9.3. Украинский сценарий.
Начало дестабилизации.
На Украине, несмотря на пережитую весной 1986 г. крупнейшую техногенную катастрофу в Чернобыле, до 1989 г. серьезного социального брожения не было, хотя по Союзу уже зарождались очаги конфликтов. Это было обусловлено тем, что Первым секретарем ЦК КПУ был В. Щербицкий, который не соглашался с курсом М. Горбачева. Но, как только его «ушли», то и здесь началось бурное развитие событий. Развернулось формирование группировок, оппозиционных советской власти. Однако на выборах весной 1989 г. в Верховный Совет СССР от Украины попали очень немногие «демократы», но уже на последующих выборах 1990 г. в Верховный Совет УССР число их заметно выросло. И даже тогда определяющую роль играла так называемая «группа 238», состоящая из депутатов-коммунистов, координатором которой был назначен А. Мороз (до тех пор завсельхозотделом Киевского обкома КПУ).
Несколько ранее появился тот РУХ, который впоследствии стал широко известным как синоним «украинского национализма» (само слово «рух» переводится как «движение»), хотя правильнее следовало бы говорить о западно-украинском (или галичанском) национализме. Ибо именно выходцы из Западной Украины (точнее Галичины) составляли и составляют поныне костяк как всех трех(!) РУХов, так и других националистических партий и движений. Полное название этого движения, инспирированного и направляемого идеологическим отделом ЦК, возглавлявшимся тогда Л. Кравчуком: «Народный Рух Украины за перестройку». Это дезориентировало многих, особенно интеллигенцию, и обеспечило на первых порах довольно значительную поддержку РУХа. Так, на выборах президента Украины 1 декабря 1991 г. его лидер В. Черновол получил около четверти голосов избирателей! Кстати, у большинства из лидеров оппозиционных организаций в биографиях обязательно наличествовали такие детали («червоточинки»), которые позволяли «знающим людям» влиять на их решения. Утверждают, что координировал работу по выдвижению именно таких кадров генерал Е. Марчук, который вскоре станет руководить СБУ (Службой безопасности – так переименовали КГБ), затем будет премьером и секретарем СНБ (Совета национальной безопасности).
Западная Украина как специфический регион.
С 1240 г., даты разрушения Киева Батыем, в течение семи столетий Галичина развивалась обособленно от Украины, входя в периферию западной «цивилизации» (точнее, находясь на ее задворках) и составляла часть Польши, а затем австро-венгерской монархии. За это время большая часть населения приобрела греко-католическую религиозную идентификацию, специфический диалект и особый менталитет. Национальное самосознание начало проявляться со второй половины XIX в. В то время самые крупные представители культуры, такие, как И. Франко, М. Вовчок, Л. Украинка и др., безоговорочно тянулись к русской культуре.
Но пангерманские круги в Австро-Венгрии к концу XIX в., увидев опасность, развернули работу среди верхушки интеллигенции, предоставляя ей возможность получать образование в университетах Австрии и Германии, определяя их затем вблизи ключевых мест в администрации. Усиливалась религиозная нетерпимость. Православные храмы закрывали, а людей под угрозой репрессий вынуждали переходить в униатскую веру. Подчинялась же эта ветвь католицизма прямо римскому папе, наместником которого в те годы стал А. Шептицкий.
В начавшейся Первой мировой войне создается отдельный Галицкий корпус под командованием Е. Коновальца. В результате того, что территория Западной Украины не раз становилась полем боя, значительное число выходцев оттуда оказалось на территории Украины. Многие из них после Февральской революции 1917 г. приняли весьма активное участие в формировании Центральной Рады, исполнявшей роль органа власти на Украине, и ее воинских подразделений. Эти последние очень скоро «отличились» своей свирепостью при подавлении попыток установления Советской власти здесь после Октября 1917 г. Именно они штурмовали завод «Арсенал» и расстреливали пленных рабочих, тогда как остальные украинские части («курени») отказались это делать.
