— Не имеет значения, — ответил Мбойя. — Когда ты берешь на себя обязательства, предполагается, что ты их выполнишь.

— Не понимаю, почему это должно тебя волновать? — сердито заметил Малыш.

— А что, если ты решишь, что Помазанный более могуществен, чем Пророчица? — спросил Мбойя. — Тогда ты снова переметнешься?

— Он должен быть чем-то особенным, чтобы быть могущественнее, чем она.

— Возможно, так оно и есть. Считается, что у него больше ста миллионов последователей, готовых за него умереть.

— Он всего лишь обыкновенный человек, — сказал Малыш. — Она же… нечто гораздо большее.

Мбойя какое-то время молча вел машину. За окном мелькали те же фермерские хозяйства, но в обратном порядке. Они уже подъезжали к Менуэту, когда он заговорил вновь:

— Я так понимаю, ты собираешься выступить против него.

— Помазанного?

Мбойя покачал головой.

— Айсберга.

— Он всего лишь толстый старикан — я могу с ним справиться.

— Множество людей так думало, — заметил Мбойя. — Но он до сих пор жив. Даже Пророчица не смогла его убить.

— Убрать его не будет трудно, он по-прежнему считает, что я на его стороне.

Мбойя улыбнулся.

— Малыш, он никогда не считал, что ты на его стороне.

— Какого черта, откуда тебе знать, что он думает? — возмутился Малыш. — Ты с ним даже никогда не встречался.

— Он прожил на Внутренней Границе семьдесят долгих лет, — спокойно ответил Мбойя. — Тебе не удастся прожить столько: ты слишком туп.

— Ты назвал меня тупицей? — с ненавистью в голосе воскликнул Малыш.

— Если ты думаешь, что способен одурачить или убрать Айсберга, ты и есть тупица, — ответил Мбойя. — Даже если он не знает тебя, он знает ее. Он знает, на что она способна и какое влияние оказывает на события и людей.

— Тогда кто же убьет его? Ты?

— Когда придет время, — ответил Мбойя.

— А почему ты считаешь, что у тебя больше шансов, чем у меня?

— Я слишком уважаю его, чтобы допустить легкомысленные и глупые ошибки.

— Ага, а я, ты полагаешь, буду их допускать?

— Возможно. — Мбойя помолчал. — Ты ведь знаешь, что он дважды выступал против Пророчицы и до сих пор не только цел, но и имеет возможность рассказать об этом. И после этого ты утверждаешь, что это «толстый старикан», не представляющий для тебя никакой угрозы?

— Правильно.

— Ты что, до сих пор не видишь очевидного?

— Не вижу чего? — раздраженно спросил Малыш.

— Не думаешь же ты, что он выжил после своих встреч с Пророчицей только потому, что был быстрее тебя? Какое значение могут иметь физические возможности, когда она знает, что ты собираешься делать, еще до того, как это узнаешь ты сам? — Мбойя вновь помолчал. — Он выжил благодаря своим мозгам, а не пистолету. И с тобой расправится по той же причине.

— Довольно, я вдоволь наслушался этой чепухи! — сказал Малыш. — Да я расправлюсь с ним и с тобой в придачу одной левой!

— Может, тебе ничего не стоит справиться и с Танцующим на Могиле? — поинтересовался Мбойя.

— Откуда ты о нем знаешь?

— Я основательно изучил твою биографию, Малыш. Мне известно о каждом месте, которое ты посетил после того, как покинул Серое Облако, и обо всех твоих встречах.

— Ну и молодец, — угрюмо заметил Малыш.

— Между прочим, это был вовсе не риторический вопрос. Сможешь ли ты справиться с Танцующим на Могиле?

— Зачем тебе это?

— Затем, что в данный момент он работает на Помазанного, — ответил Мбойя. — А это означает, что рано или поздно один из нас будет вынужден им заняться.

— Я могу справиться с любым, — уверенно заявил Малыш.

— Особенно если научишься попадать в цель, — съязвил Мбойя.

— С любым, — повторил Малыш.

— Даже с тем, кто знает твой секрет?

— Что, черт побери, ты хочешь этим сказать?

— Только то, что и Айсберг, и Танцующий на Могиле оба знают о том, что ты имплантировал себе эти чипы. И если они увидят в тебе противника, то не кажется ли тебе, что они позаботятся о способах нейтрализовать это твое преимущество?

— Не существует способов сделать это, — ответил Малыш. — Это биочипы. Я являюсь для них источником энергии, поэтому нет такого поля, которое могло бы помешать им функционировать.

— Право, не знаю…

— Зато я знаю.

— Может быть… но человек — такое странное существо. Всякий раз, когда ты говоришь ему, что он не способен на что-то — слезть с дерева на землю, пересечь океан, слетать в космос или нейтрализовать биочипы, — он всякий раз находит способ сделать это. Мы очень удачливая раса нарушителей всяческих законов: нам не преграда законы гравитации, эйнштейновская относительность и…

— Избавь меня от своей лекции, — сказал Малыш. — Эти чипы будут работать до самой моей смерти.

— Ладно, я желаю им долгой и счастливой жизни, — сказал Мбойя, подруливая к гостинице Малыша.

— Знаешь, — сказал Малыш, выбираясь из машины и поворачиваясь к Мбойе, — прежде чем беспокоиться об Айсберге или Танцующем на Могиле, тебе следует поразмыслить над проблемами поважнее.

— Какими же?

— Тебе придется выяснить отношения со мной.

— С чего это?

— Ей не нужны два помощника, — ответил Малыш. — И я собираюсь доказать ей, что я лучше. Существует только один способ это сделать.

— Мы можем сделать это прямо здесь и немедленно, если ты так сильно настаиваешь, — ответил Мбойя, не выказав ни страха, ни удивления.

Малыш покачал головой.

— Я сам выберу время и место.

— Почему ты думаешь, что я позволю тебе это сделать?

Малыш усмехнулся.

— Потому, что ты слишком честен.

Он повернулся на каблуках и вошел в «Мэнор Хаус», взял у портье местную газету и направился в свою комнату. Малыш безразлично просмотрел заголовки, отбросил газету на кровать, подошел к зеркалу и принялся угрюмо разглядывать свое отражение.

Его одежда была модной и бросающейся глаза, но он решил, что необходимо привнести в нее что-то такое, что было бы характерно только для него, стало его фирменным стилем. Ведь если Айсберг одевался, руководствуясь исключительно соображениями комфорта, то, скажем, Ломакс всегда носил одежду исключительно черного цвета, а на голограммах Папаши Санта-Клауса, которые попадались ему на глаза, тот всегда был выряжен в красно-белое одеяние, с парой поблескивающих акустических пистолетов, торчащих из-за черного лакированного пояса.