Закиев отшатнулся назад, заслоняя лицо рукой от нестерпимого жара. Он сразу забыл о том, куда собирался идти. Лоб покрылся холодной испариной, в сердце закрался страх. Он не мог понять, откуда здесь взялся этот огонь, и это его пугало…

Сплошная огненная стена преграждала ему путь наружу. Казалось, разбегись, проскочи с ходу пламя, и вот он – свежий воздух и спасительная прохлада! Но огонь жил какой-то своей жизнью, реагируя на каждое его движение, всякий раз бросаясь ему навстречу, едва он делал хоть малейшую попытку отступить для того, чтобы разбежаться.

Он бросился в комнату, надеясь выскочить наружу через окно, но огонь, словно живое существо, последовал за ним, треща и ревя. Закиев заскочил в помещение и быстро захлопнул за собой дверь, ведущую в сени, отрезая путь пламени хотя бы на некоторое время. Дышать стало немного легче, но все равно было очень жарко. Он метнулся к одному из оконных проемов, но тут дорогу ему опять преградил огонь, выросший, казалось, из самого пола, на пустом месте.

Вот тут ему стало по-настоящему страшно. Огонь был повсюду, наступая на него стеной со всех сторон. Он оказался в кольце пламени, и не было ни малейшей лазейки, через которую можно было проскочить. Волосы трещали от жара, лицо покраснело, одежда дымилась. Ему приходилось отступать под натиском пламени шаг за шагом. И тут он заметил услужливо распахнутый люк подпола. Не раздумывая ни секунды, Закиев прыгнул в спасительную прохладу…

Где-то наверху бушевало пламя, а здесь было тихо и спокойно. Он быстро осмотрелся, ища хоть какой-нибудь выход, и в свете сполохов огня, проникающих сверху через открытый люк, увидел крышку люка подземного хода. Он бросился к ней и попытался поднять ее, но у него ничего не вышло. Крышка словно прикипела к проему.

Для него это был единственный выход наружу и спасение от огня, в противном случае он мог попросту задохнуться от едкого дыма, проникавшего через щели над головой. Закиев упал на колени, вытащил из ножен финку, вставил ее между крышкой и проемом и попытался с ее помощью вскрыть вход. Лезвие из хваленой немецкой стали не выдержало его напора и сломалось, оставшись торчать в щели. Он отбросил бесполезную рукоятку и принялся царапать крышку, сдирая в кровь пальцы, ломая ногти. Но все его попытки были тщетны…

Вдруг он почувствовал, что его колени стали погружаться во что-то мягкое. Закиев вскочил на ноги и сразу же увяз по щиколотки в земле, почему-то ставшей мягкой и сыпучей, как песок. Он попытался выбраться, но у него ничего не получилось. Словно под его ногами была не земля, а трясина…

Он продолжал погружаться все глубже и глубже. Подобное ему уже приходилось испытывать, когда однажды в Средней Азии он попал в зыбучие пески. Но там с ним были товарищи, которые помогли ему выбраться. Здесь же не было никого…

Закиев сразу же распластался по земле, пытаясь остановить погружение. Но, казалось, кто-то тянул его за ноги. Пальцы скользили по утрамбованному полу, тщетно пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь. Он попытался дотянуться до автомата, который положил рядом с собой, когда пытался открыть крышку люка. Ему чуть-чуть не хватило, – пальцы кончиками коснулись ложа, но в это время последовал новый рывок, оттащивший его на несколько сантиметров от заветной цели. Поняв, что ему самостоятельно не выбраться, Закиев заорал во всю силу своих легких:

– Помогите! Кто-нибудь!..

Лиза проспала и не видела, как Свинцов со своими бойцами покинул сторожку. Она довольно-таки быстро добралась сюда, но выйти не решилась, помня, что ей говорил Толя в прошлый раз. Совершенно справедливо она рассудила, что стоит ей опять появиться, как он сразу же отправит ее от себя, и на этот раз ей уже, наверное, не удастся убежать от своего конвоира. А ей очень хотелось увидеть Ваську Головина…

Странно, но она до сих пор тянулась к нему, хотя прошло уже почти шесть лет с того дня, когда она видела его в последний раз. Тихий и незаметный среди своих сверстников, в лесу он преображался самым неожиданным образом. Сын лесника чувствовал себя здесь дома. Он знал столько разных вещей о лесе и его обитателях! Даже его отец признавал, что сын превосходит его во всем, что касалось этой темы.

