— Есть вода, вот. А что такое элефантус? Его едят?

— Ну, вообще-то нет. Потом объясню.

В мгновение ока середина крохотной комнатки оказалась застелена куском шелковой ткани, а на ней расставлена серебряная посуда, украшенному чеканкой и драгоценными камнями. Овальное блюдо, две тарелки, два небольших кубка, даже двузубые вилки, как в доме самого утонченного аристократа. Прямо на импровизированную скатерть Нифата выложила стопкой лепешки из плотного серого теста, выпекавшиеся здесь вместо хлеба.

Конан вывалил на блюдо свою добычу, которая существенно уменьшилась после встречи с улиткой.

На краткое мгновение перед его мысленным взором промелькнул стол, за которым эта женщина и пятеро мальчишек, похожих на него и на нее. Охота была удачной, он принес целого оленя… Но видение исчезло так же быстро как и появилось. Все время сидеть на месте, да еще и связав себя с одной женщиной — нет, такая жизнь не для него! Может быть, когда-нибудь потом…

В разгар трапезы занавеска, заменяющая дверь заколыхалась и послышался визгливый женский голос:

— Ах-ах-ах… н-нет.

Занавеска отодвинулась в сторону и в домик просунулось сперва прекрасное женское лицо, затем безволосая голова с парой беспрестанно шевелящихся усиков на длинной шее, и, наконец, половина туловища, напоминающего полупустой винный бурдюк. Из капризного женского ротика высунулся длиннющий синеватый язык и слизнул с блюда здоровенный кусок сыра.

— Кр-р-р, — прошелестело существо, — ах-ах.

Нифата испустила пронзительный визг и отскочила к стене.

Варвар поспешно прикрыл рот девушки рукой. Воспользовавшись паузой, чудовище успело поживиться куском вяленого мяса.

— Тише, тише, не бойся. Это и есть то самое чудовище, но мы, можно сказать, с ним теперь приятели. Гораздо лучше подружиться с кем-то, чем его убивать. Кстати, возьми назад свое блюдо, как видишь оно мне не понадобилось. Между прочим, вот это создание кормит не кто иной, как ваш старейшина…

— Чем? — удивленно спросила Нифата, отодвигая держащую ее руку. — Она кажется совсем голодной.

— Ну, по всему видно, он держит ее впроголодь. А, ты спрашиваешь чем кормит? Да так, — всякими отбросами. А жителей вашей деревни — байками о чудовище, из-за которого якобы нельзя покидать дом после заката. А па самом деле оно совсем безобидное… Вот посмотри.

И, скорчив зверскую рожу, варвар замахнулся на существо, почти заполнившее внутренность домика своей тушей. Медузообразное тело заколыхалось, а из глаз хлынули слезы.

— Что ты делаешь?! — немедленно набросилась на него Нифата и голос ее задрожал, — зачем ты пугаешь это существо. Разве ты не видишь, оно тебя боится… Ах ты, бедненькая, на вот, поешь еще… Знаешь что, а давай возьмем ее с собой.

— Вот еще что удумала! — возмутился в свою очередь киммериец. — Сама посуди, мы же о нем ничего толком не знаем, — поспешно добавил он, увидев, что девушка опять готова расплакаться, — а вдруг оно не выносит солнечного света…

Темно-синий язык прошелся по щекам Нифаты, а затем осторожно коснулся руки Конана.

— Она такая ласковая, — умилилась жрица.

— Ах-ах-ах, — подтвердило жутковатое создание.

Терпение киммерийца, испытывавшего величайшее отвращение ко всякого рода жульничеству, подвергалось тяжелому испытанию. Внезапно он почувствовал, как будто внутри него со звоном оборвалась тетива немедийского лука. Он больше не мог выносить, чтобы на его глазах так бессовестно дурачили людей. Решение также не заставило себя ждать.

— Скажи мне, — спросил он после некоторого раздумья, — когда и каким образом попадают к вам дары богини? То есть то, что считается ее дарами.

— Они появляются прямо посреди площади на рассвете, на следующий день после явления богини. На самом деле одна из плит опускается и вместо нее поднимается другая, с дарами… Ой, я забыла, я уже должна быть там!

