Столь резкое снижение сравнительных показателей следовало ожидать, поскольку кроме бедственного положения, в котором оказались школы и учителя нашей страны, в России все годы после распада СССР происходил планомерный демонтаж годами отрабатываемой системы школьного образования, в том числе и прежде всего естественнонаучного».
В 1992 г. был принят Федеральный закон «Об образовании». В соответствии с этим законом обязательное общее среднее образование (одиннадцатилетнее) заменялось девятилетним. Кроме того, в начальной школе разрешили обучать детей и четыре и три года. Фактически, вместо обязательной одиннадцатилетки, было внедрено восьмилетнее образование, что отбросило нас примерно на 40 лет. Последствия скажутся лет через 10-15.
В России различными международными фондами поддерживались идеи, противоречащие здравому смыслу и разрушающие целостность образования. Они реализовывались под лозунгами дать свободу каждому ребенку, каждой школе. В результате ребенок теряет возможность хотя бы в пределах основной школы, 9-летнего образования перейти из одного образовательного учреждения в другое. Чтобы эти проекты запустить, тратятся огромные деньги, но в результате расшатывается существующая система образования. Этим, например, характеризуются действия Дж. Сороса. Займы МВФ тратятся под его диктовку. На что? Приведем конкретный пример. Российская Академия образования (РАО) каждый раз участвует в создании учебников для школы и подает их на конкурс. Что получается? Имеются учебники физики 7, 8, 9-х классов. На конкурсе по 7-му классу побеждает один авторский коллектив, на следующий год объявляется конкурс по 8 классу, побеждает другой коллектив, на третий год – третий коллектив. Возникает резонный вопрос: насколько они друг другу подходят? Организаторы конкурсов говорят, что этот комплект мы предлагаем для эксперимента. Но реально организуется хаос. Миллиардный заем выделяется под ухудшение системы образования. И его нужно вернуть с процентами. Деятели МВФ сделали «услугу», «помогли», но итог для системы образования оказывается весьма печальным. Возникает парадокс – страна берет в долг и платит за разрушение своего образовательного и интеллектуального потенциала.
Длительное время школа исходила из принципа фундаментальности естественнонаучного образования. В соответствии с этим принципом, например предмет физика это не только физика. Это и астрономия, и технические приложения к физике, это и экология и ОБЖ, это все, что близко к физике как основе, как основному вектору. Сюда относятся и воспитательные аспекты.
Нападение на этот принцип развернулось под лозунгом, что любой предмет представляет собой скол высшей школы. Играя на этом, «реформаторы» выдвинули идею, что фундаментальность в образовании не есть принцип. Нам не нужно фундаментальное образование, нам надо разностороннее образование личности и ее развитие. А разносторонность трактуется таким образом, что физику или любой другой предмет следует представить в виде неких модулей, из которых ученик набирает, какие хочет. При этом декларируется, что вместо некой фундаментальной науки ребенок получает очень «разностороннее» образование, а в сущности, это просто размывание фундаментальных предметов и все происходит под эгидой инновации. В школах, в органах управления образованием насаждается идея, что если нет инновационного движения, то это плохо. Хотя процесс деградации образования, говоря словами господина Горби, уже пошел, но темпы его для плутократов были недопустимо медленными. Необходимо было его ускорить. Для этого требовалось информационное прикрытие.
Что стоит за лозунгом «гуманитаризации».
К настоящему времени процесс деградации в образовании касается практически всех его сторон и проводится под лозунгом гуманитаризации. О положении в школе с предметами естествознания говорится в статье В.Г. Разумовского[6]:
«Выжимание» предметов естествознания из учебного плана под лозунгом «гуманизации образования». В частности, на физику с астрономией бюджет времени был уменьшен в 7-11-х классах с 16 до 12 недельных часов, т.е. на 25%. В нашей нынешней девятилетке (основной школе) на изучение физики дается на один недельный час меньше времени, чем в семиклассном коммерческом училище царской России в 1913 году, когда о современном научно-техническом прогрессе, связанном с достижениями физики, и не помышляли[6]. От сокращения бюджета времени пострадала прежде всего наиболее ценная часть естественнонаучного образования: наблюдения явлений, опыты, лабораторные работы, практикум, решение задач. Во времена министра просвещения Михаила Алексеевича Прокофьева непременным требованием в преподавании физики было: 16% учебного времени использовать для проведения лабораторных работ и практикума школьников».
Эти работы давали возможность получения экспериментальных навыков, соблюдения техники безопасности, проведения исследований в коллективе. Но сейчас об отечественных методиках уже забыли и воспринимают их изложение как откровение, читая зарубежные журналы. Далее В.Г. Разумовский отмечает необеспеченность школы новыми учебниками, до сих пор до 60-70% школ работают по старым учебникам[6].
Из преподавания постепенно вытесняются гуманистические принципы русской литературы XIX и начала XX веков. Например, в статье И.И. Стрелковой[10] указывается:
«Из школьной программы выбросили Гончарова и его роман «Обломов», от лирики Некрасова оставили в 9-м классе три стихотворения, не попали, в программу Тютчев, Фет, Лесков. «Что делать» Чернышевского – только в отрывках, Шолохов – без «Тихого Дона». Булгаков и Пастернак не попали даже в списки произведений, изучаемых «по выбору».
В статье[10] рассмотрено также конкретное положение с преподаванием литературы в современной школе, где на нее отведено 108 часов в 11-м классе:
«В хрестоматии «Русская литература. XX век» («Просвещение», М., 1996). Максим Горький не стоит рядом с Буниным, Куприным, Андреевым. Его выдворили как «основоположника социалистического реализма» – в советскую литературу, в 20-30-е годы с рассказом «Страсти-мордасти». То есть в хрестоматию для школьников не попала классика XX века – «Фома Гордеев», «На дне», «Жизнь Клима Самгина». Зато включен отрывок из «Несвоевременных мыслей». Литературную критику там представляют журналисты, радио «Свобода», Вайль и Генис, со слов которых школьники должны усвоить, что Михаил Булгаков изменил течение русской литературы, и она «перестала стремиться к непосредственному воздействию на общество». В этой хрестоматии вместо прозы Пришвина – отрывок из его дневника, Леонид Леонов – две с половиной страницы публицистики военных лет, нет «Тихого Дона», и Шолохов представлен небольшим рассказом… Зато в классики XX века включили Анатолия Приставкина, Василия Аксенова, Феликса Кривина…
Эта школьная хрестоматия – весьма колоритная иллюстрация того, как «советскую литературу» заново поделили на писателей «советских» и «несоветских», связав накрепко, по определению Кожинова, идеологию и творчество, на этом основании началось преувеличение литературной значимости тех, кого можно причислить к «антисоветским». А тем, кто не укладывался в такую примитивную схему, приписали «несоветские» помыслы. Например, Бабелю, Пастернаку, Платонову».
В школе сокращаются часы на отечественную литературу, историю, географию и русский язык. В статье [16] отмечалось, что в начальной школе на одном уроке проходят Ледовое побоище и Куликовскую битву. Предлагается отменить на выпускных экзаменах сочинение по литературе, по которому всегда можно было судить не только о знании самого предмета, но и об уровне развития выпускника.
На первый план выдвигается изучение английского языка, которому должно быть посвящено столько же часов, сколько всему естествознанию. Смысл выдвижения английского языка на первый план заключается в том, что все должны говорить на языке колонизаторов. На национальных окраинах должны забыть русский. В Якутии и Чукотке велась подготовка к тому, чтобы сделать их частью американского рейха. В печати можно встретить утверждения, что именно поэтому, туда поехал губернатором Р. Абрамович.
