Вот слова одного из разработчиков реформы Клячко Т.Л., директора Центра образовательной политики высшей школы экономики:

«Все, что мы делали, это хотели снизить платность в нашем образовании и хотели ее по возможности легализовать. Потому что до тех пор, пока она под ковром, она не контролируема, она может быть любой. Я хочу вам сказать, что сейчас репетиторам в московские вузы платятся суммы, которые достаточны для 3, 4, а иногда и 5 лет официального платного обучения. И тем не менее они платятся для того, чтобы ребенок только в этот вуз поступил. Я могу привести цифры». (Стенограмма конференции «Реформа школы: за и против» 22 февраля 2001 года).

Так вот, цель проводимой реформы – «легализовать» эти потоки и пустить их в «нужном направлении». В реформе содержится идея легализации деятельности общественных учреждений по привлечению средств и легализация всех видов денег, циркулирующих в системе образования. Говоря нормальным языком, предполагается узаконить все взятки и поборы, которые существуют в системе образования.

А все разговоры, затеянные по поводу этой реформы, лишь обычная пиар-акция для достижения своих целей».

В основе этих целей – ускорение процесса сознательного ухудшения качества образования. Развертывается подготовка реформы образования, которая должна привести к необратимой его деградации. В документе[21], который часто называют доктриной Грефа, основные задачи этой реформы сформулированы следующим образом:

«Поддержка вхождения новых поколений в глобапизованный мир, в открытое информационное сообщество. Для этого в содержании образования должна занимать центральное место коммуникативность: информатика, иностранные языки, межкультурное обучение».

Разработан и план конкретных мероприятий: 12-летнее обучение, введение единого экзамена, всеобщее тестирование, замена учебного заведения учебной организацией, постепенная ликвидация бесплатного обучения.

Все эти задачи и планы «реформ» вряд ли нуждались бы в особых комментариях, если бы не массированная обработка населения с помощью СМИ, которые идут на прямую подмену понятий. Ведь фактическая цель реформ – уничтожение интеллекта страны. Под флагом гуманизации фундаментальность образования заменяется нагрузкой паразитическими предметами. На первый план выдвигаются не интересы России, а интересы глобального мира, не знания, а понимание приказов «цивилизованных» людей, которые должны отдаваться на английском языке. Действия в области «образования», направленные на изменение менталитета, влекут за собой изменение целеполагания молодежи, с которым связан рост потребления наркотиков, проституции, педофилии, преступности. Вводя под флагом борьбы с коррупцией при поступлении в вузы единый экзамен в виде теста, руководители образования отнюдь не собираются с ней бороться. «Надо делиться», – фактически говорят они работникам вузов.

Можно отметить и другие социальные последствия действий «реформаторов». Так, сокращение в несколько раз количества часов на естественнонаучные предметы означает в перспективе лишение страны квалифицированных преподавательских кадров, создание нового отряда безработных и обездоленных. А ведь такие кадры создаются десятилетиями. Поэтому результат планируемого тотального разрушения образования окажется необратимым.

Говоря о финансово-имущественных аспектах «реформы», отметим, что фактически речь идет о смене форм собственности. Так, в числе других предложений в проекте реформ есть одно, на первый взгляд не очень существенное: учебные заведения (учреждения) переименовать в учебные организации. Согласно статье[18]:

«На деле же это означает смену формы собственности. В системе образования начнут плодиться многочисленные акционерные общества с очень ограниченной ответственностью, а само Министерство образования превратится в очередного монстра-монополиста. Что-то вроде РАО ЕС (Российское Акционированное Образование, Единая Система), а руководящие работники министерства в одночасье станут крупными собственниками».

В интервью ректора МГУ академика В.А. Садовничего отмечается^]:

«Изменение юридического статуса университетов (вместо «государственное учреждение» – «образовательная организация») может привести к их приватизации. Организация – это учредительство. А если к числу учредителей кроме государства допустить юридические и физические лица, то откроется возможность превращения государственных вузов в частные. Это опасно, в свою очередь, тем, что учредители будут решать, что выгодно в данный момент университету, а что нет. Например, модно ныне быть менеджером и совсем не популярны физики, поэтому я, хозяин, и решу, что физический факультет сегодня мне можно закрыть. Но вся беда в том, что завтра я его уже не смогу открыть – будут потеряны кадры, время, то, что называется научной школой. Таким образом, можно быстро разрушить всю систему образования».

Реформы не только дают возможность приватизации образования и обогащения на детях, но и открывают широкое поле для криминала. Вот как пишет об этом И.О. Шарыгин[18}:

«Вот, например, интересная, но опасная тема: школьные учебники. Деньги здесь прокручиваются столь огромные, что известны случаи заказных убийств людей, связанных с изданием учебников. Да и сама возможность разрабатывать и проводить реформы образования, на что выделены и уже расходуются значительные средства, создает дополнительные условия для коррупции.

Очень любят чиновники от образования также различные частные структуры, точнее, некоторые из них. Так, например, некое ЗАО «Образование для всех», состоящее из двух мало кому известных человек, пользуется давним и открытым покровительством со стороны сразу двух крутых ведомств: Московского департамента образования и Министерства образования и регулярно получают от них весьма ответственные и выгодные заказы. В настоящий момент это ЗАО по поручению высшего руководства Министерства образования занимается разработкой нового содержания школьного образования. Надо отдать должное мастерству разработчиков этого нового содержания. Если судить по проекту, они смогли придумать такое содержание, при котором в проигрыше оказываются абсолютно все предметы».

В «Комсомольской правде» помещена злободневная заметка на тему, как сколачиваются состояния на школьных учебниках[22]:

«Ярославль. Здесь родители покупают лишь половину учебников. Стоит это аккурат 500 рублей… Ульяновск. Последний раз бесплатные учебники в школьные библиотеки поступали в 1994 году. Ростов-на-Дону. Бюджет Ростовской области оплачивает только 2% стоимости учебной литературы для учащихся. В результате наживаются книжные пираты. Цена на учебники на рынках Ростова превышает цену издательства в 2-3 раза. В этом году рекорды побил учебник «Физика» 10-й класс Касьянова – его стоимость достигала 250 рублей».

Аналогичная картина приводится и для других городов. Огромными тиражами выходят учебники в издательстве «Дрофа», в котором заправлял уголовный авторитет, арестованный в г. Ейске. Следует также отметить, что сейчас миллионы подростков школьного возраста не могут посещать школы или учатся без учебников. Многие родители не в состоянии их приобрести. Это особенно касается сельских школ, где подчас один учебник приходится на 10 человек.

Иногда кажется, что изобретательности «барыг» нет пределов. В статье[23] рассказывается о ситуации в Москве, где имеются школы, не имеющие аккредитации и не имеющие права выдавать аттестат зрелости, и для их выпускников закрыта дорога в государственные вузы.

Отметим, что введение единого вступительного экзамена в тестовой форме неизбежно приведет к значительному усилению коррупции при поступлении в высшие учебные заведения, поскольку процесс в значительной мере станет неконтролируемым.

В результате резкого снижения уровня образования дети, обучающиеся в обычных школах, уже не смогут в будущем поступать в вузы. Это смогут сделать только ученики элитных заведений, имеющие возможность вносить значительную плату за образование. То есть, фактически планируется лишение права на образование низкооплачиваемой части населения (около 70-80 %).