— С чего это ты так о себе возомнил? — не скрывая раздражения, поинтересовался Мбойя.

— А с того, что козявкам не посылают приглашения на встречу. — Малыш еще несколько минут продолжал жевать под нетерпеливым взглядом Мбойи, после чего перешел к кофе. Наконец он встал, бросил пару рублей Нового Сталина на стол и направился к выходу. — Отлично. Теперь можем идти.

Он сел в машину Мбойи, и секундой позже они уже мчались на юг. Вдоль обочины одно фермерское хозяйство сменяло другое. Наконец они остановились около дома на берегу небольшого пруда, на первый взгляд ничем не отличавшегося от дюжины других, мимо которых они только что проехали.

— Охраны нет, — заметил Малыш.

— Она не нуждается в охране.

— Даже в тебе?

— Даже во мне.

— Ладно, тогда пошли.

— Она хочет поговорить с тобой с глазу на глаз. Я буду ждать тебя здесь.

— Где мне искать ее? — спросил Малыш, выбираясь из машины.

— Откуда мне знать?

Малыш пожал плечами и встал на движущуюся дорожку, позволив ей доставить себя от машины до входа, и подождал, пока откроется дверь. Осмотревшись, он не заметил ни следящих камер, ни сканеров для идентификации сетчатки глаза — вообще никаких признаков охранных систем. В этот момент дверь скользнула в сторону, и он вошел в овальный холл.

— Я здесь, — донесся женский голос. Малыш прошел в большую комнату с окном во всю стену, сквозь которое открывался вид на пруд.

Пенелопа Бейли расположилась в экзотического вида кресле, инкрустированном ценными породами дерева с неизвестной Малышу планеты. Она оказалась стройной блондинкой, одетой в белое платье свободного покроя. Малыш решил для себя, что ее можно было бы считать довольно привлекательной. Но во всем облике девушки совсем не ощущалось кокетства и было очень немного человеческого. В ее глазах было нечто неуловимое: даже когда она смотрела на него, казалось, что она разглядывает что-то далеко за его спиной, что-то такое, что может видеть одна лишь она.

— Добро пожаловать, мистер Кайман, — сказала Пенелопа, и Малышу почудилось, что даже ее голос доносится откуда-то издалека, как если бы ее мысли витали где-то в другом месте.

— Доброе утро, Пророчица, — ответил Малыш.

— Присядьте.

— Куда?

— Куда пожелаете.

— Спасибо, — сказал Малыш, усаживаясь на кушетку, покрытую металлизированной тканью, переливавшейся всеми цветами радуги, когда на нее падало солнце.

Внезапно Пенелопа быстро подвинулась и взмахнула над головой правой рукой.

— Что-то случилось? — спросил Малыш.

— Нет.

— Кажется, вам неудобно, — заметил он.

— Вас легко разгадать, мистер Кайман, — сказала она, и в ее улыбке при этом было очень мало человеческого.

— Не уверен, что понимаю, о чем вы говорите.

— Вы знаете, почему я изменила позицию, так зачем же притворяться?

— У меня нет ни малейшего представления о том, зачем вам понадобилось так дергаться, — ответил Малыш.

Она покачала головой, по-прежнему улыбаясь, ее глаза все так же были устремлены куда-то вдаль.

— Вы пришли, чтобы спросить моего совета, мистер Кайман, и при этом отказываетесь быть откровенным.

— Напротив, я абсолютно искренен.

— Нет, мистер Кайман. — Она встала и подошла к окну. — Я знаю, что вас послали на Моцарт разыскать меня, и знаю, что вы посланы не этим странным клоуном, называющим себя Помазанным. — Помолчав, она продолжила: — Значит, пославший вас знал меня еще задолго до того, как я стала Пророчицей. На данный момент из встречавшихся со мной остались в живых только двое и один из них удалился от дел. — Она повернулась к Малышу, их глаза встретились, но казалось, Пророчица рассматривала что-то за его спиной. — Вас послал Карлос Мендоса, который также известен под прозвищем Айсберг, а так как он не стал бы вас посылать сюда, не объяснив, кто я такая, то вы должны знать, что когда я совершаю внезапные движения или другие непонятные на первый взгляд действия, то я манипулирую различными вариантами будущего.

Малыш долго молча смотрел на нее.

— Вы в точности такая, как он вас описывал, — наконец ответил он.

— Я принимаю это как высокую похвалу, — сказала она. — Из всех противостоящих мне он единственный во всей Вселенной человек, которого я боялась.

— Вы по-прежнему его боитесь? — спросил Малыш.

Она покачала головой.

— Нет, уже нет.

— У вас нет никаких причин для этого. Он теперь толстый старик, к тому же заметно прихрамывающий.

— Этой хромотой его наградила я лет, наверное, двадцать назад, — заметила Пророчица, по-прежнему глядя куда-то вдаль.

— Тогда почему же вы не убили его?

— Я была очень маленькой, — ответила Пенелопа. — Я думала, что он умрет от ранений, и хотела, чтобы он посильнее страдал перед смертью.

Малыш только собирался сказать, что он по этому поводу думает, как она вдруг подняла руку.

— Что случилось? — спросил он.

— Смотрите, — сказала она, указывая на противоположный берег пруда.

— Куда я должен смотреть? — спросил он, глядя сквозь окно.

— Видите вон того маленького зверька, высунувшегося из своей норы? — спросила она, не отрывая при этом взгляда от Малыша.

— Да. Такого грязно-рыжего цвета.

— Смотрите внимательно.

Спустя несколько секунд устремившаяся вниз птица схватила зверька в когти и полетела прочь.

— Вы знали, что это должно было случиться.

— Я знаю все, что должно случиться, — сказала она. — Я Пророчица.

— Вы могли спасти этого грызуна?

— Конечно. Существует бесконечное множество вариантов будущего. В некоторых грызун вовремя успевает заметить птицу и прячется в нору. В других внимание птицы чем-то отвлекается и она не замечает зверька.

— А как вам удается управлять всем происходящим?

Пенелопа вновь улыбнулась, но оставила вопрос Малыша без ответа.

— Мистер Кайман, не желаете ли выпить чего-нибудь прохладительного? — спросила она. — Сегодняшний день обещает быть жарким.

— Почему бы вам не сделать его попрохладней? — поинтересовался Малыш.

— Дом оборудован системой микроклимата, — ответила Пророчица. — И кроме того, у меня есть множество дел поважней этого.