрек.

Краем глаза девушка заметила, что Билл испуганно попятился. Как и все случившиеся поблизости сценаристы, стилисты и операторы. Похоже, Ричард в гневе был столь страшен, что никому не хотелось попадаться ему под горячую руку.