Впрочем, это было неудивительно. Васька вырос в лесу. Его мать умерла, когда он был совсем маленьким. Воспитывал мальчика отец, которому некогда было особо следить за ним. Единственным его другом был лес. Васька любил его, и он отвечал ему тем же.

С этим тихим мальчиком Лизе было легко и очень интересно. Они бывали в укромных и красивых уголках леса, где редко ступала нога человека. Васька обладал богатой фантазией и всегда выдумывал всяческие интересные игры. Но они были разного пола, и такие отношения рано или поздно переходят на качественно другую ступень. Так случилось и у них. Их подростковая дружба незаметно переросла в первую любовь…

Они были счастливы. Их счастье не могли омрачить те драки, в которых приходилось участвовать Ваське из-за нее. Она была очень красивой девушкой, на которую заглядывались многие парни. Среди ее многочисленных поклонников был и Санька Рябой, у которого имелись свои взгляды на их взаимоотношения. Он был на год старше и имел компанию сверстников, готовых по его знаку избить любого. На этот раз таковым оказался Васька Головин. И все потому, что Рябой положил на нее глаз.

Сначала Головину было предложено просто не подходить к девушке. Тот не понял, и тогда компания Рябого начала охоту на паренька. Несколько раз его ловили по дороге домой, в лесную сторожку, до которой от школы было часа два хода. В первый раз их спугнули, во второй он был со своим лучшим другом Толиком Свинцовым, и им вдвоем удалось отбиться. Но в третий раз парень был один…

Домой Васька еле добрался и отлеживался несколько дней. Отцу он так и не рассказал, кто его бил. И с нею гулять не перестал… Она не знала, что случилось потом, но Рябой вдруг отстал от них. И вообще, старался обходить стороной. А Васька, несмотря на все ее расспросы, так и не сознался, как это ему удалось…

Второй проблемой в их взаимоотношениях стал Толик. Они с Васькой дружили чуть ли не с первого класса, и поначалу Свинцов встретил ее появление в их компании в штыки. Но потом смирился с неизбежным, и постепенно их отношения стали более дружескими. Так продолжалось до тех пор, пока она не перешла тот рубеж, когда девочка перестает быть девочкой и превращается в девушку, способную вскружить голову молодому пареньку.

С некоторых пор она стала ловить на себе его взгляды. Всякий раз, когда ему приходилось прикасаться к ней, он краснел и отводил глаза. Она чувствовала, что парень влюблен в нее, хотя тот ни словом, ни жестом ни разу не выдал того, что творилось в его душе. Рано или поздно им пришлось бы объясниться, но…

Сын «врага народа»… Комсомольское собрание, на котором она, как могла, защищала Ваську, за одну ночь повзрослевшего на несколько лет… Потом было избиение парня, возглавляемое Рябым, в котором на этот раз участвовали не только его дружки. Она помогла Ваське добраться до дома, смыла кровь с его лица и уложила в постель.

Дома, узнав о том, что она вступилась за сына «врага народа», устроили ей грандиозный скандал. Отец запер ее и не выпускал на улицу несколько дней. А когда ей, в конце концов, удалось убежать, Васьки в сторожке уже не было…

Толик сказал ей, что его увезли в город. Парень явно напрашивался на место своего бывшего друга. Ей же просто необходимо было чье-нибудь общество. Толик хорошо знал Ваську, с ним можно было поговорить о ее беде. И парень согласился на такое положение, надеясь на большее в дальнейшем. Но он так и не стал для нее больше, чем другом…

Она так и не нашла того, кто смог бы заменить ей Ваську. Пробовала встречаться с другими парнями, но все время чего-то не хватало. Так и осталась одна. Подруги подшучивали над ней и пытались сватать, но она лишь отмахивалась от их предложений. Все ждала своего Ваську…

С большим трудом тогда, через своего дядю, ей удалось узнать, куда отправили Головина. Дядя, высокий чин в Управлении НКВД, предупреждал ее, чтобы она не контактировала с этим человеком, но она его не послушала. Несколько раз писала Ваське, но он не ответил ни на одно из ее писем. А последнее два года назад вернулось с пометкой «Адресат выбыл». С тех пор она ничего не знала о его судьбе…