— А ты видел банту, видел? — спросила Тахири у Энакина.
Ответа она ждать не стала.
— Банты — это животные с длинным густым мехом. У них крученые рога. На Татуине мы ездили на них и использовали, чтобы таскать разные вещи. Так или иначе, Тионн привезла меня сюда, потому что она сказала, что у меня есть джедайский потенциал. Ты, наверное, тут из-за того же, да?
Тахири вновь не стала дожидаться ответа.
— Самое лучшее, что есть в этом месте, это то, что мне не нужно носить длинные бледные одежды и закрывать лицо и рот, как я делала на Татуине — я ненавижу это! Ах да, и я могу даже не носить обувь, если не хочу — я взяла с Тионн такое обещание, как только мы прибыли в Великий храм, — разъяснила Тахири, качая своими босыми ногами. — Я взяла с нее обещание, потому что люблю ощущать холодные гладкие камни храма под ногами. Там, откуда я родом, жарко, и повсюду песок, песчинки которого застревают между твоими пальцами. Ну, так ты собираешься что-нибудь сказать? — наконец спросила она Энакина.
Энакин засмеялся.
— Сложновато вставить хоть слово, когда ты все время болтаешь, — пояснил он.
Тахири на мгновение задумалась.
— Прошу прощения. Это потому, что на Татуине не было никого, близкого мне по возрасту, с кем можно было бы поговорить. Полагаю, я слишком одинока и нуждаюсь в друге.
— Я думаю, мне бы тоже пригодился друг, — признал Энакин.
В конце-концов, его брат и сестра возвратились на Корускант к родителям, и Энакину уже их не хватало даже больше, чем он думал.
— Тогда решено — мы теперь лучшие друзья, — сказала Тахири с усмешкой. — Может все-таки скажешь мне свое имя?
— Меня зовут Энакин Соло, — мягко ответил он.
Джедай-преподаватель Тионн отыскала свою новую студентку Тахири в Большой Приемной палате. Она собиралась отвести девочку в ее спальную комнату. С тех самых пор, как девочка прибыла на луну этим утром, шанса показать непоседливой юной студентке, где она будет спать, не представилось. За последние несколько часов Тионн было сложно просто-напросто уследить за ней — и это в придачу к молодому джедайскому классу, классу, который был тщательно отобран и привезен на Явин IV в течение прошлой недели на занятия, которые начнутся завтра утром.
Тионн переступила через деревянный проем и задержалась, наблюдая как Тахири разговаривает с Энакином Соло. Тионн была рада увидеть, что ребенок начал заводить друзей. Она знала, что Тахири не была стеснительной. Вообще говоря, девочка редко умолкала. Но Тионн волновалась, что других студентов отпугнет ее неугомонный характер. Это было понятно, так как у девочки не было никого ее возраста, с кем можно было пообщаться почти шесть лет.
— Тахири, я пришла, чтобы показать тебе твою комнату, — сказала Тионн.
Тахири перевела взгляд со своего нового друга на среброволосого джедая.
— Я не устала. Я хочу остаться и поболтать с Энакином, — ответила Тахири.
Тахири не нужен был никто, указывающий ей, когда спать, или где. На Татуине каждый заботился о себе сам. Если ты устал — ты ложился спать. Если ты был голоден — ты ел. А если тебя мучила жажда… Ну, если тебя мучила жажда, ты мог попытать счастья и поискать воду где-нибудь в пустыне.
Тионн улыбнулась Тахири.
— Ты больше не на Татуине, — сказала она. — И ты будешь следовать правилам Академии джедаев.
Тахири нахмурилась и ее ярко-зеленые глаза помрачнели. Она и вправду ненавидела, когда ей говорили, что делать. Но со скамьи она встала. Пока что она послушается Тионн.
— Юный Энакин, уже почти время ложиться, — известила Тионн мальчика.
— Все наши молодые студенты должны быть в своих комнатах и готовиться ко сну через четыре стандартных часа поле наступления сумерек, — продолжила она.
Энакин кивнул. Он привык, что ему говорят, когда ложиться. На Корусканте его мать с отцом отправляли его спать в это же время.
Энакин, Тахири и Тионн покинули Большую Приемную палату и спустились по лестнице на следующий этаж храма. Арту по-прежнему дожидался Энакина у подножия лестницы, и когда мальчик спустился вниз, дроид вновь последовал за ним. Некоторое время он пищал и гудел, но Энакин игнорировал дроида.