Затем, после Бреста, вместе с немецкими оккупационными войсками на Украину пришел тот самый корпус Коновальца («украинские сичовые стрельцы», как они себя называли), послуживший главной военной опорой как гетмана П. Скоропадского, так и последовавшей Директории, оставив после себя недобрую память. Когда они снова явились на Украину вместе с белополяками Пилсудского, то ни малейшей поддержки от населения не получили. Гапичину же страны Антанты определили в состав Польши, где с бывшими «соратниками» не церемонились и всякие поползновения в направлении «самостийности» быстро и беспощадно подавлялись. Потому новое поколение националистов, взявшее на вооружение идеологию так называемого «интегрального национализма» (что означало, по сути, интеграцию идей национал-социализма Гитлера и фашизма Муссолини), взяло курс на сближение с Германией, и лидером их стал С. Бандера. После присоединения Западной Украины осенью 1939 г. и до начала 50-х годов именно бандеровцы вели ожесточенную борьбу с Советской властью, а главным образом – с собственным населением. Во время войны они стали фактически союзниками гитлеровцев, хотя ныне пытаются выступать в роли «борцов с немцами».
Со второй половины 50-х годов, а особенно в период, когда первым секретарем ЦК был П. Шелест, КПУ проводила политику привлечения «западенцев» (как их называют на Украине) в центральные области – якобы с целью ассимиляции. Выпускники вузов и техникумов Львова, Тернополя и АР. заполонили академические институты и вузы, министерства и учреждения культуры, как Киева, так и других городов центра. Везде и всюду пропагандировали культуру Галичины, их песни, танцы и обычаи. Именно эти люди и стали наиболее активными членами РУХа, самыми рьяными агитаторами, а затем и участниками разгрома структур Советской власти. Они получили господство в большинстве СМИ, изгоняя оттуда старые кадры. В результате уже в 1990 г. собственно украинская интеллигенция (даже элитарная) оказалась на вторых ролях, «на подхвате».
В начале 90-х годов на Западной Украине развернулась русофобская компания, развязанная бандеровцами. Именно там родились лозунги: «Чемодан, вокзал, Россия», и «Это москали съели наше сало».
Итак, трижды на протяжении XX в. выделенная часть западноукраинской интеллигенции в моменты критического развития на Украине оказывалась наиболее подготовленной, организованной и сориентированной на предстоящие радикальные повороты событий.
Раскачивание обстановки.
В свое время как на Украине, так и в России значительную роль в дестабилизации обстановки сыграли забастовки шахтеров. Вот почему, когда каждое лето шахтеры Донбасса идут походами и пикетируют властные структуры, стуча при этом касками по асфальту, приходится слышать от прохожих: «Головой бы постучали, так вспомнили бы 90-й год!»
У нас не было массовой поддержки ни московских «демократов», ни националистов, к РУХу очень многие относились с опаской из-за обилия там «бандеровцев». В известной студенческой «голодовке» осени 1990 г. существенную роль играли «западенцы», а в сопутствующих акциях протеста роль «народа» играли «зондеркоманды» из Западной Украины, которых привозили целыми поездами, не говоря уже об автобусах. Среди них было много бывших участников бандеровского подполья, которые особо и не скрывались, наоборот – проводили марши в полной форме. Но привозили и много простых людей, которым приказывали: «Езжай и делай то, что скажут, а то хату сожжем!». Кстати, «успехи» определенных партий и личностей в том регионе до сих пор обеспечиваются именно такими «аргументами». Реальность этих угроз подтвердилась фактами расправы над непослушными (конечно, виновных не нашли)[17]. Тогда же «возникло» движение якобы наследников УПА (бандеровцев) – УНА-УНСО, по форме профашистское, но созданное, как выяснилось, спецслужбами по заказу, в частности, Л. Кравчука и контролируемое ими. Провели «восстановление» и распущенной в 1946 г. униатской церкви, и начался захват православных храмов униатами, сопровождаемый, как правило, побоищами. Да и православных церквей образовалось аж три! Появились и расстриги, и самозванцы, как неотъемлемые атрибуты смутного времени.