— Ничего страшного, до рассвета еще далеко. Я отправлюсь вместе с тобой. Вместе с дарами богини твои соотечественники получат возможность делать то, что считают нужным. А затем мы уедем отсюда, клянусь Кромом!

Когда они вышли из домика, небо уже стало светлеть, а воздух был полон предутренней прохлады, являющей собой такой разительный контраст с дневной жарой. Чудовища рядом уже не было.

Жалобно охая, оно улепетывало прочь с быстротой, казавшейся немыслимой для этого грузного тела: явно солнечные лучи были ему не по нраву.

Но Конану и его спутнице было уже не до него.

Жрица подбежала к площадке из белого камня и трижды топнула своей немаленькой, как и у всех местных жителей, ножкой на самой ее границе, там, где в темном камне змеилась чуть заметная трещина. Камень, находящийся в нескольких шагах к восходу от пещеры, слегка отодвинулся, освобождая проход.

— И сколько же здесь ходов? — подивился Конан, ныряя в подземный сумрак вслед за девушкой.

— Не знаю, — ответила та, — мне ведомы только четыре.

Найдя и засветив плошки, где в жиру плавал крохотный фитилек, они направились по узким коридорам, извивающимся подобно зингарской гадюке. То тут, то там в стенках виднелись ниши или боковые ответвления, откуда тянуло холодным сквозняком. Из темноты одной из ниш раздавалось уже знакомое Конану мелодичное позвяк?1вание, сопровождаемое шуршанием и постукиванием маленьких коготков.

— Что там такое? — поинтересовался киммериец.

— Существа, которые мы называем Поющие Нити, — спокойно ответила девушка. — Тебе их лучше не видеть.

Пройдя еще несколько коридоров, они оказались в том самом подземном зале, где кучами были сложена одежда и утварь.

— И что же ты всякий раз таскаешь эти тяжести? — изумился варвар. — Ну, хорошо, женщины из деревни не годятся в подручные, так пусть тебе хоть стражи помогут. А то шатаются целыми днями без дела.

Присев на одну из куч, девушка залилась смехом.

— Они тем более не годятся, — произнесла она, наконец. — Они мужчины, а мужчины в святилище богини — это неправильно… Ну, ты — другое дело, — поспешно поправилась она.

— Ну, ясно, эти не годятся, — хмыкнул Конан. — Им только паясничать под силу или сторожить солнце, чтобы ненароком не украли.

Между тем Нифата зашла в дальнюю нишу и, оставив в ней светильник, принялась перетаскивать туда вещи. Приблизившись, Конан увидел нечто вроде большой лодки, вытесанной из серого камня. Лодка стояла на тускло поблескивающих металлических полосах, уходящих куда-то в темноту.

— Люди, которые жили раньше, многое умели, — заметила последняя жрица. Это тоже сделано ими.

Сложив в подобие лодки «подарки богини», она забралась туда же, жестом пригласив киммерийца последовать ее примеру.

— Держись крепче и ничего не бойся, — чуть лукаво произнесла она.

Не успел варвар возмутиться и сообщить, что в мире существует не так уж много вещей, способных вызвать у него хотя бы тень страха, как все вокруг пришло в стремительное движение. Диковинная лодка неслась по подземному желобу так же легко как капелька росы по листу травы-ножа, произрастающей в Пограничном королевстве.

Через некоторое время движение замедлилось, а затем и прекратилось вовсе. Конан огляделся. Насколько можно было судить, они находились в очередном подземном помещении, правда, именно это выделялось очень низким потолком. Даже миниатюрная Нифата, выбравшись из лодки, едва не доставала до него теменем.

— Над нами площадь, — пояснила она. — Если ты, не раздумал раскрыть людям глаза — то оставайся здесь.

Сказав это, она отошла куда-то в темноту. Раздался металлический лязг и Конан ощутил, что какая-то неведомая сила медленно поднимает его наверх. Когда потолок оказался уже над самой головой, каменная плита перевернулась подобно крышке котла и, слегка задев необычную повозку другим концом, вытолкнула ее наружу.

Прохлада подземелья сменилась жарким дыханием пустыни, ощущавшемся даже здесь, в центре оазиса. Северянин и в самом деле оказался посреди площади, выложенной серыми и розовыми плитами. Откуда-то из под земли раздался голос поющих нитей, заслышав который, на площадь потянулись жители деревни.