— Ну, вот и моя комната, — негромко сказал Энакин, когда подошел к двери. — Всем спокойной ночи.
Он толкнул массивную деревянную дверь, и вошел в комнату.
— Сюда, Тахири, — произнесла Тионн. — Вдвоем они продолжили спуск по коридору, пока не достигли другой двери. — Это твоя комната. Когда услышишь звонок к подъему завтра утром, воспользуйся, пожалуйста, своей душевой, чтобы привести себя в порядок, а потом спускайся вниз в столовую.
Тахири нахмурилась, затем вошла в комнату. Она встала спиной к двери. У нее раньше никогда не было своей собственной комнаты. На планете Татуин все из Песчаного народа лагерями спали на подстилках, постеленных на земле на открытом воздухе. Теперь же Тахири оглядывала ее самую настоящую собственную комнату. Она не могла в это поверить! В дальнем углу здесь был большой спальный лежак, покрытый мягкими белыми покрывалами. Гардероб со шкафом находились у стены слева. С крючков в шкафу свисали несколько оранжевых комбинезонов. На полу также покоилась пара ботинок.
«Даже не надейтесь, что я стану их носить», — подумала Тахири, посмотрев на обувь.
Она подошла к другой двери, прямо напротив ее кровати. Она вела в ее собственную душевую.
«Я не верю, что это место — правда», — пришло ей в голову.
Тахири никогда не принимала душ до того, как она покинула Татуин. Здесь было воды больше, чем можно было выпить на всей планете. Душ был неслыханной вещью! Жалко, что у Люка с Тионн не было такого же на челноке. Она улыбнулась. То, как они наморщили свои носы, когда она сняла с себя белую робу, которую носила, было довольно забавно. От нее, наверное, действительно ужасно пахло. Тахири пришлось согласиться, что теплый душ ей понравился. А еще больше ей понравился оранжевый комбинезон, который ей выдали. Он был намного более комфортным, чем была ее роба. Тахири прошлась ногами по холодному каменному полу. Гладкие камни были восхитительны. Она переоделась в свою ночнушку, пронеслась по полу, и запрыгнула в кровать. Тахири закуталась в покрывала.
«Какие мягкие и пушистые», — подумала она в полусне. Еще немного, и она уснет, подумала она прямо перед тем, как провалилась в небытие.
Тахири приснился сон. Это был тот же самый сон, что она видела на Татуине. Тот самый сон, который посещал ее каждые лет жизни с тех самых пор, как она себя помнила. Она плыла вдоль по зеленой реке на серебристом плоту с закругленными бортами. До того как Тахири прилетела на Явин IV, она никогда не видела рек.
«Это странно воображать что-то, чего я никогда не видела», — подумала она во сне.
Тахири чувствовала как холодная вода обволакивает ее руки, пока она медленно плыла на плоту. Надвигался шторм. Ветер крепчал, и вода мощными волнами забилась о борта лодки. Тахири начала грести упорней, ее мускулы заныли. Ей нужно было доплыть до берега реки перед тем, как плот перевернет течением. Перед плотом пронеслась гигантская волна. Она обрушилась на Тахири, и ее небольшое тело отшвырнуло назад. Ее опрокинуло с плота и стремительно увлекло в холодную речную воду. Вот тут она обычно просыпалась. Но не в этот раз. В этот раз Тахири ощутила, как волны захлестывают ее, ударяя ее по лицу и заполняя нос со ртом водой. Она чувствовала, как отчаянно хватает ртом воздух. Почему же она не просыпается? Она молотила по воде, стараясь попасть обратно на плот. Она по-прежнему видела его над вздымающимися волнами. И затем она заметила его. Это был мальчик, с которым она познакомилась накануне. На ее плоту был Анакин Соло. И он плыл к ней. Он протянул серебристое весло. Оно то появлялось, то пропадало из виду, пока ее швыряло с волны на волну. Тахири знала, что ей обязательно нужно дотянуться до весла, потому что если она не сделает этого, то непременно утонет. Но она не могла схватить его. Оно было слишком далеко. Тахири видела как Энакин кричит ей, но не могла разобрать его слов. Вода затягивала ее. И тут, внезапно, холодное серебристое весло оказалось поблизости, и она снова попыталась его схватить. Но как только ее пальцы прикоснулись к нему, зазвучал громкий звонок.
